Страница 4 из 105
Интересна история матери царя Соломона Вирсавии. Царь Давид, npoгуливаясь по крыше дворца, увидел купающуюся женщину (жену одного из самых преданных своих полководцев Урии). «Давид послал слуг взять ее; и она пришла к нему, и он спал с нею» (2 Цар. 11:4). «Чтобы избежать скандала, Давид действует в отношении Урии, мужа Вирсавии, быстро и вероломно… Давид отдает приказ, который по существу означал убийство Урии и состоял в том, что мужа Вирсавии должны были послать на передний край сражения. И Урия, названный в Библии среди «храбрых людей», погиб в бою по приказу Давида. Когда закончилось время плача по Урии, Давид привел Вирсавию в свой дворец и взял ее в жены. Она родила ему сына Соломона» (Эдит Дин).
«Но когда царь Давид состарился и был при смерти, Вирсавия исполнила самую важную миссию в своей жизни, она сделала все, чтобы ее сын Соломон унаследовал трон царя Израиля. В Авиньонском Комментарии Библии о ее поступке говорится как о «вероломном»…
Только умная и учтивая женщина могла завоевать доверие престарелого царя и одержать такую великую победу» (Эдит Дин).
Вопросы есть?
«ПЯТАЯ КОЛОННА» В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
После студенческих беспорядков в России 1861 года студенты, которые «отдали лучшие силы своей души борьбе за академическую свободу, борьбе за политическое освобождение России», выехали в Гейдельберг (Германия), известный своими профессорами-юристами и естественниками. Здесь они организовали революционный центр «герценистов», во главе которого стояли евреи — братья Баксты, старший из которых, физиолог, «был послан за границу министерством народного просвещения для подготовки к профессорскому званию…» — см. «Евреи и русская революция» (Москва-Иерусалим, Джойнт, 1999).
И здесь необходимо уделить внимание терроризму в России, как главной силе в подрыве правопорядка и веры народа в способность государственной власти обеспечить безопасность страны.
Обратимся к книге Анны Гейфман, изучавшей размах терроризма в России в период с 1894 по 1917 год, которая показывает, в частности, что в истории России начала XX столетия основную роль в создании революционной ситуации играли политические убийства, покушения, взрывы, вооруженные нападения, политические грабежи. По ее данным, за этот период жертвами революционных террористов стали примерно 17 тысяч человек.
В предисловии к этой книге говорится: «Основная задача автора — пересмотреть устоявшиеся и во многом превратные представления о российском революционном движении путем анализа размаха и огромного значения неожиданного по силе антиправительственного террора — наиболее крайнего проявления политического радикализма».
Автор отмечает, что в период с 1860-х годов до 1900-х годов террористические акты были не так уж часты — на счету террористов числилось не более 100 жертв, а радикальные круги 1860-х и 1870-х годов состояли главным образом из людей, принадлежащих по образованию или происхождению к привилегированным группам российского общества. В начале же XX века уже большинство террористов составляли ремесленники и чернорабочие (часто безработные). «В целом мужчины и женщины, принадлежащие к новому типу террориста, гораздо чаще, чем в XIX веке, происходили из различных населявших Российскую Империю меньшинств — таких, как евреи, поляки, народы Кавказа и Прибалтики. Эту категорию экстремистов составляли главным образом люди, стоявшие на самых низших ступенях социальной лестницы и бывшие по преимуществу необразованными…»
В своих мемуарах Вера Фигнер, одна из самых активных участниц Исполнительного комитета «Народной воли», писала о том, что общество не видело выхода из существующего положения: одна его часть одобряла насилие, в то время как другая видела в нем только необходимое зло — но даже они восторгались доблестью и ловкостью борца…»
А.Камю («Бунтующий человек», М., 1990) отмечал: «Всю историю русского терроризма можно свести к борьбе горстки интеллектуалов против самодержавия на глазах безмолвствующего народа». В дальнейшем посмотрим, насколько этот терроризм был русским.
Как отмечает в книге «История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях» («Феникс», Ростов-на-Дону, 1996) автор-составитель О.Будницкий: «В начале было слово… Слово, а точнее, несколько фраз были написаны весной 1862 г. в камере Тверской полицейской части студентом Московского университета Петром Заичневским, который составил прокламацию «Молодая Россия» и считал, что террор — это средство убрать «императорскую партию».
«Вскоре после цареубийства 1 марта 1881 года известный русский историк и консервативный публицист Дмитрий Иловайский писал в «Петербургских ведомостях»: «Теперь, когда тело Царя-мученика уже предано земле, теперь на нас, русских, прежде всего лежит священный долг доискаться до источников той земной силы, которая отняла его у России…»
Иловайский высказывал убеждение, что русские «нигилисты и социалисты» — только «грубое, нередко бессознательное орудие», что их направляют на преступления «не столько враги собственности и общественного порядка, сколько внутренние и внешние враги Русского государства. Русской национальности…»
Среди внутренних врагов России Иловайский на первое место ставил поляков. «Второй элемент… ясно выдающийся и даже бьющий в глаза, это революционеры из евреев…» (в дальнейшем будем использовать эту книгу, отражающую взгляды на проблему самих евреев). Отметим также, что вскоре упомянутые враги в списке Иловайского поменялись местами, что отчетливо видно из состава правящей верхушки победившей революции.
Составитель цитируемой книги О.Будницкий далее в предисловии к ней пишет, что, если в начале 80-х годов евреям отводилось «всего лишь» второе место среди губителей России, то «два десятилетия спустя ситуация разительно изменилась. В 1903 году в беседе с Теодором Герцлем председатель комитета министров С.Ю.Витте указывал ему на то, что евреи составляют около половины численности революционных партий, хотя их всего 6 млн. в 136-миллионном населении России» (т. е. в процентном отношении составляют 4,4 %).
И далее: «… в начале века среди лиц, арестованных за политические преступления, евреи составляли около 30 %. Около 15 % членов партии социалистов-революционеров были евреями, а некоторые «максималистские и анархистские террористические группы почти полностью были еврейскими» (выделено мной. — В.Б.).
О.Будницкий в книге «Женщины-террористки в России» («Феникс», Ростов-на-Дону, 1996) пишет: «Любопытен национальный состав эсеровских террористок — преобладали русские (22) и еврейки (13). Высокий процент — почти треть евреек среди женщин-террористок — нельзя объяснить только вообще активным участием евреев в русском революционном движении. Как показывают наблюдения историков, наибольшее число евреев насчитывалось среди социал-демократов. По мнению Леонардо Шапиро, евреев привлекала интернационалистическая доктрина марксизма. К эсерам, более национально ориентированной партии русского крестьянства, примкнуло существенно меньше евреев, чем к РСДРП» (выделено мной. — В.Б.).
И далее: «Мотив самопожертвования, сопровождавший террористические акты, привел американских историков Эми Найт и Анну Гейфман к заключению, что, возможно, многие террористы имели психические отклонения и их участие в террористической борьбе объяснялось тягой к смерти… Фрума Фрумкина объясняла свое не очень мотивированное покушение на начальника киевского жандармского губернского управления — главным средством хоть несколько обуздать выдающихся русских насильников».
Роль евреев в террористической деятельности отразилась и в одном из анекдотов либеральных сатириков: «Расстреляно в крепости одиннадцать анархистов; из них пятнадцать евреев».
«Большая часть террористических актов, приведенных в исполнение евреями, была совершена в районах черты оседлости, где жертвами революционеров, в первую очередь анархистов, были представители местной администрации, главным образом полицейские, казаки и солдаты… Проводили они также мелкие акты экспроприации и нападения на местных дельцов, особенно на тех, кто оказывал им сопротивление. В одном таком случае в маленьком промышленном городке Кринки в январе 1906 года фабриканты пытались защитить себя ог анархистов, объединившись в союз, но во время их первого же собрания революционеры взорвали бомбу в синагоге, где оно происходило» (А.Гейфман).