Страница 34 из 71
Но если живёшь в стране, где каждый день идет борьба за выживание, то сдаваться не в твоих правилах! Вспомнив о том, как нынешняя супруга отца отравила в Долину Теней предыдущую (сколько всего было жён у короля, не знает никто, даже придворный летописец), Лошадка отправилась со своей бедой к тёмной колдунье. В ход пошли проклятия, наведения порчи, яды и сглазы. Но на Блэк не действовало ничего. Напротив, Карлице стало казаться, что та стала выглядеть ещё лучше, после того как в её рационе плотно прописались ударные дозы отравы (о том, как наследной принцессе приходилось карабкаться по отвесной стене к открытому окну в комнату противницы, чтобы подлить новое изобретение передовой колдовской мысли, можно написать отдельную книгу). Ведьмы сменялись одна за другой, дозировка ядов и частота наложения проклятий увеличивались в геометрической прогрессии, но результатов это не приносило. В голову Лошади стали закрадываться мысли о приглашении к сотрудничеству наёмного убийцы, но тут внезапно последовал закономерный итог бурной деятельности по сведению обидчицы в могилу - закончились деньги, с трудом найденные папенькой для сносного существования дочери в Академии. И теперь к мыслям о мести добавились размышления о насущном, а именно: на что, собственно, жить?
Этим вечером, вспомнив наставления старой няньки, которая вместо стакана горячего шоколада предлагала маленькой принцессе помедитировать на пустую тарелку, незадачливая отравительница практически достигла просветления, убедив себя, что голодный рёв желудка это ни что иное, как божественные песнопения. Оставалось приложить последнее усилие, и вместо рта откроются чакры, и туда хлынет поток манны небесной. Но это был не её день. Вместо ангельских труб раздался скрипучий голос Фикуса, требующего отправиться в логово к врагу и передать приказ явиться пред грозные очи начальства. Вид бессменного иллюзорного секретаря не оставлял сомнений, что на исходе последние минуты пребывания Блэк в стенах альма-матер.
Сердце Лошади, томящееся во впалой груди, радостно забилось о выпирающие рёбра. Чутьё обитателя дворца, отточенное в бесконечных скрытых войнах с придворными, подсказало, что для обидчицы настал час расплаты. А она, Карлицента первая увидит выражение лица нахалки, когда та поймёт, что её собираются с позором выгнать из Академии.
Пребывая в самом радужном настроении, Карла доскакала до комнаты Тьмы. Но увы и ах, дверь обитательницы 'чертогов на четверых' оказалась не просто закрыта, а ещё и зачарована заклинанием 'Посторонним вход воспрещён'. Потирая наливающийся на правой скуле синяк, староста решила более не искушать судьбу, и отправилась на поиски Блэк. Удача улыбнулась посланнице воли Педсовета буквально за углом, и имела вид донельзя огорчённой свиты Чернушки. На все вопросы, где демоны носят их предводительницу, народ нечленораздельно мычал, неопределённо пожимал плечами и скрывался в комнате. Отчаявшись узнать у шайки неудачников (а кто ещё может общаться с этой неотёсанной хамкой?) местонахождение их лидера, Карлица уже было вознамерилась пойти поискать виновницу переполоха в преподавательской среде на улицу, как последняя появилась в конце коридора.
Как всегда при виде мерзавки, старосте резко захотелось сказать какую-нибудь гадость. Но сегодня жертва шарлатанов всех мастей, решила проявить к побеждённой сопернице снисхождение. В том, что Блэк повержена, Лошадь не сомневалась ни минуты. В конце концов, она дочь короля, а не свинопаса, и её с детства учили, как царственно проявлять великодушие. Дождавшись, покуда кандидатка на вылет поравняется с ней, Карла, напустив на себя растеряно-виноватый вид, который совершенно не вязался с радостным голосом, озвучила требование Пусика:
- Блэк, немедленно в кабинет ректора!
Обдумывая завтрашние визиты к градоправителю, и потенциальному работодателю, Матушка сначала даже и не поняла, что к ней обращаются. Пришлось старосте, скрежеща зубами, повторить приказ.
- Мне некогда! - зевнув, Тьма отмахнулась от гонца, как от назойливой мухи. Тащиться куда-то на ночь глядя совершенно не хотелось, да и потом, перед непосредственным выполнением обязанностей няньки, она хотела освежить в памяти 'Молот ведьм', который считала лучшей из написанных должностных инструкций для работы как палача, так и беби-ситтера. Оттолкнув плечом девушку, Чернушка взялась за ручку двери. В спину ей донеслось:
- Ты что, не понимаешь, тебя вызывают на Педсовет!
- Повтори, что ты сейчас сказала, - обманчиво спокойным тоном потребовала Тьма.
Лошадь несколько растерялась, увидев перемены в лице соученицы, но сумела взять себя в руки и повторно про вызов ректора. Матушка моментально подобралась, из глаз исчезло выражение скуки.
- Прими мою благодарность и передай, что я буду через десять минут. Не в моих правилах заставлять себя ждать в таких случаях, - в сторону опешившей Карлицы полетел увесистый мешочек с деньгами.
Уже стоя на пороге, Матушка раздвинула губы в ехидной улыбке, и промурлыкала:
- Лошадь, когда ты в следующий раз соберёшься меня травить, плюнь в склянку с зельем. В тебе яда больше, чем во всех тех безобидных настойках, что ты мне подливала. Да, и скажи той недоучке, к которой ты собралась, чтобы не позорила тёмное искусство. Ну, сколько можно класть протухшую жабью икру, а под видом когтей летучей мыши сыпать семена календулы!
- Но это же лучшая колдунья... я уже ко всем обращалась... как же протухшая... как же это так... - жалобно заблеяла Карла.
- Я тебе дала достаточно денег, чтобы ты перестала на мне экономить! Найми, в конце концов, профессионала! Глядишь, и я развлекусь!
Не дожидаясь ответной реакции, Чернушка с грохотом захлопнула дверь. Промаршировав мимо рассевшихся на диванах приятелей, Тьма скрылась в своих покоях.
Будь Химка менее расстроенным, он, конечно же, заметил бы и опасные огоньки, горящие в глазах подруги, и то, как она гневно раздувает ноздри, и неестественно прямую спину, но... Но единственный друг был полностью деморализован свалившейся на него проблемой в виде Общества борьбы за трезвость, и случилось то, что случилось...
Оказавшись на своей территории, Покровительница зла прошла в личный арсенал, быстрым взглядом окинула развешенное по стенам оружие, удовлетворённо кивнула и громко крикнула:
- Зло, Голод, Война и Мор, мне нужна ваша помощь!
***
Когда через несколько минут Тьма вышла из комнаты, народ её сперва не узнал. Куда делась всем привычная Блэк? Вместо обычной студентки, ходящей непонятно в чём, перед изумлённой компанией предстала настоящая роковая женщина. Софа и Лапа судорожно сглотнули. Брунька чуть не подавилась слюной, разглядев висящий с левой стороны меч. Гром поразился звериной пластике, с которой передвигалась Чернушка. Нечто подобное он видел, когда в детстве тайком подсмотрел поединок между претендентками на должность Верховной жрицы. А когда он наткнулся на взгляд Матушки, вдруг ставшей незнакомкой, то очень сильно порадовался, что в ту злополучную ночь напился и заснул, и тем самым избежал смерти. Мамука восторженно цокал, разглядывая прелести своего 'пэрсика', подчёркнутые обтягивающим костюмом. Пэрла моментально вычислила стоимость скромных с виду наручей и поножей. Ларка онемела от восторга, разглядев четверых мужчин, идущих за спиной соседки. Химке впервые за несколько тысячелетий захотелось оказаться пусть в скучном, но зато спокойном Раю. Ему слишком хорошо были знакомы и те, кто сейчас сопровождает его подругу, и клинок, и выражение её лица. Оставалось только надеяться, что в коридоре не стоит личная гвардия Тьмы во главе со знаменосцем.
Проходя мимо застывшего истуканом друга, Чернушка по-отечески потрепала его по плечу и дала наказ:
- Если ты ещё не разучился, то молись Серахимиоль!
После этих слов Химке по-настоящему стало страшно. Что же такое сказала Матушке староста, если она не столько собралась в военный поход, но и впервые со дня их знакомства назвала его по имени?