Страница 124 из 249
Анна несколько раз перечитала полученное письмо, пытаясь понять написанное, но строки казались ныне несвязными, неясными, какими-то разрозненными намеками. Быть может, болезнь повлияла не только на тело Марьи Афанасьевны, но и на ясность ее мыслей, оттого и письмо такое странное? Единственное, что поняла Анна — послание, переданное с Павлишиным, до адресата не дошло или… или не было им принято, а она сама отвергнута? Иначе отчего Марья Афанасьевна не ведает о том, что дело сделано? Анна полагала, тетушке первой напишет Андрей о переменах.
И что это значит — «cercle vicieux»? Марья Афанасьевна так часто напоминала в письме о той давней истории, что приключилась в ее жизни, ссылалась на нее, что Анна невольно задумалась, проводя возможные аналогии с той. Неужто Андрей не простил ее проступка, как некогда это сделал его отец, отвергнув невесту? Но нет же! Сестра его иначе не писала бы к ней о брате так — «особа, что живет в наших сердцах», не подписалась бы после post scriptum как «votre Sophie, sœur de future» [458].
Выходило, что та ссора, что случилась в Милорадово несколько седмиц назад, так и осталась скрытой от тех, кто не стал ее свидетелями. А она сама по-прежнему была невестой в глазах родни Андрея. Или нет? Анна вспомнила, с какой яростью в глазах на нее смотрел тогда Андрей. Как искривился его рот, словно он сейчас скажет ей нечто злое, жестокое, убивающее наповал, как это сделала она. Вспомнила, как больно сжимал он пальцами ее плечи. Ей тогда показалось, что он вот-вот поднимет руки и свернет ей шею за то оскорбление, что Анна нанесла.
— Прости меня, — прошептала Анна в тишину вечера, снова чувствуя, как сжимается сердце, при воспоминании о той тоске и боли, что наполнили глаза Андрея, сменяя в них ярость. Как резко он отпустил ее, оставил одну и ушел прочь. — Прости меня…
В тот вечер Анна написала ответные письма в Москву, чтобы пустить их далее по почтовому пути с самого утра, послав одного из конюхов в город. К Марье Афанасьевне, в котором осторожно намекала, что данное ею обещание выполнено, что об итогах этого она просит смиренно узнать саму графиню из первых уст. Писала, что будет молить Господа и святых не только о сохранности Андрея, но и о скорейшем выздоровлении графини.
К Софи написала, надеясь узнать о семье и родных Андрея больше, наладить с ними добрые отношения, пусть и «пользуясь таким печальным поводом», как Анна упомянула в послании к той. И к тетушке, как просил ее недавно брат, памятуя о переменившемся положении той.
— В нашем нынешнем положении, Аннет, родственниками никак не можно пренебрегать, сама понимаешь, — говорил он ей тогда. — Пиши ей, о чем пожелает душа твоя, хотя бы о пустяках всяких. Лишь бы помнила о нас и о той милости, что когда-то получила в этом доме.
Анна бы еще с большим удовольствием написала к Павлу Родионовичу, чтобы развеять неизвестность, висевшую над ней темной тучей, разогнать тревоги и подозрения. Но писать к мужчине… разве смела она? Пришлось осмелиться спустя время пойти с этой просьбой к Петру, когда тот вернулся с хозяйственного двора к вечеру.
— Писать к Павлишину? — поднял тот удивленно брови, отложил бумаги в сторону, которые просматривал на тот момент. — К Павлу Родионовичу? К чему мне то?
— Вести узнать из первых уст о ходе армии, — ответила Анна уже заранее заготовленной репликой. — Мы же с большой задержкой те узнаем. Покамест в столицу дойдет, а после и до нас! А так бы сразу… из первых уст!
— Мне есть, у кого узнать и без Павлишина о том, — отказался Петр. — Пара хороших товарищей осталась в строю. Они и пишут. Обо всем.
Он так странно выделил в речи последние два слова, что Анна не могла не насторожиться невольно, обратилась вся во внимание, пытаясь разгадать то, что имел в виду брат.
— А даже если буду писать к Павлишину, — спросил он, устремляя на нее внимательный взгляд. — Что мне написать от тебя? Ты ведь за тем тут хвостом метешь, как лисица. Что узнать у Павлишина?
— О его здравии, благополучно ли тот служит ныне, — и ввернула между делом, пытаясь выглядеть равнодушной. — Передал ли тот до адресата, что обещался.
Петр вдруг улыбнулся широко и довольно, удивляя ее, потом протянул руку через стол и коснулся ее ладони.
— Ты верно поступила, ma chere. Конечно, он мог бы стать ныне после кончины графини самой лучшей партией, что мы могли бы желать. Но все же! Tout est pour le mieux [459]. Да и кто ведает, сколько графиня задержалась бы на этом свете до того?
Анна отшатнулась назад, потрясенная его словами, не понимая, о чем он ведет речь.
— Что ты говоришь, Петруша? Ты полагаешь, я вернула кольцо через Павлишина? — переспросила она, и улыбка исчезла с лица брата вмиг. — И как можно говорить такое?! О смерти…
— Тогда что именно ты передала через него? — Петр вдруг посерьезнел, нахмурил лоб. — И для чего? Mon Dieu, A
— Я хочу вернуть все! Слышишь? — Анна вырвала руку из пальцев брата, вскочила с места и заходила взволнованно по кабинету, сжимая руки. — Коли б ты был им, простил бы мне? Коли б я покаялась? Упала в ноги? Заверяла в любви, просила о прощении? Ты бы простил?
Она так резко повернулась к брату, что подол платья хлестнул по ногам, замерла, ожидая его ответа. И побледнела, когда он ответил «Je ne sais» [460], а потом поманил ее к себе, прося тем самым подойти ближе, встать подле него. А затем Петр развернул Анну к окну.
— Что ты видишь, ma chere? — тихо спросил он, и она вгляделась в темноту за окном.
— Снег падает. И только, — пожала плечами она, сдаваясь спустя минуту после того, как тщетно напрягала зрение, пытаясь увидеть то, что видел Петр в окне.
— Не смотри за окно. Смотри в стекло, — сказал он, и Анна взглянула в отражение, которое виднелось в окне на фоне темноты вечера поздней осени.
Петр, сидящий в кресле — усталый, хмурый, в расстегнутом сюртуке и с развязанным галстуком. С растрепанными волосами, в которые он запускал пальцы еще недавно, пытаясь увидеть в бумагах желанные цифры, да только не сходилось, никак не сходилось. Она сама — чуть похудевшая за минувшую осень, в простеньком хлопковом платье с длинными рукавами, с косами, уложенными кольцами на затылке. Растерянная, встревоженная, испуганная… Такой беззащитной ныне вдруг увиделась сама себе в отражении, такой слабой.
— Что я должна увидеть? — пожала плечами Анна, не понимая, к чему клонит брат. Взглянула на него сверху вниз, хмуря лоб в недоумении.
— Единственное богатство Шепелевых ныне, ma petite sœur [461], - ответил тихо Петр, а потом вдруг схватил ее ладони, сжал их легко. — Иногда следует отпустить прошлое, чтобы иметь будущее. Не только собственное будущее, ma chere…
Они долго смотрели друг другу в глаза, будто каждый пытался что-то отыскать во взгляде своего vis-a-vis. А потом Анна покачала головой медленно, отказывая брату в той мольбе, что прочитала в его взоре.
— Je ne veux pas![462]
— On n'échappe pas à son destin, ma petite sœur. Helas! [463]
Глава 29
Вести о смерти графини Завьяловой пришли в Милорадово только спустя седмицу после ее похорон в склепе на монастырском дворе в подмосковных землях, некогда принадлежащих ее покойному супругу, а ныне перешедших под руку ее племянника. Как и земли под Петербургом, Псковом, Тверью, Рязанью, Гжатском вместе с людьми и всем, что находилось на них. Дома в Москве и столице, мануфактуры и заводы, что приносили немалый постоянный доход. Все это сделало в один день ее наследника весьма богатым человеком, позволяя никогда более не тревожиться о хлебе насущном и следующем дне.
458
Ваша Софи, сестра в будущем (фр.). sœur de future — в разговорной речи можно перевести еще как сестра жениха
459
Все только к лучшему (фр.)
460
Я не знаю (фр.)
461
Моя сестричка (фр.)
462
Я не хочу! (фр.)
463
От судьбы не уйдешь, моя маленькая сестричка. К сожалению! (фр.)