Страница 13 из 188
— Видите ли, знающие люди подсказали, что мне следует обратиться именно к вам.
— Вот как? Я не уверен, мистер Ортеро, что вас правильно информировали.
— Говорят, — пояснил агент Интерпола, — что вы изучили развитие рынка наркотиков.
— Да, — Стэн кивнул, — А рынок какого типа наркотиков вас интересует?
— Рынок одного наркотика, — ответил Ортеро, — или не совсем наркотика. Или…
— … Или совсем не наркотика, — договорил Стэн, — видите ли, агент Ортеро, сейчас с определением того, что является наркотиком, а что нет, полная неразбериха. Я готов обсудить вашу проблему, но не сейчас. Скоро будет доклад доктора Кааннера из Пало-Альто, нобелевского лауреата, и по правилам хорошего тона, надо присутствовать…
— Да, конечно, я понимаю, — агент Ортеро изобразил на лице самую доброжелательную улыбку, — у вас, ученых, свои ритуалы. Но если после конференции вы свободны…
— Вообще-то у меня есть кое-какие культурные планы на вечер.
— Например, пойти в «Hell Hall» и выпить пару кружек эля? — предположил Ортеро.
— И это — тоже.
— А что, если я составлю вам компанию?
— ОК, — сказал Стэн, — Но, я не знаю проблему, и есть риск, что вы даром потратите время.
— Уж точно не даром, — возразил агент, — ведь это будет служебным мероприятием, значит, весь эль оплачивается Управлением Интерпола. Уточню: и тот, который выпью я, и тот, который выпьете вы, доктор Зауэр.
— Я похож на человека, которому нечем рассчитаться в кабаке? — поинтересовался Стэн.
— О, нет, — возразил Ортеро, — но еще меньше вы похожи на человека, который откажется хорошо выпить и закусить за счет американских налогоплательщиков.
Паб «Hell Hall» был искусно декорирован под самый грязный и гнусный притон самого темного средневековья (каковым и являлся прототип лет 500 назад). В этом, видимо, и заключалось его необъяснимое очарование — этакий грубый антиэстетизм, тщательно продуманный и доведенный почти до совершенства. Разумеется, на самом деле, паб соответствовал всем стандартам санитарии, старые кости, разбросанные по полу, были муляжами, а плесень на каменных стенах и грязь на глиняной посуде — специальными рельефными красками. Пьяный ландскнехт, лежащий в углу зала, был манекеном, а лужа неаппетитной субстанции, в которой покоилась его голова — изделием из разноцветной пластмассы. Стэн и Ортеро устроились в противоположном от него углу (под огромной паутиной, щедро инкрустированной дохлыми мухами) и через пару минут были оделены парой кружек и пузатым кувшином.
— Эль, — пояснил Ортеро, наполняя кружки, — ничего, если я перейду прямо к делу?
— Валяйте, — кивнул Стэн.
— Вам знакомо слово «омакатль»?
— Нет. Но, судя по звучанию, это что-то ацтекское?
— Может, слово и ацтекское, — Ортеро, отхлебнул эля, — но дурь современная. Омакатль делается из специальных микромицетов, вроде дрожжей. Продвинутая биотехнология, генная инженерия, передний край науки, как говорят наши эксперты. Эту штуку здесь производят в наглую. На фабрике в горах около озера Энотанг, что в кратере древнего вулкана, совсем рядом со знаменитым Поющим ущельем. Вы там уже были?
— Не успел, — Стэн отрицательно покрутил головой, — но хотелось бы…
— Нет проблем! — воскликнул агент, — Я вас прокачу, Стен! Когда у вас будет время?
— Вообще-то… Мне, было бы удобно послезавтра, с утра.
— Отлично! Я покажу вам ущелье, а заодно фабрику, и плантации корицы и мускатного ореха. Омакатль на этих плантациях применяют, как инсектицид, от жучков и гусениц. Рабочие — сборщики, в основном студенты из Европы и Америки, периодически оказываются прямо в облаке тумана, состоящего из экстракта этой дури, которая то ли наркотик, то ли нет.
Стэн сделал глоток эля и удивленно поднял брови.
— В облаке тумана?
— Да, — Ортеро кивнул, — экстракт омакаталя распыляют с самолета. Мне кажется, тут специально подсаживают молодежь на омакатль. Директор фабрики утверждает, что в небольших дозах это вещество действует только на насекомых, а для людей абсолютно безвредно, но это из области обычных отговорок дельцов наркобизнеса. Мы знаем, что омакатль в дозах побольше, действует примерно как «экстази». Правда, механизм его действия еще не определен, но есть видео, как ведут себя люди под дозой омакатля, и очевидно, что… Вы видели, что вытворяют люди в дансингах, где в ходу «экстази»?
— Разумеется, я видел.
— Вот! — Ортеро отхлебнул еще эля, — тут точно та же история. Но в законах ничего не сказано про омакатль, и студенты запросто увозят эту дурь в виде порошка, в пакетах, маркированных, как инсектицид. Скоро, я боюсь, они начнут вывозить живые дрожжи, точнее, микромицеты, и все это начнет расползаться. Вот, скажите: мало нам, что люди выращивают дома марихуану, спорынью для ЛСД, и галлюциногенные грибы?
— Еще какутус-лофофору, — добавил Стэн, — на языке ацтеков он называется мескаль.
— Да, доктор Зауэр. Мескаль, или мескалин, если по научному. Удружили нам древние ацтеки. Так вот: я считаю, что нам необходимо добиться запрета трафика омакатля, не дожидаясь, пока химики и медики разберутся, почему он так действует. Вы согласны?
— Разумеется, я согласен. Программа исследований может занять годы, а за это время возникнет субкультура потребления этого вещества и борьба сильно осложнится.
Агент Интерпола внимательно посмотрел на Стэна.
— Вы сказали «субкультура», доктор?
— Да. Сеть клубов любителей данной формы опьянения, возможно, даже свой стиль в одежде и музыке. То же было с ЛСД после статей Тимоти Лири, с марихуаной после музыки Боба Марли и с мескалином после книг Карлоса Кастанеды.
— Вот! — обрадовался Ортеро, — вы сразу увидели, в чем тут суть. А можно ли как-то уговорить ученых, чтобы они дали экспертное заключение до того, как разберутся с механизмом действия? Тогда мы могли бы получить хотя бы временный приказ на пресечение трафика омакатля.
— Ситуация понятна, — сказал Стэн, — я поговорю с авторитетными специалистами, но потребуются какие-то четкие подтверждения. Видеозаписи. Фото. Рассказы тех, кто принимал это вещество. В науке тоже любят документы. Вы знаете?
— С этим нет проблем! — Ортеро еще сильнее обрадовался, — я передам вам диск, где систематизировано все, включая работу фабрики. А еще мы с вами вместе поездим по этому красивому району, и вы увидите все на месте. Считайте меня своим гидом.
— ОК, — Стэн кивнул, — А на диске есть видеозапись загрузки экстракта в самолет?
— Конечно! И загрузка, и полет и распыление над плантацией, где работают люди.
— Тем более, хорошо, — сказал Стэн, — давайте мне этот диск, я его посмотрю, сам, сформулирую свое мнение, и далее, проинформирую научное сообщество.
…
Поющее ущелье было образовано грандиозной вулканической трещиной, рассекавшей одну из гор от вершины до самого подножия. Дно ущелья представляло собой лабиринт из застывших лавовых выбросов таких изощренных форм, что им могли бы позавидовать сюрреалистические пейзажи Сальвадора Дали. Кроме того, при любом дуновении ветра, эти каменные изваяния начинали петь — вернее гудеть на различных нотах.
Поблагодарив милейшего агента Ортеро за экскурсию, и за интересную задачу, Стэн, пожал ему руку и еще раз повторил, что домой доберется сам. Желание доктора Зауэра побродить по этому «инопланетному ландшафту» вызвало у агента Интерпола-Н живой отклик. Еще раз тряхнув руку «ученого» Ортеро сообщил:
— В Агренде чертовски красиво и, кстати, здесь чрезвычайно мало преступлений против личности. Кроме хулиганства, которого много, но оно по графику футбольных матчей.
— А наркобизнес? — спросил Стэн.
— Это другое, доктор Зауэр, — поправил агент, — это преступление против государства, а в случае Агренды, это преступление против международных законов.
— Понятно, — Стэн еще раз пожал руку Ортеро, и устроился на пористой туфовой плите, почти как на диване, достал из кармана плоскую видеокамеру и занялся настройками.