Страница 50 из 188
— Это слишком общая тема, — сказал Стэн, и вопросительно посмотрел на шефа.
— Мистер Байгон из контрольной службы ООН, — пояснил ему шеф, — и имеет допуск к информации, касающейся действительного положения вещей.
— Я понял, шеф. Но, тем не менее, я повторю: вопрос слишком общий.
— Вы скрытны, — с легким оттенком осуждения, заметил Байгон, — но, ладно, я задам вам конкретные вопросы. Скажите: почему ваш знакомый, Симон Пескадор категорически отверг кандидатуру Маноло Гуарани, лидера партии «Культурная Интеграция» и так настаивал на кандидатуре Амазилло Бразоларго, мафиози и террориста?
Стэн сделал паузу, чтобы четко сформулировать мысль, и только потом ответил.
— Пескадор негативно оценивает деятельность Гуарани в «Земельном банке Агренды» в период президентства Тапече, лидера партии «Прогресс и благоденствие». Что касается кандидатуры Бразоларго, то Пескадор не настаивал на ней, а только указал, что с этим человеком он готов иметь дело, и заказчики «Морального аргумента» — тоже.
— Заказчики «Морального аргумента»? — переспросил Байгон, — Пескадор так сказал?
— Нет. Он сказал дословно: «ваши боссы».
— Вот как? И кого он имел в виду?
— Я уже сказал: по смыслу, имелись в виду заказчики «Морального аргумента».
— Вы темните, Стэн! — Байгон погрозил ему пальцем.
— Я не темню. Просто, этот вопрос не в моей компетенции.
Представитель контрольной службы ООН побарабанил пальцами по столу.
— Ладно. Тогда следующий вопрос: 8 лет назад, Пескадор из принципа помогал нам в операции «Гуманные усилия» против диктатора Эббота. А какие мотивы сейчас?
— У Пескадора, — ответил Стэн, — не сложились отношения с президентом Хубо Лерадо. Кроме того, Пескадору требовались деньги. Это обычная пара мотивов.
— Понятно… — Байгон погладил свой затылок, — иначе говоря, мотив принципа исчез?
— Да.
— Вы в этом так уверены, Стэн?
— Я уверен, потому что с этого начался мой разговор с Пескадором.
— Значит, — констатировал Байгон, — наши цели больше не внушают ему симпатии.
— Так точно. Не внушают.
— Понятно. А второй полевой командир, Жоа Рулета? Как он относится к нашим целям?
— Без симпатии, — лаконично сказал Стэн.
Байгон снова побарабанил пальцами.
— Подведем промежуточный итог. У нас в этой операции нет никого из местных лидеров, которому мы могли бы в какой-то мере доверять. Сопоставим это с аномально-высоким уровнем боевых потерь на первой фазе операции, и получим подозрение: среди наших агрендских союзников есть крот. Вы согласны?
— Такое подозрение, — ответил Стэн, — всегда надо держать в уме. Это правило службы.
— Верно. И как вы предполагаете ловить этого крота?
— Обычным методом, мистер Байгон. Надо дать трем лидерам три разных пакета инфо и посмотреть, какой пакет окажется в утечке.
— Трем? Вы хотите сказать, что кротом может оказаться и Бразоларго тоже?
— Да. По правилам, следует подозревать всех, и по отдельности, и в любых сочетаниях.
— Разумно, весьма разумно… — Байгон покивал головой, — однако, это требует времени, а ситуация развивается быстро и, во многом, не в нашу пользу. Авианалет на нефтяные платформы у восточного побережья США имеет крайне негативные последствия. Это крупнейшая экологическая проблема за весь период эксплуатации скважин на шельфе. Разумеется, проблема решаемая, но сейчас у вашингтонской администрации возникает серьезный мотив к выходу из операции «Моральный аргумент». Завтра на Агренде нам придется заменить морпехов США «голубыми касками» из Пакистана и Бангладеш. Мы получили в Совбезе мандат на 4000 «касок», это много, но это все-таки не равноценная замена. Поэтому, возникает вопрос: на кого можно опереться в силовом отношении?
— Англичане и французы, — уверенно ответил Стэн, — у их правительств есть колонии и полуколонии в регионе, и они сейчас оказались под прямой и явной угрозой.
Возникла пауза. Байгон повернулся к шефу «Интерпол-2».
— Мистер Штомек, ваш сотрудник тоже не счел нужным назвать местные вооруженные формирования в качестве нашей потенциальной опоры.
— Это следует из первого рапорта Стэна, — ответил шеф, — Я пересылала вам этот рапорт. Напоминаю, что там сразу ставился под сомнение успех исходного плана операции.
— Да, я это помню, — Байгон повернулся к Стэну, — вам показалось, что Агренда довольно основательно готовится к войне, не так ли?
— Мне не показалось. Так оно и было. Правительство Лерадо заранее начало эвакуацию человеческого и производственного потенциала, и превратило Порт-Роал в ловушку.
— Так-так… А где сейчас этот потенциал? Я читал рапорт с острова Эус, но это ведь не единственная точка их эвакуации, верно?
— Конечно, не единственная, — подтвердил Стэн, — Есть точка на Сандинике, это остров недалеко отсюда, вы можете посмотреть, все видно, и на Тортуге около Гаити. И, я не исключаю, что есть континентальные точки в экваториальной Америке и Африке.
— Так-так… А как, на ваш взгляд, можно заблокировать эти точки?
— Все точки? — уточнил Стэн.
— Нет, только наиболее значимые. Мелочь не интересует.
Стэн задумался, а потом слегка пожал плечами.
— Я не знаю, что следует считать критерием значимости. Во всяком случае, этот вопрос требует проработки, иначе заблокировав одну точку, мы рискуем получить вместо нее несколько новых, как это уже случилось в случае с Агрендой.
— Вы хотите сказать, — произнес Байгон, — что операция «Моральный аргумент» только усугубила проблему?
— Это за рамками моей компетенции, — ответил Стэн, — я не знаю, какую проблему там следовало решить. Я занимаюсь только выполнением задач, которые мне ставятся.
— Вы не понимаете общего смысла нашей работы? — удивился Байгон.
— Понимаю.
— И как вы его понимаете?
— Смысл в том, чтобы… — Стэн сделал паузу, — Поддерживать международный мир и безопасность, и с этой целью принимать эффективные коллективные меры для предотвращения и устранения угрозы миру и подавления актов агрессии или других нарушений мира.
— Но вы сейчас просто цитируете первый пункт Устава Объединенных наций!
— Да, мистер Байгон. Я обязан понимать общий смысл нашей работы именно так.
Представитель контрольной службы снова повернулся к шефу «Интерпол-2»
— Мистер Штомек, ваш сотрудник опять темнит.
— Стэн хорошо ориентируется в руководящих документах, — ответил шеф.
— Ладно., - сказал Байгон, — Вернемся от философии к практике. Стэн, вашего коллегу привезли с острова Эус, у него сотрясение мозга. Не опасное, к счастью. Вы в курсе?
— Да, мне уже сообщили.
— Вам сообщили. Хорошо. Я хотел приехать туда, на Эус и посмотреть все на месте в сопровождении этого вашего коллеги. Но, раз уж случилась неприятность, я решил несколько изменить свою программу, и приехал на Гваделупу. Как вы верно сказали, отсюда совсем недалеко до острова Сандиника: 40 километров на юг. ООН выбрала Сандинику для размещения резерва «голубых касок», которые, в критическом случае, поддержат контингент на Агренде. От Сандиники до Агренды 300 километров на юг. Скажите, Стэн, по-вашему, это разумный выбор базы резерва?
— Я не знаю, я там не был.
— Ну, что ж, — Байгон покивал головой, — тогда мы завтра вместе поедем, и посмотрим. Прилетит квартирмейстерский батальон «голубых касок», и надо проконтролировать начало работ по подготовке размещения миротворческого резерва. Мистер Штомек считает, что эту миссию мне нельзя выполнять без сопровождающего со специальным опытом, поскольку на Сандинике есть гнездо лерадистов.
— Кого? — переспросил Стэн.
— Лерадистов, агрендских эмигрантов, сторонников Лерадо, смещенного диктатора. Вы несколько минут назад сами назвали Сандинику, как одну из их точек… Я знаю, что на Сандинике даже до приезда лерадистов были бунтарские настроения. Они не случайно переименовали свой остров в честь левого террориста из Никарагуа.
Шеф «Интерпол-2» поднял руку и покачал ладонью влево — вправо.