Страница 95 из 138
— Безусловно, так, мисс, — ответил магистр Омбоо.
— Если так, — сказала она, — то, может быть, уже имеет смысл немного разгрести то, что находится на столе? Извините мое занудство, храбрые рыцари, но стол так засран…
Магистр Омбоо сложил веер репродукций, бросил на стол и произнес:
— Пухпух! Леди нас убедила. Когда ты завершишь ее правильное кормление, проведи очистку стола, но аккуратно и без спешки, чтобы я видел, что ты выбрасываешь.
— Задача поставлена в стек, хозяин, — проинформировал кузнечик-кенгуру, продолжая заниматься одновременно приготовлением кофе со сливками и бутерброда.
— Так, что выяснилось про Сеннар? — спросила Люми.
— На самом деле, — ответил он, — несмотря на кажущуюся сверхсложность задачи, она оказалась проста. Бросая ретроспективный взгляд на наше исследование, мы можем сказать, что задача была практически неразрешимой, если рассматривать ее с позиции астрономического расчета координат, точнее, галактической орбиты Сеннара. Я скажу больше: эта задача была бессмысленной, поскольку строилась на гипотезе о том, что радиосигналы, пеленг и запаздывание некоторых из которых нам известны, исходили непосредственно с внутренних планет системы Сеннара. Но когда сэр Улан выдвинул версию о трансляторах, сброшенных по дороге, парадоксы исчезли, а магистр Шинрю обоснованно заявил, что задача теперь стала близка к тривиальной.
Кузнечик-кенгуру поставил перед Люми кружку с кофе, украшенную снежно-белым грибом пены, и блюдце с бутербродом не менее, чем из пяти слоев.
— Спасибо, Пухпух! — она погладила робота по пластиковому корпусу, — сэр магистр, я рискую показаться тупой, но я пока ни фига не поняла.
— Просто, — ответил Омбоо, — я еще не дошел до сути дела. Представьте себе параноика, сидящего на планете и желающего транслировать в эфир свой бред, кажущийся ему умными мыслями из-за мании величия. Но, параноик боится это делать, из-за мании преследования, которая, вместе с манией величия, образуют у него единый комплекс. Какова будет игровая стратегия этого параноика? Сэр Улан блестяще ответил на этот вопрос. Параноик постарается сделать так, чтобы передатчик, с которого будет идти вещание на аудиторию, был значительно удален от планеты-убежища, и двигался так, чтобы не демаскировать ни планету-убежище, ни даже ту звезду, вокруг которой эта планета вращается. Рассматривая наиболее вероятную стратегию параноика, сэр Улан предположил, что передатчиков несколько, и они не выведены на какую-то орбиту, а сброшены в ходе финального торможения ковчега вблизи Сеннара так, чтобы уйти из системы Сеннара в разных направлениях с разными скоростями порядка нескольких тысячных долей скорости света. Далее, передавая сигналы то через один передатчик-транслятор, то через другой, то через третий, можно предельно запутать картину для исследователя, находящегося в нескольких световых годах и пытающегося вычислить элементы движения источника сигнала. Я сейчас имею в виду исследователя, который регистрирует сигналы, из определенных точек своей небесной сферы, как это делали, например, коатликиане с помощью своего спутника-сканера. Они считали, что у всех сигналов с Сеннара один — единственный источник, и у них получалась чушь, ведь они начали наблюдения, когда передатчики уже разошлись на расстояния порядка десятых долей светового года, и проекции на небесной сфере накладывались на что попало.
— Но, — заметила Люми, — у нас нет систематических данных, кроме этих, собранных на Коатлики. А, как вы говорите, сэр магистр, эти данные накладываются на что попало.
Омбоо покачал головой и изобразил пальцем в воздухе несколько длинных дуг.
— Это теперь не важно. За счет версии Улана, мы поняли, что у всех этих передатчиков гиперболические траектории с общей фокусной точкой, в которой находится Сеннар. Осталось провести комбинаторное разделение источников на несколько гипербол и…
— …Коллега! Не забывайте про главное! — воскликнул магистр Шинрю, вкатываясь на балкон-веранду, как огромный темно-бронзовый мяч для мотобола. На самом деле он, конечно, не вкатился, а вошел. Иллюзия «вкатывания» создавалась его комплекцией.
— Добрый вечер, сэр Шинрю, — поприветствовала его Люми, — а где Ойун?
— Она плещется под душем и поет песню про нойона Джэбэ.
— Хо! — произнес Улан, — значит, у сестрички прекрасное настроение!
— Мне тоже так показалось, — Шинрю широко улыбнулся, схватил с блюда гигантскую креветку, мгновенно содрал с нее панцирь и начал жевать, одновременно продолжая общаться, — …Так вот! Коллега Омбоо еще не сказал главного: несколько расширив концепцию, предложенную сэром Уланом, мы найдем не только Сеннар, но также и несколько других ключевых звеньев «Великого кольца».
— Уважаемый коллега, — сказал магистр Омбоо, — давайте, мы сначала найдем Сеннар, а потом уже займемся перспективами.
— Это же элементарно! — тут магир Шинрю ободрал следующую гигантскую креветку, отправил ее в рот вслед за первой, и шлепнулся за стол, рядом с одним из свободных ноутбуков, — это абсолютно элементарно! Пока я споласкивался под душем, я успел сообразить, какой детали нам не хватало. В начале, центр «Великого кольца» имел три передатчика, но в какой-то момент один из них сломался, и осталось два. Отсюда те странности, которые сегодня весь день сбивали нас с толку. Сейчас, с учетом этого, я начинаю обработку… И готово. Сеннар — это 74-Жертвенника… Бу-га-га!!!
Японский астрофизик расхохотался, звонко хлопая себя ладонями по пузу. Еще через секунду расхохотался магистр Омбоо, стуча себя кулаками в грудь, как возбужденный самец гориллы. Спавший в кресле парень — флифло поднял голову, убедился, что все в порядке, люди просто веселятся, повернулся на другой бок и мгновенно снова заснул.
— Я не понял прикола, — сообщил Улан, посмотрев на экран ноутбука, — Ну, звезда 74-Жертвенника, тусклый красный карлик, дистанция от Солнца 14.9 световых лет, масса примерно треть солнечной, светимость 32 сотых процента от солнечной. И что?
— Сеннар в созвездии Жертвенника! — продолжая ржать, пояснил Омбоо, — Вы не знаете, коллега, как этот Канмах любил слово «Жертвенник», «Алтарь» и их производные. Он обожал выражения типа «Священная жертва на алтарь чистоты помыслов»…
— Бу-га-га! — снова расхохотался магистр Шинрю.
Люми сосредоточенно потеребила челку и поинтересовалась.
— А какая дистанция от 74-Жертвенника до Эпсилон Индейца.
— 9.9 световых лет, — сообщил Улан.
— Хм… Странно. В рапорте «Green flamingo» было сказано, что дельта между датой отправки телекса с Сеннара до даты приема на Деметре, в системе Эпсилон Индейца, составила 5.8 года. Значит, дистанция должна быть примерно 5.8 световых лет.
— Ну, — Улан пожал плечами, — это простейший прием маскировки: даты смещаются на целое число лет, в данном случае, на четыре. Это из той же серии, что зашифровывать посторонними словами названия звезд.
— Кстати, — сказал Омбоо, — название «Сеннар», — взято или из хроник Тутмоса, или из книжки библии. Канмах, как и другие параноики, маниакально хотел запихнуть в свое сверхценное учение как можно больше из глупейших помпезных оккультных книжек.
— А что там значило это название? — поинтересовалась Люми.
— Это местность в Месопотамии, где по легенде стояла Вавилонская башня.
— Алло! — крикнула Ойун, пружинистой походкой выходя на балкон-веранду, — над чем прикалываются прекрасные сэры?
— Мы нашли Сеннар! — объявил Шинрю, — это 74-Жертвенника. А прикалываемся над параноидной склонностью того афериста к оккультным словам, книжкам и башням.
— К Вавилонской башне, — уточнил Омбоо.
— Это реальное древнее здание, — заметила монголка, — зиккурат Этеменанки, основание: квадрат 90x90 метров, и высота тоже 90. Восемь ярусов. Реконструкция в натуральную величину есть на Юкатане, в экспозиции «Пирамиды мира». Красивая штука из плекс-бетона. А внутри там отель с аквапарком, панорамным кинозалом, и планетарием.
— А что значит «Этеменанки»? — спросил Улан.