Страница 112 из 138
…
Джео вздохнул и покачал головой.
— Фантазерка ты, Неко. Я тебе в первый же день рассказал правила, и первое из них: не трогать ни личинок багов, ни тех багов, которые возятся с личинками. Лучше даже не приближаться к личиночным камерам, а то оглянуться не успеешь как…
— Да! Но графен такая полезная штука! И, мы все сделаем осторожно, аккуратно…
— Неко! Включи свою умную голову! Как ты осторожно перетащишь гнездо с живыми багами и личинками? Оно весит тонн десять, или даже больше!
— Нам помогут соляриане, — без тени сомнения ответила она, — мы с ними потом будем делиться графеном. Это по коммунистически. Нокс, Укли я правильно говорю, да?
— Биогенный графен, — Укли, щелкнула пальцами, — это интересно.
— Вот! — обрадовалась Неко.
— Интересно… — откликнулся Нокс, — Но надо изучить это на местности. Пока что мы наблюдали гнезда багов только с дрона, при облете, а перенос гнезда…
— Пчелиные ульи, — заметила Укли, — люди переносят с незапамятных времен.
— Переносят, — согласился матрос-универсал, — Но между пчелами и багами, как очень обоснованно указал Джео, есть некоторая разница в габаритах и массе. Поэтому, нам придется детально, по стадиям, обдумать технологию такого переноса.
— Вопрос техники, — ответила она, — сделать обычный стотонный дирижабль-тарелку…
— Нет, Укли. Давай разберемся, как устроено гнездо, а уж потом выберем технику.
— Эй, друзья, — вмешался Джео, — вы что, действительно собрались это сделать?
— Да, — подтвердил Нокс, — если ты нам поможешь.
— У меня жесткое условие, — сказал охотник, — план работы должен быть составлен так, чтобы, я увидел: с безопасностью все в порядке. Баги есть баги, с ними не шутят.
— Ты прав, условие принято, — ответила бортинженер.
— Ну, когда летим? — жизнерадостно спросила Неко, потирая ладошки.
Охотник энергично погрозил ей пальцем.
— Соляриане только прилетели, и даже чаю не успели толком попить, а ты уже на них грузишь! Это по коммунистически?
— Ну… Я просто спросила.
— Просто спросила… — проворчал он, — Нам сначала надо узнать, что думает Совет по экономике нашего полиса, и совет по экономике полиса Сен-Сим на Орфее. И мне так кажется, что оба Совета решат сначала разобраться с Амритариши-Канмахом, а потом начинать проект с гнездом багов-мутантов.
— Ну… — Неко задумчиво цокнула языком, — Если так, то я могла бы полететь вместе с солярианами и помочь им разбираться с фальшивым гуру и махатмами.
— Ну, блин! Только этого не хватало! — воскликнул охотник.
— А что? Я знаю Шамбалу, мы в школе туда летали в альпинистский лагерь, и тренер показывал нам сверху ту долину, где сидят все эти…
— Неко! Там кроме гуру и пятерых махатм еще две дюжины вооруженных бхакти!
— Фи! — тинэйджерка небрежно махнула рукой, — вся эта охрана упадет мордой вниз и обделается, когда увидит, что здесь Оксе Рауди.
— Что? — переспросил Джео.
— Э-э… — Неко совершенно по-детски показала охотнику язык, — Я первая его узнала!
45
Сеннар. Улисс
Большая неандертальская история
К вечеру, на островке Бур-Бур начали все сильнее проявляться признаки фестиваля по случаю прибытия соляриан. От гавани полиса Оуэн до островка было очень недалеко, а юниоры — туземцы неплохо владели морским делом, так что к вечеру около рыбацкой транзитной станции уже бросили якоря с десяток небольших парусников, а на берегу появились палатки и что-то вроде полевой кухни. Что касается героев дня, то они, под предлогом «осмотра красот природы», улизнули из окрестностей станции. Выбрав на противоположном берегу острова маленькую бухту среди невысоких скал, они, очень грамотно расположились около линии прибоя, так, что подслушать разговор было бы нереально без спецтехники (которой у туземцев точно не имелось)…
— Теперь поговорим? — спросила Укли.
— Да, — согласился матрос-универсал, — с чего начинать?
— Может, ты сам решишь? — сказала она.
— Да, наверное, — снова согласился он и, без всякого перехода, произнес — я родился в Исландии, в Кефлавике, на финише Третьей Мировой войны. Сейчас мне 153 года, но знаешь, что интересно? Вся эта муть с «Великим кольцом» началась, как раз примерно тогда когда я закончил политехнический колледж и поехал в Африку. Я до сих пор не знаю точно, кто построил «звездный портал» в Калахари, в краале Лкела. Правда, это выглядело ролевой игрой, привлекательной для молодых инициативных ребят…
— Упс… — выдохнула Укли, — 153 года? Ты знаешь, мы, Ван, Арто и я, с некоторых пор поняли: ты гораздо старше своего анкетного возраста. Но 153 года… Даже не верится.
— Это несложно проверить, — ответил он, — как ты уже знаешь, меня зовут Оксе Рауди. Точнее, меня зовут Оксе Нийардсон, а Рауди — это уже прозвище. Я из самого первого поколения неандертальцев нового времени. Почти мифическая персона.
Укли отрицательно качнула головой.
— Не почти, а вполне мифическая, если я что-то понимаю в мифах.
— Может быть, — он пожал плечами, — мифы, это такое дело… А исторически все было примерно так. Я, юный и очень активный, приехал в Лкела, в центр бурления всяких фантастических игровых версий будущего. Мы, юниоры, не задумывались, кто все это устроил. Нам было просто весело. Каждый день возникали десятки новых интересных сценариев, которые разыгрывались, а затем и либо отвергались, либо начинали жить собственной жизнью, развиваясь по игровым правилам… В какой-то момент в краале появился Канмах. Он представлялся аватаром какого-то древнего индийского риши, и ничего особенного в этом не было. Там кто только кем не представлялся. Сплошные инкарнации древних героев, от фараона Тутмоса до короля Артура.
— А ты? — спросила она.
— Я был инкарнацией неандертальца по имени Йргр, что на языке восточно-канадских неандертальцев значит «Топор», как Оксе на исландском. Йргр был достойным героем своей эры, чуть меньше трехсот тысяч лет назад. Я его довольно детально придумал… Вместе с языком восточно-канадских неандертальцев. Правда, язык получился как-то подозрительно похож на англо-эскимосский интерлингв, обедненный гласными, зато оказалось, что любой англо-говорящий субъект легко может изучить данный диалект неандертальский примерно за две недели. Там было всего около сотни действительно неандертальских слов…
— Действительно неандертальских? — удивилась Укли
— Вообще-то… — Нокс — Оксе улыбнулся, — эту сотню неандертальских слов придумала команда молодых женщин, которые были центральными фигурами в эксперименте по клонированию неандертальцев. Кстати, моя мама придумала те знаменитые двойные согласные трифтонги, за счет которых поэзия неандертальского ренессанса приобрела такую мелодичность… Так или иначе, в Лкела я выглядел убедительной, симпатичной инкарнацией, что удавалось не всем… Канмаху, например, в начале не удавалось. Но, постепенно его раскручивали. Лишь намного позже я понял, что на имидж Канмаха — Амритариши работали несколько грамотных психологов. Но в тот период, о котором я сейчас говорю, в самом начале 2060-х, это, вроде бы, не имело значения. Все тусовки «фантастического направления» были связаны общим драйвом 100-летия человека в космосе и подготовкой авантюрного полета «Space Age» к Альфа Центавра. Многие, включая меня, делили время между краалем Лкела, в Ботсване — Калахари и эллингом «Space Age» в Ктиве, в Южном Конго. Нам представлялось что «звездный портал» и «Space Age», это две части одной большой программы. Действительно, между Лкела и Ктикве постоянно курсировали воздушные микроавтобусы, как между двумя районами одного технополиса. И это продолжалось до старта «Space Age» в конце 2069-го.
Нокс — Оксе замолчал и принялся методично бросать камешки в воду. Некоторое время Укли наблюдала за этим его занятием, потом спросила:
— Что дальше?
— Дальше, меня самого потянуло в космос. Я без проблем прошел по конкурсу и попал в Экваториальную службу контроля орбитальной логистики. Это был один из сегментов, которые позже объединились в солярный Патруль. Если называть все своими именами, ЭСКОЛ являлся военным конвоем для карго кораблей на транспортных линиях между Землей и колониями. Венера. Марс, Церера, и автономные орбитальные поселения. В некоторых случаях, мы работали «на грунте» — по охране космодромов. Очень жестко работали… Об этом можно прочесть в литературе, и я не буду на этом задерживаться. Дальше — 2085-й. Год звездоплавания. Первый сигнал от колонии у Альфа Центавра. Я наизусть помню этот текст. «Граждане автономного города Калифорния-Кейт, планета Эврика, приветствуют…». Это был огромный праздник, и очень многие из тех, кто был связан с проектом «Space Age», захотели отметить это в Ктиве и в Лкела. Я тоже. Мне представлялось, что там снова будет та авантюрная атмосфера, которая… Но, ничего подобного. Ктиве уже стал одним из центров разработки перспективных транспортов. Встретили нас там здорово. Фейерверки, пляски, лазерное шоу в полнеба. Но это было совсем не то, что раньше. А потом — Лкела. И вот там-то мы получили реальное ведро помоев в морду. Сначала нас под разными предлогами вообще не хотели пускать в сам «звездный портал» и мы торчали во внешнем секторе, вместе с бушменами из группы обслуживания. Прошла неделя. Мы с ними выпили не одну дюжину кружек пива, и наслушались такого, из-за чего многие развернулись и улетели. Осталось несколько упертых, которых, к концу второй недели, пропустили во «внутренний круг»…