Страница 7 из 20
Читая сценарий, можно подумать, что Суворов сквозь пальцы смотрел на дисциплину в армии (невысоко ценил дисциплину) и что он брал верх не благодаря этим особенностям его военной политики и тактики, а главным образом – добротой в отношении солдат и смелой хитростью в отношении противника, переходящей в какой–то авантюризм. Это, конечно, недоразумение, если не сказать больше.
Эти замечания относятся также к известной пьесе «Суворов», поставленной в ЦТКА» [117, с. 44].
И. В. Сталину не понравился спектакль Малого театра о Кутузове – пьеса «1812 год» (по Л. Н. Толстому). Сталин предложил снять с репертуара спектакль, поскольку режиссер И. Я. Судаков изобразил великого полководца «набожным и плаксивым», а его стратегию свел «к заманиванию Наполеона в глубь России». «Судаков, – говорил Сталин, – совершенно исказил Кутузова. Это не полководец, а какой–то больной старик. Ничего не осталось от этого великого человека. Ведь как–никак, он руководил войсками, он вел войну, он был [28] ее организатором. А у Судакова ничего этого и в помине нет. Он совершенно испохабил эту роль».
В годы Отечественной войны И. В. Сталин дал задание председателю Кинокомитета И. Г. Большакову снять фильм о М. И. Кутузове, чтобы выйти из плена тех историков, которые преднамеренно искажали роль Кутузова в Отечественной войне 1812 года.
«Кутузов, – подчеркивал Сталин, – спас Россию от поражения. Он не считался с царем и его окружением, действовал на свой страх и риск. Кутузова любили солдаты. В него верил русский народ. Таким надо показать его в фильме».
Фильм о Кутузове создал режиссер и сценарист В. М. Петров в 1944 году. Роль М. И. Кутузова блестяще исполнил артист А. Д. Дикий. В 1946 году им по предложению И. В. Сталина была присуждена Сталинская премия.
Военное прошлое России изучал И. В. Сталин обстоятельно и высоко ставил ее мужественных военачальников и героизм воинов страны. Наряду с Александром Суворовым и Михаилом Кутузовым он выделял Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьму Минина, Дмитрия Пожарского, Петра Багратиона, Павла Нахимова, Федора Ушакова, Алексея Брусилова и многих других наших великих полководцев и флотоводцев.
Как известно, от решений главнокомандующего и его ближайших помощников (наряду с другими важными факторами) часто зависит жизнь миллионов людей, спасение или гибель государства. Еще видный военный теоретик XIX века А. Жомини, долгое время бывший на русской военной службе, писал, что выбор полководца
«заслуживает всякой заботы мудрого правительства... Самое главное состоит в том, чтобы выбрать главнокомандующего, который был бы сведущ и в политике и в военном искусстве». Им должен быть «опытный человек, одаренный большим характером и испытанной энергией» [74, т. 1, с. 39; т. 2, с. 187].
В этой связи нельзя не вспомнить, что в начале Первой мировой войны, в августе 1914 года, французские союзники умоляли русского царя срочно оказать им помощь в разгар битвы на Марне. Чтобы ослабить германский фронт против французов, Николай II, как Верховный Главнокомандующий, принял [29] решение бросить 2–ю армию, превосходившую противника и численностью войск, и вооружением, и выучкой, и моральным духом в неподготовленное наступление, да еще в болотистых лесах вокруг Мазурских озер. В результате русская армия попала в «мешок» и при попытке пробиться к государственной границе была разгромлена. Многие попали в плен. Командующий 2–й армией талантливый генерал А. В. Самсонов застрелился, чтобы не сдаться врагу.
Германский военный теоретик генерал–фельдмаршал А. фон Шлифен, известный обоснованием теории «стратегических Канн», то есть достижения победы путем охвата флангов противника и уничтожения его главных сил, в труде «Полководец» указывал, что нахождение короля, президента, премьер–министра во главе вооруженных сил государства еще не делает его полководцем. Полководцем нельзя быть назначенным. Для этого надо иметь соответствующее дарование, талант, знания и военный опыт. История, и современная жизнь показывают, что руководители многих государств не только не являются военными деятелями, но элементарно не понимают военное дело, бездарно руководили и руководят войной.
На научно–практической конференции, проходившей в Москве в ноябре 1997 года, Маршал Советского Союза Д. Т. Язов говорил:
«Мне хотелось бы просить, чтобы товарищи, которые будут выступать, освещали бы роль Жукова как полководца, а роль Сталина и как полководца, и как руководителя великого государства... Жуков сказал: «Неплохо было бы подавать по левому берегу Волги резервы, боеприпасы и войска...» Но Жуков не мог принять решение снять рельсы с БАМа, который еще строился до войны, и проложить по левому берегу Волги двухсоткилометровую железную дорогу за несколько недель... Подчеркиваю: не месяцев, а недель! Кто мог это сделать? Сталин! Кто мог приказать в течение тридцати дней прокатать броню в Кузбассе? Сталин!.. И прокатали! И промышленность наша дала в войну 96 тысяч танков, 108 тысяч самолетов» [83].
«В полном смысле слова, – пишет в работе «Сталин и война» профессор генерал В. В. Серебрянников, – руководство войной осуществлял именно И. Сталин. Он стоял во главе государства [30] и правящей коммунистической партии, армии, всех силовых структур государства, возглавлял правительство, чрезвычайные органы власти (ГКО) и т. д. Все другие политические и военные деятели действовали в основном в рамках отдельных государственных сфер, в том числе собственно военной, выполняли часть функций по руководству войной и вооруженной борьбой. Как высший военный деятель – нарком обороны, председатель Ставки Верховного Главнокомандования, Верховный Главнокомандующий, он определял положение, сферу ответственности, функции и задачи других военных деятелей, замыслы и планы стратегических операций. Являлся полководцем полководцев (см.: [166, с. 287]).
Может возникнуть вопрос: если все решения принимались с одобрения и по указанию Сталина, значит, и все ошибки и недостатки в их реализации надо отнести за счет Сталина. Далеко нет. Нелишне привести по этому поводу признание в прошлом наркома авиационной промышленности СССР А. И. Шахурина, сделанное им в конце жизни: «Все на Сталина нельзя валить! За что–то должен и министр отвечать... Вот я, допустим, что–то неправильно сделал в авиации, так я за это и какую–то ответственность обязательно несу. А то все на Сталина!..» [69].
Сталин был беспощаден к тем, кто не исполнял порученного дела, к нарушителям воинской дисциплины, разгильдяйству.
При всем почтительном отношении к маршалу К. Е. Ворошилову И. В. Сталин настоял в апреле 1942 года принять постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о работе товарища Ворошилова. В постановлении отмечалось, что он обнаружил свою несостоятельность по руководству армией еще во время войны с Финляндией в 1939–1940 годах, за что и был освобожден от поста наркома обороны страны. Назначенный в начале войны с Германией главнокомандующим Северо–Западного направления, Ворошилов не справился с порученным делом и не сумел организовать оборону Ленинграда. А командированный в феврале 1942 года представителем Ставки на Волховский фронт, вместо того чтобы взять на себя непосредственное командование фронтом, имеющим решающее [31] значение для защиты колыбели революции, маршал с наганом в руке поднял матросов в атаку против фашистов. Было решено:
«Первое. Признать, что товарищ Ворошилов не оправдал себя на порученной ему работе на фронте.
Второе. Направить товарища Ворошилова на тыловую военную работу» (ЦАМО, ф. 132, оп. 2642, д. 233, л. 285–286).
В том же 1942 году приказом народного комиссара обороны И. В. Сталина за провал керченской операции и сдачи врагу Керчи, имевшей важное значение для обороны Северного Кавказа, был снят с должности заместителя наркома обороны маршал Г. И. Кулик. Его лишили звания Героя Советского Союза, всех воинских наград и разжаловали до звания генерал–майора.
Эти примеры, с одной стороны, свидетельствуют о твердости руководства Сталина, а с другой – развенчивают миф о какой–то его сверхжестокости.