Страница 293 из 370
В конце концов, можно бы написать целую поучительную историю жизни картин и других художественных произведений. Может быть, когда-то в театральных постановках вместо человеческой личности будет представлена жизнь картин. Так много и драматических, и печальных, и высокорадостных эпизодов запечатлеваются около творческих произведений.
Сколько раз нам приходилось слышать о спрятанных картинах, неизвестно кем и для кого. Помню, как эскиз Рубенса был заклеен в качестве толстого переплета книги. Прекрасный портрет Брюллова был вскрыт под ничего не стоящим пейзажем. Под так называемой картиною Давида нашлась подпись Карбоньера. Во всех странах, во все века происходила вольная и невольная перестановка имен и определений. Вместе с переоценками, возникающими в течение каждого столетия, появляются и новые условности. Вместо принципиальных переоценок происходят новые сокрытия и открытия.
Мне рассказывали об интереснейшей коллекции неизвестных французских художников сравнительно новейшего времени. Один марселец начал собирать картины, остававшиеся после рано умерших или оставивших навсегда искусство художников. Накопилась большая коллекция, в которой не знающий подлинных имен зритель мог бы при желании найти как бы и Дега, Моне, Мане, Рафаэля, Монара, Латура и других известных французских художников. Были в этой своеобразной коллекции и произведения очень оригинальные. Становилось ясным, что когда-то какой-нибудь предприниматель мог бы сделать из такого собрания очень знаменательную выставку. Ведь кроме рано погибших, невыявившихся художников имелось немало и таких, которые сами про себя говорили, отставив искусство, — декураже. Еще большой вопрос, справедливо ли они сами себя поставили в разряд разочарованных. Иногда какая-нибудь вопиющая несправедливость могла приводить к такому незаслуженному решению.
Один мой друг, произнося слово «неизвестный», всегда прибавлял «неизвестный для меня». В этом смысле он был глубоко прав. Почем он мог знать, известен ли другим тот, кто для него, в данную минуту, в данном месте, почему-то неизвестен? Такое добавление следовало бы вообще принять к исполнению. Иначе часто люди воображают, что если они чего-то не знают или чего-то не признают, это значит, что и все вообще должны не знать то же самое. Кроме того, вопрос известности и неизвестности один из наиболее условных вообще. Столько при этом обстоятельстве накопляется всевозможных случайностей и вольных, и невольных. Сколько творцов получали так называемую известность когда-то после смерти. Ведь люди почему-то очень ценят в своих определениях именно условия смерти.
Выставки «неизвестных» мастеров еще раз напомнят об условности человеческих суждений и создадут еще одну справедливость в мире.
16 июля 1935 г.
Письмена Азии
На обветшалых, пожелтевших рукописях Турфана звучат гимны Богу Свету, Солнцу, Вечной Живой Душе, возносятся моления о покое, о восхождении, о мире. Слово «мир» употребляется очень часто. Кроме множества буддийских текстов в разновременных находках имеются рукописи китайские, манихейские, несторианские, тибетские, иранские и от всяких среднеазийских путников.
Разрушились пустынные сейчас храмы. Засыпались процветавшие города, исчезли стены и башни. Срезана, сбита стенопись. Уничтожены книгохранилища, распроданы и расхищены сокровища. Мрачность царит там, где сияли светлые краски и сверкали металлы. Что же скажет некто, кто посетит старинные места на новых путях?
Пострадали и листы рукописей как от времени, так и от всяких недоброжелательных вражеских рук. Но все-таки и эти прерывчатые, изъеденные свитки напомнят, что и в пустынных, затемнелых развалинах когда-то возникали светлые мысли и кто-то изливал душу в прекрасных зовах.
В недавнем переводе турфанские гимны означают (многоточия обозначают пропавшие места текста):
«Гимн живой душе. . все грехи, колебания внутренние и внешние, все мысли, все помысленное и все сказанное. Смешение доброго и злого мышления, неосознание того и другого. Пойми свое Бытие: чистое слово, ведущее к душе! Через нее, через душу пойми лукавое слово вождя ада, которое приведет ко тьме адовой. Взвесь, как судья на весах, все слово, выпущенное и преосужденное. Осмысли перевоплощение и тьму адову, где души терзаются в утеснении. Храни душевное целомудрие, сокровище слова. . поедающий огнь человеческий! И ты, душа светлая, окрыленная, свободная в выражениях! Предопределение и перевоплощение! Удержи сердце и мысль от греховного позыва. В отчизну Света иди путем мира. . . . . . . . .
Тебе пою, Бог Всемогущий, живая душа, дар Отеческий. Будь благословенна душа светлая. Благословенна будь. Свято дойди к своему Отечеству. Счастьем щедрая Мощь! мудрая. . все. . сама. . в трепете. . внимая…мир. . к Тебе, Сын Вседержителя. Все утеснение, тягость и нужда, которые Ты превзошел, кто может преобороть? Ты, Просветленный, Милосердный, Благословенный, Мощный и благородный Владыко».
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«От Света, от Бога — я, став безземельной, от вас удаленная. Будь благословен, кто душу мою изведет из нужды».
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«…Вы получите вечную жизнь. Очистите светлую душу, и она освободит вас. Зазвучите в чудесном гимне:. . «О благе, о мире, о доверии». Прекрасно пойте и радуйтесь мыслью: «О, Светлый Водитель души». Вострубите в веселии: «Веди души воедине ко спасению». На любвеобильный зов трубный отзовутся радостно сыны Божии. Скажите: «Свят, Свят». Воззовите: «Да будет, да будет». Звучите: «О, премудрость Светлейшая». Воззовите чистым словом: «Слово живое Истины от оков освободит заключенных. Хвалите Истину, вы». Звучите и воззовите: «Пылайте страхом Божиим, в заповедях и в Заветах воссоединяйтесь без. . исхода. . Света. Зовите. . Глашатай. . великий мир, сокровища, которые души, и глаза, и уши. . Призовите Сына Божьего на пир Божественный. Украсьте любимые кущи, просветите путь к Свету. Сопрягите все члены в пяти, в семи и в двенадцати. Вот они, семь сияющих, благородных камней, которыми стоит мир. Их мощью живут миры и все сущие. Как лампада в доме единая, во тьме пресветлая». .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Ударившего тебя не ударь. Не мсти тебе мстящему. Не вводи в искушение тебя искушающих. Встреть дружелюбно на тебя разгневанного. Не причини другому тебе самому нежеланное. Сноси обиды от высших, от равных и от меньших. Не поранят слона цветы, в него брошенные. Не расплавят камень капли воды. Также и обиды и поношения не поколеблют многотерпеливого. Как Сумеру гора, терпеливый высоко удержит себя. Многотерпеливый сумеет явить себя иногда учеником, иногда и учителем, иногда рабом, иногда и владыкою».
«Вот путь, вот тайна, вот Великий Завет и врата Освобождения. Да будет на мне, Твоя Господня воля. Да защитит меня Твое великолепие и да умножится мое терпение, правота и страх Божий. Мой глас и мое ухо»…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Счастлив, кто в чистоте и правде твоей, о Боже, познает многообразие, человечность и чудотворность».
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Есть ученик доброго сердца и любящий учителя. Он следует ему, держит имя его в чести и любовно во всем к нему относится….. Прими этих братьев, к тебе приходящих. Когда захотят они почерпнуть от мудрости, поучи их, как детей своих». . . . . . . . . . .
«. . как Владыко, который оружие свое и доспех снимает и облекается в царские одежды, так посланец Света отлагает воинственность и воссядет в Свете и в Божественном одеянии, в венце сияющем и в венце прекрасном. И в великой радости сходятся к нему и справа, и слева Светозарные в песнопении веселия — все собирается в Божественной чудотворности, как блеск молнии, или, как стремящееся светоозарение, осветит столбы его восхищения во всей божественности. .»
«Благородный Владыко исполнил свое обещание, Им данное: «Воссяду на облаке и к часу сужденному пошлю вам помощь».