Колония на кратере

Остров Ранкокус во многих отношениях мог бы считаться лучше Рифа, по крайней мере, лучше того Рифа, каким его оставил Боб. Так, например, здесь было немало разных плодовых деревьев, а также и прекрасные луга, но на Пике и деревья были лучше, и леса было больше, и пастбища жирнее, а главное, благословенная долина Пика была доступнее.

Отправиться и далее всем вместе не было никакой возможности уже потому, что «Нэшамони» не мог вместить никоим образом их вместе со всеми их пожитками да еще со скотом; помимо того, случилось одно событие, препятствовавшее дальнейшему путешествию некоторых из числа вновь прибывших друзей. Анна Хитон стала матерью, и муж ее, конечно, не согласился бы везти ее теперь или оставить ее одну в такое время. Присутствие здесь Бриджит было почти так же необходимо для молодой матери в данное время, как и присутствие ее нежно любящего супруга. В силу этих причин было решено, что Боб отправится один отыскивать путь к Рифу.

Читатель, вероятно, не забыл, что наш добрейший Боб не мог со всею точностью определить настоящее местоположение Рифа, но он знал наверняка и помнил превосходно, что Риф должен был находиться с наветренной стороны и на расстоянии приблизительно ста миль.

Бродя по вершинам утесов и гор острова Ранкокус, Боб не мог не заметить Пика; вид его одновременно вызвал в нем и радость, и недоумение. Боб не подозревал, конечно, великих перемен и тех переворотов, которые совершились здесь за последнее время, а потому не понимал, как мог он не заметить этого Пика в тот раз, когда впервые был на острове Ранкокус или когда они совместно с Марком так тщательно вели наблюдения и изучали эту часть горизонта; радовало же его то, что, глядя на этот Пик, он все больше приходил к убеждению, что Риф должен был находиться на севере от него и, вероятно, на расстоянии весьма значительном, иначе не могло случиться того, чтобы они не видели с вершины Рифа этого гиганта.

Отправившись на поиски в сопровождении лишь одного Сократа, Боб стал держать прежде всего на Пик, насколько то позволял ему ветер, уверенный, что лишь таким путем он никогда не ошибется направлением. Десять часов спустя после того, как «Нэшамони» вышел в море, Боб наконец увидел Пик с палубы судна, а вслед за тем на горизонте показался и кратер нового вулкана. Сюда-то именно и пошел Боб. Проплыв несколько десятков миль в течение ночи. Боб и Сократ с рассветом увидели себя уже вблизи от Пика. Наш моряк пошел прямо к этому острову и обошел его кругом со всех сторон, но, не найдя нигде такого места, где можно было бы пристать, Боб собирался было уже продолжать свой путь, когда вдруг неожиданно услышал выстрел Марка.

ГЛАВА XIV

Молодая птица не учится летать, олененок бегать, а ручеек течь, каждый чувствует свой инстинкт; сердце бьется само собой, и так, без примера и уроков, начинает любить

Мы не станем подробно описывать то впечатление, какое произвел на Марка рассказ Боба. Теперь он уже не был одинок, и ему даже не верилось, что это действительно могло быть так; немало времени потребовалось ему на то, чтобы свыкнуться с этой отрадной мыслью и поверить счастливой перемене, происшедшей в его жизни. После первых минут блаженного недоумения и последовавшего за ним горячего порыва благодарности Творцу Марк и Боб решили, по зрелом обсуждении вопроса, что всех наших переселенцев необходимо перевезти скорее с острова Ранкокус. Раз туземцы знали туда путь, их посещения не перестанут быть частыми, а кто может поручиться, что отношения их к новым поселенцам всегда будут оставаться такими же дружественными?! Конечно, с острова Ранкокус был виден Пик, а с Пика можно было увидеть Риф, но все же следовало на всякий случай, по мере возможности, оградить себя от нападений со стороны дикарей.

Как известно, туземцы этих островов Тихого океана предпринимают весьма далекие плавания на своих узких длинных лодках и плотах. Но вид еще курящегося вулкана мог внушить им некоторый благоговейный страх; они, конечно, не преминут приписать это еще невиданное ими явление природы могущественной воле кого-нибудь из своих богов или же демонов, которые никому не позволят вторгаться безнаказанно в свои владения.

Пока Марк и Боб обсуждали эти вопросы, Сократ настрелял штук двенадцать винноягодников, встречавшихся здесь в таком множестве, но совершенно отсутствующих на острове Ранкокус. Зная, что эти птицы представляют собой очень вкусное блюдо, наши приятели решили угостить этим жарким и своих дам.

С закатом солнца «Нэшамони» вышел из маленького залива; Марк дал ему прозвище Миниатюрная бухта, а овраг, ведущий в гору, назвал Лестницей, потому что он действительно служил как бы лестницей для того, кто хотел добраться до зеленой равнины Пика. Переезд от Пика к острову Ранкокус мог совершаться без труда во всякое время, потому что в этих морях для такого рода плаваний совершенно достаточно определить лишь направление ветра, который дует здесь в одном и том же направлении, за исключением каких-нибудь случайных шквалов.

Марк был совершенно счастлив, видя, как прекрасно «Нэшамони» служит в открытом море; особенно гордился этим Боб, уверявший, что он готов отправиться на нем до берегов какого угодно материка. «Бриджит», не предъявлявшая таких претензий, осталась на якоре в Миниатюрной бухточке, и наши друзья отправились все на «Нэшамони». По неизменному морскому обычаю, хотя больше ради формы, были установлены вахты, так что каждому из наших моряков предоставлялось известное число часов для отдыха; но на этот раз никто из трех приятелей не захотел воспользоваться своим правом.

Солнце едва стало показываться на горизонте, как они уже очутились в виду острова Ранкокус. Нетрудно себе представить, с каким нетерпением Марк ожидал конца пути. Для того чтобы время шло незаметнее, а отчасти и для того, чтобы предстать перед молодой женой в более привлекательном виде, Марк немного занялся своим туалетом, хотя он никогда не пренебрегал им и даже, несмотря на свое полнейшее одиночество, ежедневно принимал ванну и брился по утрам.

Приблизившись к берегу, Боб поднял на мачте небольшой флаг; то был условный знак, по которому ожидавшие возвращения Боба должны были узнать о том, что его поиски увенчались успехом.

В числе всевозможных предметов, коими предусмотрительный Хитон запасся перед своим отъездом из Америки, оказались и три палатки, приобретенные им на распродаже казенного военного имущества. Эти палатки и служили теперь жилищем для переселенцев. Они были раскинуты у подножия горы на прибрежной равнине; Боб указал их Марку.

Тут же, вблизи военных палаток, паслись козы, коровы, жеребята; на маленьком плоту, служившем пристанью, стояла молодая женщина; она протягивала руки, как будто призывая к себе кого-то: вдруг ноги ее подкосились, и она опрокинулась навзничь, будучи не в силах справиться с охватившим ее радостным чувством. Боб так искусно сумел повернуть судно, что оно прошло вблизи самого берега, еще не доходя до пристани, так что Марк мог свободно соскочить на землю, что он и не замедлил сделать. Боб был настолько деликатен, что отошел опять от берега и пристал в другом месте, не желая нарушить своим присутствием трогательную минуту свидания молодых супругов. Полчаса спустя Марк и Бриджит присоединились к остальным. Марк обнялся и поцеловался с сестрой и ее мужем, которого он еще не знал. Весь этот день был рядом трогательных сцен и перекрестного огня вопросов и ответов. Марку пришлось пересказать все, что с ним произошло за это время. Слушая его рассказы, молодые женщины испытывали безотчетный страх при описании землетрясения и не успевшего заглохнуть нового вулкана. Но Марк успокоил их, сказав, что именно этот вулкан будет ограждать их от многих опасностей, и вместе с тем уверил их, что подземные силы перестают быть опасными с той минуты, как только найдут себе выход наружу.

Переселенцы наши прожили целую неделю на острове Ранкокус, всецело предаваясь своему счастью. Однако осторожность не позволяла слишком полагаться на ту сомнительную безопасность, которой они временно пользовались здесь. В группе островов Бэтто, как и всюду, были враждующие между собой группы, и доброму Урууни стоило на этот раз немалого труда принудить все эти враждующие между собой группы подвластных ему дикарей отпустить Боба и его друзей целыми и невредимыми. Вот почему нашим переселенцам следовало немедленно покинуть этот остров и скрыть свои следы. С перевозкой коров, коз и жеребят им предстояло много затруднений: на пинасе не было помещений для четвероногих пассажиров, но все же для одного животного нашлось бы место, причем возможно было поместить еще и шесть или семь человек.