Страница 43 из 109
- Мальчики, вы уже двадцатый раз об этом спрашиваете, - проворчал Климент XV и, подняв правую кисть, посмотрел на светящийся циферблат часов, - Я двадцатый раз объясняю: найдут, если мы все сделаем правильно и вовремя. Вовремя это, в данном случае, значит: через четверть часа.
…
Через четверть часа, тремя милями севернее.
Флайер-геликоид «Paja» на поплавках-шасси медленно дрейфовал на юго-запад. Два широких полукольца ротора имели значительную площадь, и работали, как парус. Лейтенант Улкерт и штаб-сержант Гэго перекуривали, заодно наблюдая по монитору процедуру обследования роботом-спайдером маломерного судна-автомата, которое представляло собой типичную «пляжную» скоростную моторку: 4 метра длиной, со стеклопластиковым корпусом и тканевым тентом кабины. В тенте – вырез, вполне достаточный для работы компактного противовоздушного комплекса «Startracker», размещенного в кабине, на турели. Управление турелью, как и управление самой моторкой – от обычного ноутбука с встроенным GPS и приставкой-гирокомпасом. Экипажа не было, зато рядом с турелью, на видном месте, лежала книга в зеленом переплете с золотой надписью «Al Koran», продублированной арабской вязью.
Когда обложка книги появилась на экране, Бертон Улкерт неудержимо заржал.
- Гэго, ты понимаешь, как это трогательно? Оставить стрелковому роботу Коран! Наверное, бородатые исламисты рассудили, что этот робот перед ответственным выстрелом по самолету Римского Папы, захочет обратиться к священной книге!
- Исламисты, они тупые, да, - сосредоточенно произнес штаб-сержант, - Но они не бросают свою исламскую книгу просто так. Я думаю, ее бросил кто-то другой.
- …И этот кто-то, - добавил Улкерт, - или нас считает дебилами, или сам дебил.
- Может быть, так, - согласился Гэго, - а, может быть, иначе. Может быть, это очень хитрый исламист, который подумал: Я брошу исламскую книгу, и все подумают: «конечно, это сделали не исламисты». Вот такая специальная хитрость.
- Ты сам-то веришь, что это возможно? – скептически поинтересовался Улкерт.
- Ни хера не верю, нет, - ответил Гэго, - Если бы исламисты хотели сказать, что это сделали они, то позвонили бы на какое-нибудь TV. А если бы исламисты не хотели признаваться, что это сделали они, то поставили бы на эту моторку мину.
- Вот-вот, - Улкерт кивнул, - А еще меня удивляет, знаешь, что? С корпуса пусковой установки «Startracker» не сбит заводской номер, и мы можем узнать, откуда она.
- Очень глупый дурак делал этот теракт, - задумчиво проворчал Гэго.
- Или очень умный говнюк, - высказал предположение Улкерт.
- Кого-то сильно-сильно подставили, - заключил Гэго, - Скажи, Берт, как быстро мы можем узнать, кто покупал на заводе dick с этим номером?
- Один день, максимум два, - ответил лейтенант.
- Я думаю, - сказал Гэго, - Тот человек, который покупал, уже умер. На него покажут пальцем. Он не сможет возразить. Все, кто надо, поверят: это сделали его друзья, да!
- Мертвые молчат… - задумчиво произнес Улкерт.
В этот момент включился динамик
- Тон-тон, Жаба, это Пчела! Проявись.
- Пчела, это Жаба, - ответил Гэго в микрофон, - что у тебя?
- Красная сигнальная ракета, - ответила Пчела (она же - Нлиа), - Запуск был прямо с поверхности океана. Примерно три мили к югу от вас. Даю маркер на ваш комп.
- Вижу маркер, Пчела, - отозвался Улкерт, - Выходит, кто-то уцелел…
…
На точке маркера, через полчаса.
То, что находилось сейчас на поверхности океана, издалека можно было принять за странную сцепку двух осветительных устройств. Одно: футуристическая настольная лампа на низкой подставке и с разрезным плоским абажуром из двух наклоненных в разные стороны металлических полуколец. Другое: верхушка оранжево-красного бумажного фонаря, вроде тех, что висят над входами китайских кафе во всем мире..
В действительности, сцепка состояла из флайера-геликоида «Paja» и надувного спасательного плота с шатром (взятого из аварийного комплекта геликоида). Более близкий взгляд на эту сцепку выделил бы пять человеческих фигур, две из которых, одетые в униформу, сидели в кабине геликоида, а трое, абсолютно голые, стояли на коленях в шатре спасательного плота. Над темным океаном звучал нестройный хор:
Te Deum laudamus
Te Dominum confiterum
Te aeternum Patrem
Omnis terra venerator...
Гэго затянулся сигаретой, и почесал макушку.
- Берт, что это за стихи они читают, а?
- Католическая молитва, - сообщил Улкерт.
- У-у… Igbekela? Колдовство? От этого не будет проблем, а?
- Не колдовство, - успокоил его лейтенант, - Просто говорят богу «Thanks».
- Почему так длинно? – подозрительно спросил штаб-сержант.
- Потому, что у католиков так принято.
Гэго фыркнул, снова затянулся, и щелчком стряхнул пепел в воду, каждым своим движением показывая, как сильно он не одобряет такое многословие в разговорах с богами. Если боги проигнорируют, то обидно: потерял время. А если они услышат столько болтовни, и начнут все подряд исполнять… Ух! Это не будет хорошо, нет.
В кармане у лейтенанта Улкерта начал гнусаво квакать woki-toki.
- Ты мне друг, но сигнал у тебя выставлен дурацкий, - сообщил штаб-сержант.
- Точно Гэго! У меня вообще дурной вкус… - лейтенант поднес трубку к уху, - Это офицер Бертон Улкерт, ВМФ Гренландии. Кто говорит?
- Привет, Бертон, как дела! - раздался в динамике оглушительно-радостный женский голос, - Это Бианка Валпао, TV-da-Gente из Форталеза, можно просто Бианка, а Папа реально у вас, там? Извини, что звоню прямо вот так, мне твой мобайл дал тот парень, который командует вашим флотом, или флотилией, короче дал. Так, Папа у вас?
- Да, - лаконично ответил Улкерт, пытаясь синхронизироваться с бешеным темпом, в котором эта девушка выстреливала слова.
- А! Классно! Мне правильно сказали! Алло, Бертон, а что он делает? Извини, что я наезжаю, но на телестудии блин, оборвали, на хрен, все телефоны, это же наш Папа! Алло, Бертон, ты меня слушаешь? Так, что он делает?
- Он, кажется, закончил молиться и общается со своим пилотом и со штурманом.
- О! Бертон, а ты можешь как-то подсунуть ему трубку? Это чертовски важно!
- Ну, Бианка, если это реально так чертовски важно, как ты говоришь…
- Реально-реально! Даже больше, чем чертовски! – заверила она.
- ОК, Бианка. Понял тебя. Я попробую…
Улкерт бросил взгляд на Климента XV, который стоял на спасательном плоту в пяти шагах, в пол-оборота к нему. Ноги Папы были широко расставлены, крепкие кулаки уперты в бока. Картина маслом: Командир спецотряда фронтовой разведки Хавер де Гамбоа дает наставление молодым бойцам. Бойцы слушают, и даже рты раскрыли от усердия, хотя по глазам видно, что они замучены до готовности заснуть стоя.
В этот момент Папа, видимо, тоже пришел к выводу, что эти два парня уже с трудом воспринимают его слова, и заключил наставление гуманным приказом:
- Теперь, так, мальчики. Вскройте пищевые пакеты, и сожрите. Но не глотайте, как аллигаторы, а прожуйте, не забывая запивать. Это для правильного усвоения. Когда сожрете, то разложите спальные мешки, и отбой. Вопросы есть?
- А вы, дон Хавер? – осторожно спросил пилот Аркандэ.
- Мне работать надо, - буркнул Папа.
- А можно, мы позвоним домой? – спросил штурман Сантено, - Тут есть связь...
- Нет! Я сам позвоню вашим женам. А то вы наболтаете такого, что они снова перепугаются, - Папа повернулся к пилоту, - …И твоей любовнице позвоню.
- Но… - робко начал Аркандэ.
- Не бойся, я умею разговаривать с беременными девчонками так, чтобы они не нервничали, а приходили в рекомендуемое для них состояние психики. Это все! Мальчики, вы молодцы, но на сегодня вы выложились. Жрите и ложитесь спать!
Климент XV развернулся кругом, перепрыгнул с плота на поплавок геликоида, и схватился за дверцу кабины.