Страница 81 из 104
- Конечно, я согласна! Мы бизнесмены, но мы современные люди, с современными представлениями об этике. Как только мы узнали, что на верфи Ткодо в КНДР есть признаки нарушения прав рабочих… Я повторяю: не узников, а рабочих, к которым применялся моральный прессинг… Мы тут же потребовали перемещения верфи на территорию Цин Чао, на остров Минамитори, где сейчас эта верфь работает.
- И, - заметил Блай, - Верфь переместили на Минамитори вместе с двумя тысячами северокорейских рабочих. Этих людей отправили в комплекте с производственным оборудованием. Тебе не кажется, что это пахнет рабовладением?
- Жаль, - сказала она, - что до острова Минамитори далеко, и я не могу прямо сейчас устроить тебе экскурсию туда. Но я скажу вот что: если бог есть, то пусть он пошлет обвинителям таких же бесправных рабочих, как на нашей верфи! Ты знаком с таким явлением, как скандинавские профсоюзы? Так вот, на верфи Минамитори профсоюз шведского типа. После каждого профсоюзного собрания, в нашу дирекцию приходят требования. 35-частовая рабочая неделя, по выходным туры отдыха на Маршалловы и Марианские острова, оплата медицины при ранних родах для девушек, которые…
Десмбер выполнила волнообразное движение ладонью около своего живота.
- Для девушек, которые беременны? – уточнил Блай.
- Ну, разумеется. С чего бы иначе им нужна была такая помощь? Я уже не говорю про жилищные условия. Первое, что нам пришлось сделать, это построить на Минамитори городок современного типа. К счастью, профсоюз согласился на маленькие квартиры. Правда, при условии, что мы построили для них современный спортивный стадион.
- О, черт! – сказал Блай, - как вы еще не вылетели в трубу с такими расходами?
- Элементарно! – она улыбнулась, - Эти ребята очень здорово работают. Социальное партнерство шведского образца, это не только требования, но и отдача.
- А они могут сменить место работы, если захотят? – спросил он.
- Разумеется, могут. И, наверняка, когда-нибудь у нас начнется ротация персонала. Понимаешь, это жизнь. Какие бы хорошие условия мы не предлагали, кто-то захочет сменить работу или место, а кто-то, наоборот, захочет поработать на этой верфи.
Блай покивал головой, а потом резко хлопнул в ладоши.
- Так! Все это здорово. Но, ходят слухи, что ваши верфи в Манчжурии и Меганезии получают значительную часть доходов за счет военно-технического сотрудничества с правительствами стран-изгоев. Имеется в виду не только Северная Корея, но и Тимор-Лесте, Камбоджийский Кхеолонг, Транс-экваториальная Лига в Африке…
- Да, - перебила Крузо, - мы сотрудничаем с этими странами. Но, мы четко соблюдаем принципы этики. Я уже приводила пример. А включение в список стран – изгоев, это примитивный прием нечестной конкуренции на международном уровне. Чем режим Саудовской Аравии, Омана или Арабских Эмиратов лучше, чем режим Тимор-Лесте? Ничем! Наоборот, эти шариатские режимы гораздо хуже. Так считаю не только я, так считает, согласно опросам, три четверти граждан Аотеароа и Австралии. Это мнение свободной общественности наших стран! Но, аравийские страны ассоциированы с крупным американским бизнесом, который прямо и косвенно оплачивает верхушку большинства международных организаций.
- Ого! Диззи, ты играешь с огнем! На тебя могут подать в суд за клевету.
- Никаких проблем, Иден. Я выложу на стол такие документы, что они пожалеют, что ввязались в драку. А кое-что я выложу уже сегодня, на суде над этими таиландскими террористами, среди которых, кстати, есть гражданин Саудовской Аравии.
- Ладно, Диззи. Допустим, что это так. Но можно ли вообще считать этичным бизнес, построенный на военно-технической основе, фактически, на торговле смертью?
- Знаешь что, Иден, - ответила она, - Этот мир придуман не нами. Человечество воюет непрерывно, со времен египетских фараонов, если не дольше. Да, среди продукции компаний нашего консорциума есть и оружие. Я тебя уверяю, если бы на это не было спроса, мы бы мгновенно переориентировали эти производства на мирные вещи. На гражданские автомобили, на пассажирские и грузовые корабли, на бытовую химию и электронику. Но, спрос рождает предложение. Это закон бизнеса.
- Некоторые говорят наоборот, - заметил Блай, – военно-промышленный комплекс стимулирует жесткие конфликты, чтобы все время был спрос на оружие.
- Знаешь, - сказала Десембер, - Поговори об этом с тем парнем, который в шортах с раскраской «USA flag», в больших темных очках, на серебристом сноуборде. Гляди немного правее твоего знакомого, Лютера Эванса.
- Так-так… - Блай посмотрел туда, куда она указала рукой, - Ты имеешь в виду парня, рядом с которым девчонка в купальнике, в таких же очках и на таком же сноуборде?
- Верно. Его зовут Нолан Брайан, а его подружку – Джули Лэтимер. Они из Хоррора.
- В смысле, Хоррор-таун, Мэри Бэрд Лэнд, меганезийская Антарктида?
- Да, - Десембер кивнула, - но они оба – янки.
- Оба янки? – переспросил он, - Стоп! Брайан… Сержант Брайан, из спецназа NSA?
- В точку, Иден. Кстати, ты признаешь, что первый раунд драки остался за мной?
- Пожалуй, да. Но, я заготовлю вопросы для второго раунда, ты согласна?
- ОК. Я побежала по делам. Встретимся на первом заседании суда.
…
Паб на горнолыжной трассе «Эребус-Юг», через четверть часа.
…Джули Лэтимер запила кусок индейки парой глотков имбирного пива и заявила:
- Я только что обнаружила то, чего мне не хватает в Хорроре. Там нет простейшего ирландского паба. Вот, пиццерия есть, а паба нет.
- Надо подбросить эту идею мэру, - сказал Нолан Брайан.
- А у нас в Муспелле, - заметил Эванс, - была сплошная китайская еда.
- Повар-китаец? – спросил Блай.
- Нет, математик - меганезийский китаец. У него кулинарное хобби. А если бы не он, пришлось бы жрать только разогретые полуфабрикаты.
- У математиков часто бывает кулинарное хобби, - заключил Нолан. – Наша пиццерия благодаря этому и существует.
- Тоцци не математик, а хакер, - возразила Джули, - по крайней мере, 5 лет каторги он получил именно за фокусы со взломом сетевых паролей.
- Но он же делает конструкционные расчеты, значит, математик.
- Расчеты делает программа, - поправила она, - Очень хорошая японская программа. Где Тоцци добыл эту программу - тайна, покрытая мраком. Что он ее не купил, это точно.
- Но, он умеет ей пользоваться, - продолжал настаивать Нолан.
- Хорошо, милый. Будем считать его математиком. Почему бы и нет, если по меркам Хоррора я считаюсь выдающимся ученым-физиком.
- Ты на каторге занимаешься физикой? – удивился Блай.
- Нет, - Джули покачала головой, - На каторге Нолан, а я просто за компанию.
Блай почесал в затылке и глотнул кофе.
- Черт… Я столько общаюсь с меганезийцами, и никак не могу взять в толк, как у них устроена юстиция. В смысле, что у них на каторге часто сидят… Э… По-семейному.
- Есть подозрение, - прошептал Нолан, - что меня посадили именно в Хоррор, чтобы развивать фундаментальную науку в меганезийской Антарктиде за счет Америки. В смысле, главной целью было не изолировать меня, а заманить Джули. Меганезийцы хитрые кексы, они здорово умеют намазывать чужое масло на свой кусок хлеба.
- Слушай, - сказал Блай, - а можно задать тебе прямой грубый вопрос?
- Попробуй.
- Попробую. Нези отпустили тебя с каторги на этот суд на несколько дней в качестве эксперта по терроризму, по просьбе нашего департамента контрразведки. Верно?
- Верно, - подтвердил бывший американский сержант, - А что такого? Тут до Хоррора рукой подать. Просто, другой берег маленького моря Росса. Час полета.
- Да, - Блай кивнул. - Но, ведь вы с Джули можете тут запросто сесть здесь в самолет и улететь в Штаты. У вас есть американское гражданство, вам никто не помешает.
- Можем, - ответил Нолан, - Но, я обещал вернуться в Хоррор, а я, знаешь ли, привык держать слово. Это, во-первых. И, какой мне смысл лететь в Штаты? Это, во-вторых.