Страница 16 из 42
— Спасибо тебе! — с чувством сказала я и чмокнула его в макушку.
— За что? — удивился Интеллектуал.
— За заботу! — сказала я и показала ему записную книжку.
— Ты что! — сказал Интеллектуал и испуганно замахал руками. — Это же мой двоюродный брат из Иркутска. Он мой полный тезка.
Вот таков этот Интеллектуал — все делает с полной выкладкой.
Итак, с момента ссоры у нас началась новая жизнь. Наплакавшись, Интеллектуал пошел на меня тараном. Он озверел. Он ходил по квартире с людоедским оскалом и пугал моих подруг, которых я после ссоры с Муркой и Мышкой активно приваживала к дому. Он велел Ирке заткнуться, потому что она слишком громко говорит и мешает ему думать. Он запер Светку на балконе, потому что она курит и ему, видите ли, пахнет. Он выгнал Таньку из дома, потому что она съела его бифштекс. А Викентьевну он вообще не впустил. Она, бедная, звонила, звонила, наверное, хотела принести Клепу на случку с пуделем. Интеллектуал посмотрел в глазок, мерзко засмеялся и набросил цепочку. Фактически он перекрыл мне кислород. Жизнь цвела за окном диким химическим цветом, а я сидела дома и любовалась на злобную морду Интеллектуала. Именно тогда я написала стишок, в котором выразила всю скорбь мира.
Твоя хандра моей хандрее?
Или моя хандрей твоей?
Как мы померяться сумеем?
Где взять методику верней?
Что опыт древних говорит?
Как сравнивать: на вкус, на вид?
Кто тут кого перехандрит?
Вот тогда-то в моем дневнике и появилась запись: «Дв. на тр.? Ой!» Что в переводе на русский язык означало: «Двушку на трешку?» Я решила менять квартиру. Мне позарез была нужна дополнительная комната типа кабинет, в который я смогла бы засунуть Интеллектуала с его претензиями. В гостиной и спальне он попадался повсеместно. Вопрос, где взять денег на доплату, постоял-постоял и отпал. Я решила продать машину.
Эта машина синего цвета марки «Фольксваген» была куплена на мое имя. До этой машины у Интеллектуала была другая — красного цвета, тоже марки «Фольксваген». Поэтому, когда Интеллектуал задумал ее менять, я ему честно сказала в глаза, что никакой разницы, кроме цвета, между этими машинами не вижу. Интеллектуал что-то долго бормотал насчет объема бензобака, а может, двигателя. Я не очень поняла. Поняла я одно: что за синюю надо выложить красную плюс 8 тысяч у.е. И сделать это немедленно, так как товар уйдет и обратно не вернется. А у него, Интеллектуала, как раз в этот момент случайно утерян паспорт, так что не одолжу ли я свой, буквально на денек, и не позвоню ли родителям, не попрошу ли у них 7 тысяч 500 у.е., а остальные у него есть, главное, не волнуйся. Говоря это, Интеллектуал дрожал мелкой дрожью и задыхался. В общем, я его, бедного, пожалела, паспорт дала и деньги у родителей попросила. И вот настал час расплаты. Я пошуршала газетами и нашла покупателя.
— Готовься, — сказала я Интеллектуалу. — Готовься прощаться с синей. Покупатель к сделке уже готов. Где документы на машину?
Интеллектуал понурился, пошмыгал носом, но пачку бумажек вытащил. Мне бы на эту пачку посмотреть внимательнее. Тогда бы я заметила, что скрепка, которой сколоты листочки, как-то подозрительно отодвинута в сторону, а на листочке, который находится непосредственно под ней, нет вмятинки. Но я на такие мелочи внимания не обратила и поутру поскакала к нотариусу. Нотариус листочки посмотрел и сказал, что сделку оформить никак не может, потому что нет самого главного листочка — паспорта на машину. Я пошарила в карманах. Потом в сумке. Потом под столом у нотариуса. Паспорта не было. Страшная догадка пронзила мой мозг.
— Сидеть, не двигаться! — крикнула я нотариусу и покупателю. — Скоро буду!
И рванула домой.
— Где? — заорала я, ворвавшись в квартиру. — Где паспорт, негодяй?
Интеллектуал пил кофе, интеллигентно отставив в сторону мизинец. На меня он даже не взглянул.
— Ищи! — индифферентно бросил он и шумно отхлебнул кофе, забыв о своей интеллигентности и как бы давая мне понять, что со мной разводить церемонии не намерен.
И я начала искать. Я выдвинула все ящики письменного стола и перебрала каждый лист бумаги. Интеллектуал пил кофе. Паспорта не было. Я открыла обе прикроватные тумбочки и вывалила содержимое на пол. Интеллектуал делал себе бутерброд. Паспорта не было. Я вытащила на свет портфель с документами и в заднем порванном кармане наконец-то нашла наше свидетельство о браке, утерянное восемь лет назад. Интеллектуал стучал на компьютере. Паспорта не было. Я залезла в платяной шкаф, вывернула карманы у всех пальто, плащей и пиджаков, а заодно потрясла трусами и носками. Интеллектуал чесал пуделю брюшко. Паспорта не было. Я подошла к книжным полкам, стала методично вытаскивать том за томом и трясти ими над полом. Интеллектуал сказал: «Хым! Хым-хым!» Паспорта не было. К 10 часам вечера весь пол в квартире был усеян бумажками, книжками, карандашами, скрепками, инструкциями по пользованию пылесосом «Ракета» 1984 года выпуска и мясорубкой «Мечта» 1986 года, а также чулками, носками, трусами, бюстгальтерами и бусами из красных пластмассовых горошков, которые мне подарил Вовка из 7 «Б». Паспорта не было. Я позвонила нотариусу и сказала, что немножко задерживаюсь. Нотариус ответил в том смысле, что я могу больше не торопиться.
— Я тут убрался, пока тебя не было, — вдруг подал голос Интеллектуал. — Выбросил кое-что ненужное.
— Что? Что ты выбросил, изверг?
— Да так, всякие бумажки. Три мешка. Развела барахла, матушка. Может, там твой паспорт.
— Куда? Куда ты их выбросил, изверг?
Интеллектуал неопределенно повел рукой.
— На помойку. Поставил рядом с контейнером.
Я подошла к окну. За окном стояла кромешная темень пополам с проливным дождем. Я посмотрела на себя. На мне красовались майка с Микки Маусом и несколько клочков пыли. А больше на мне ничего не красовалось.
В 12 часов ночи в майке с Микки Маусом и клочках пыли я вышла промышлять на помойку. Лил дождь. Завывал ветер. Деревья гнулись. Мальчишки, которые толклись под козырьком круглосуточного интернет-клуба, встретили меня улюлюканьем. Твердым шагом я проследовала к помойке. Помойка сообщала о своем приближении крепким запахом гнилых картофельных очистков и собачьей мочи. Я зажала одной рукой нос, а другой начала расшвыривать мусор. Мешки не попадались. Тогда я разжала нос и пустила в ход вторую руку. Стоя на четвереньках, выставив наверх попу, прикрытую Микки Маусом, и зарывшись по локоть в помоечный бак, я искала паспорт на машину. Интеллектуал маячил в окне. Наблюдал. Наконец показались мои мешки. Я вытащила их из-под скользкого гнилья, обняла и потащила домой. Дома я вывалила содержимое на пол. Содержимое напоминало слипшуюся манную кашу, простоявшую на батарее месяц-другой. Я легла на пол и стала копаться в манной каше. Паспорта не было. Я пнула кашу ногой и ушла в душ. Черт с ним, с паспортом! Будет ездить на своей синей, пока она не развалится! И я легла спать.
Утро встретило меня прохладой. Я поднялась и побрела в сторону кухни. На пороге замешкалась, и взгляд мой упал на холодильник. В центре дверцы под магнитной присоской висел паспорт на машину. Паспорт на мою машину! На холодильнике! Под присоской! Паспорт был стыдливо повернут лицевой стороной к холодильнику, чтобы я его не узнала. «Ага, — подумала я. — Неглупо. Спрятать на самом видном месте!» Я осторожно сняла паспорт, сунула в карман, тихонько оделась и выскользнула за дверь. Через два часа машина была продана. На обратном пути я заскочила в «Детский мир» и купила Интеллектуалу подарочек. Игрушечную машинку. Синюю. «Фольксваген».
Интеллектуал встречал меня в дверях. Он уже все понял. Он видел пустую дверцу холодильника. Хромая и подволакивая ногу, он проковылял в комнату и сел, демонстративно закинув ногу на ногу. Нога была забинтована до колена. Рядом с ним на полу сидел пудель. С забинтованной лапой.