Ааргх (Трилогия)

– Целься прямо в сердце! Этот ааргх так часто спасал мне жизнь, что я охотно заплачу ему тем же.

– Малыш, я тебе говорила, что ты не туда влез и не с тем связался? Так вот, этот сукин сын ещё от тебя чем-то заразился…

Я осторожно протянул ладонь и накрыл её руку, держащую нож. Сун не вырывалась… Эшли гордо подошёл к нам и торжественно опустился, так сказать, по другому борту от меня.

задумчиво процитировал он и, переведя взгляд на девушку, мягко добавил: – По-моему, вы должны рассказать нам всё. Не уверен, что вам обязательно станет легче. Но, с другой стороны, хоть не будете чувствовать себя полной дурой, а это уже немало.

– Я бы…

– Да, да, понимаю, – проникновенно продолжал мой добрый господин. – За одну такую формулировку вы бы давно меня уже убили и внутренне сожалеете лишь об одном – наш общий ааргх наверняка будет против. Но раз уж меня нельзя уничтожить здесь и сейчас, так давайте хотя бы пооткровенничаем, пока народ занят делом. Я не люблю чужие монологи, но ваш выслушаю охотно.

Сун опустила голову. Потом дёрнулась, словно бы порываясь встать, зло одёрнула короткую кольчужку и на мгновение замерла. Вздохнула, подумала, вздохнула ещё раз и решилась:

– Я буду говорить при всех. Не люблю повторяться. Как и не люблю, чтобы кто-нибудь шибко умный, типа столичный, искажал мои слова «доступным пересказом». Устраивает?

Кто бы протестовал… Если, конечно, вдуматься и упереться всеми конечностями, то нас, как ни верти, пятеро против одной. Значит, по-любому одолеть – одолеем, но есть ли смысл в давлении пятёркой мужиков на одну тихую девушку?

Я встал. Башка болела сильно, интересно, какие доли головного мозга отшиб мне этот олимпийский мишка… Другой давно пустил бы в ход когти и порвал, а этот нет, спарринговал абсолютно честно. Это позволило мне немножко погордиться собой, на время приглушив боль. Хотя папа не поверил бы, даже положи я ему свежесодранную шкуру Берлобога под ноги. Сказал бы, что я её где-то выиграл на литературном конкурсе…

– Ты был в отключке часа три, – сухо высказался мой героический хозяин. – Девчонок не ищи, гномы похоронили их останки вон там, за соснами. И, пожалуйста, когда в следующий раз надумаешь отправиться в обморок, то хоть предупреждай, на сколько уходишь. Эти два бородатых перебежчика уже начали подозрительно посматривать на меня, явно прикидывая мою рыночную стоимость. Наверняка собирались пленить и сдать Красным Рукавам. Хорошо ещё эльф заступился, напомнил, что убийства сестры-наставницы им всё равно никто не простит.

– Извини, – так же сухо буркнул я, – роковая случайность, я не специально.

– И не надейся, что я буду выплачивать тебе пенсию за инвалидность!

– Гр-р?!

– И не рычи на меня!

– Эй, ребята, – подала голос Сун. – Даже не спрашиваю, какая муха вас укусила, – судя по реакции, их было целое стадо, и они отвели на вас душу.

Я опустил руку, а Эшли саблю. Это всё ведьмы, мы серьёзно влезли в их планы, а заражённая ими аура местности начинает действовать всем на нервы. Надо просить помощи у Эландера, остроухие лучше любого мага способны очистить от зла участок леса. Если, конечно, зло наносное, а не исконное.

Перехватив мой взгляд, юный эльф понятливо кивнул и начал что-то шептать, разводя руками над костром. Туром и Нетуром вернулись через минуту-другую и, хотя безбожно не уложились в график, наёмница не стала никого наказывать.

Вскоре мы кружком сидели у огня, живое тепло зримо боролось с чем-то очень неприятным в воздухе. Мне навязали холодную мокрую тряпку на лоб и дали отвар малины с лимонником и душицей. Кипятили в том же гномьем шлеме, и должен признать, бородачи практически не возражали. То есть пытались… недолго…

Иногда самая уродливая наёмница может быть крайне убедительной. Тем более что рассказала она действительно важные вещи.

– Я получила заказ на вашего графа. Малыш, успокой его! Ненавижу, когда мужчины так дёргаются.

Мне пришлось быстро перехватить за ногу возмущённо вскочившего Эшли, давая ему понять (может, и не совсем вежливо), что девушек надо дослушивать не перебивая. Юный аристократ изобразил бровушками нечто вроде «всё, ты уволен!», но поскольку его справедливого негодования никто не разделил, то он смолчал, а Сун продолжила:

– Все знают, что я не берусь за работу, подразумевающую личное устранение клиента. Я – охранница, наёмница, телохранительница, но не телохоронительница, ясно? В мою задачу входило найти некоего господина Эльгенхауэра (внешность, рост, приметы представлены) и сделать всё, чтобы он добрался до цели своего путешествия на Слепую реку. Да, да, Малыш, мне заплатили именно за то, чтобы он прибыл туда целым и невредимым! Я не знаю, зачем и кому это нужно, но не думаю, что всё так просто… Теперь спрашивайте.

Все уставились на меня. Я пожал плечами и кивнул гномам, Туром Большое Топорище огладил бороду и весомо изрёк:

– Нет дурного в сей работе совсем. Получено то, плачено что за! Нанимателя нам имя твоего поведай?

– Профессионалы не выдают имён.

– Правда?! – хором обомлели оба гнома и, отвернувшись, начали тихо разбираться меж собой насчёт профессиональной этики наёмника. Хотя весь шум явно сводился к одной теме – сколько ж доплачивают за такую щепетильность? Поэтому в порядке живой очереди поднял руку молодой эльф:

– Госпожа, вы были с нами на Вороньей пустоши, вы ели и пили за нашим столом. Говорят, вы отважно дрались вместе с ааргхом и графом против кукольных ведьм и воинов в чёрном, так что не мне упрекать вас в трусости. Но, как я понял, вы без объяснений бросили своих друзей в самом страшном месте, оставив их двоих на растерзание врагам… Это плохо вяжется с понятиями о чести. Разве что вы уходили, чтобы благородно умереть и возродиться в легендах… Нет?

Когда-нибудь я сам его убью. Эшли мельком бросил на меня косой взгляд, и я прочёл в нём точно такой же приговор остроухому сыну лесов и рощ.

– Ты прав, эльф… – медленно, сквозь зубы протянула Сун. – Возможно, где-то я допустила ошибку, но одинокой девушке, лишённой мужской поддержки, приходится самой думать о том, что покушать и чем прикрыться. Желание востребованности исключает всякие женские капризы – или ты в деле, или нет. Я берусь за любую работу, и Малыш подтвердит, что я честно сражалась за жизнь Эшли. Он дошёл до реки, а мои сомнения и муки совести касаются только меня. В конце концов, никто из вас не пострадал, не так ли?

– Вы что-то не договариваете, Сун… – подал голос мой прозорливый хозяин, видя, что остальные молчат. – Не хочу ни о чём допытываться, хотя один маленький вопрос всё же не даёт мне покоя… Как вы относитесь к этому ааргху?

– ?!! – одновременно вытаращились мы с наёмницей.

– Что вас связывает с Малышом? Это чувства или сугубо деловые отношения? Он вам снился? Вы вспоминали о нём, когда ушли? Вы не хотели бы с ним…

Я сгрёб его в охапку и унёс от греха подальше, не дожидаясь худшего. Эшли вырывался и бурчал. Сдержанно, без переходов на личности, и тем не менее…

– Зря! Уверен, что зря – она же почти раскололась! Малыш, видит небо, что я действовал исключительно в твоих интересах. Она не смогла бы сдержаться, я видел блеск в её глазах, как видел надежду в твоих… Она почти призналась! Я бы не стал на пути вашего счастья, я бы отошёл в сторону и позволил тебе как другу… Ладно, поставь меня.

Я безропотно опустил его на землю. Он присел на пенёк, вздохнув, я бухнулся рядом. Грудь раздирали самые противоречивые чувства. Наверное, Сун обиделась… Эшли, конечно, дурак и лезет куда не просят, но, по сути дела, он открыто спрашивал её о том, о чём я не посмел бы поинтересоваться даже в самых смелых мечтах. Она мне нравится, но именно поэтому… короче…