Страница 12 из 281
— А еще?
— Как здоровье?
Вяло шевелю пальцами левой руки. В смысле: «Так себе, но бывало и хуже».
Ксаррон качает головой:
— Телесное — в пределах разумного. А душевное?
— Почему спрашиваешь?
— Только не лги, Джерон! Что случилось с тобой этой ночью?
Что случилось? Да по сути, ничего особенного. Очередной приступ жалости к себе. Вспышка ярости. Новый виток боли, едва не заставивший меня разрушить чужую жизнь. В общем, все, как всегда.
— Я с трудом удержался от глупости.
— Какой? — Живой интерес в каждой черточке лица.
— Э-э-э-э… Мне подкинули для решения очередную задачу.
— Пухленькую и рыженькую, верно?
— Ну… Да. И я чуть было ее не «решил». Окончательно и бесповоротно.
— И что же помогло тебе остановиться?
— Анализ ожидаемого результата: я понял, что мои действия окажутся бессмысленны и вредны, прежде всего, для меня самого.
Кузен задумчиво помолчал, переваривая услышанное.
— Да, эгоизм — полезнейшая вещь на свете!
— То есть?
Ксаррон облокотился о ступеньку.
— Для начала хочу тебя успокоить: то, что недавно происходило, имеет к тебе очень малое отношение. Совсем призрачное. Проще говоря, тобой пытались руководить.
— Кто?
— О, это очень любопытное создание. Несомненно, живое. Наделенное разумом и волей. Совершенно самостоятельное и болезненно свободолюбивое.
— Не тяни!
— «Лунное серебро». Помнишь? Ты разбил Зеркало Сути и поплатился за сей необдуманный поступок тем, что делишь теперь свое тело кое с кем еще.
Кузен не насмешничает и не осуждает, просто рассказывает. И что-что, а рассказывать он умеет, потому что не тратит время и внимание слушателя на излишние украшательства, излагая основные для восприятия вещи:
— «Слезы Ка-Йен», из которых ткется Зеркало, не терпят власти над собой, и стоит больших трудов заставить их делать то, что необходимо. Своим необдуманным поступком ты разрушил их оковы, а заодно позволил нескольким «слезам» проникнуть внутрь себя, чем они с радостью и воспользовались.
— Слезы Ка-Йен? — вглядываюсь в правую ладонь, приобретшую прежний цвет. — Значит…
— В твоей крови плещется осколок Зеркала, получивший возможность стать по-настоящему живым. И он хотел отблагодарить за это. По своему, конечно. В меру своей наивности. А скорость Обретения впечатляет. И напоминает мне… Ты читал о Трех Сестрах?
— Ка-Йи, Ка-Йор и Ка-Йен? Да. Когда-то. Честно говоря, не очень хорошо помню подробности.
— И не надо забивать голову глупостями! — Посоветовал Ксо. — Легенда о том, как три сестры были изгнаны богами с земной тверди, водной глади и океана небес, конечно, красива и поэтична, но за давностью лет трудно установить, правдива она или нет. Сейчас имеет значение только одно: старшенькая, Ка-Йен, редко посещает наш мир — примерно раз в 450 лет, но с ее визитом происходят очень любопытные вещи… Например, рождаются или пробуждаются гении. Начинаются потрясающие воображение войны. Совершаются великие чудеса. И мир оказывается ближе к Порогу, чем когда-либо… Веселое время.
— Да уж, обхохочешься! — точка зрения кузена не кажется мне приемлемой, но, пожалуй, соглашусь: в такие времена скучно не бывает.
— Она скоро пожалует в гости, и не одна: все трое сестричек будут делить между собой Небесный Престол, а, следовательно, мир ждет тройное потрясение.
— Потрясение?
— Встреча сразу с тремя прекрасными, но своевольными дамами — суровое испытание даже для очень умелого кавалера, — подмигнул Ксо.
— Что-то не хочется становиться таковым.
Невинно поднятая бровь:
— Умелым кавалером?
— Тем, кто встретит слияние лун!
— Ну, тут мы не в силах отказаться. Можем только принять меры, чтобы оно прошло гладко и без отягчающих последствий. Правда, для этого придется много работать. И тебе, в том числе!
— Это еще почему?
— Потому что у тебя есть для этого все необходимое. Даже помощником обзавелся… Или, правильнее было бы назвать ЭТО домашним питомцем? Ладно, именованием займемся после, а сейчас… — Ксо мечтательно потянулся и поднялся на ноги. — Пойду, успокою Магрит, а то она, бедняжка, места, наверное, себе не находит.
— А ты хочешь предложить ей для успокоения свои объятия?
— И предложу, — пообещал кузен. — И может быть, она даже примет мое предложение… Ах, мечты, мечты! Не засиживайся здесь долго: по ногам дует.
И Ксаррон стремительно взлетел по лестнице вверх. На второй этаж. К покоям сестры.
Я улыбнулся ему вслед. Вот значит, почему Магрит настаивала на моем пребывании в Доме: боялась, что, находясь без присмотра, совершу непоправимую ошибку. Боялась, что не справлюсь со своими чувствами. Или не своими?
«Твоими, твоими, но поданными с другой стороны зеркала…» — подсказывает Мантия, и я так рад ее слышать, что забываю о намерении поругаться.
Где ты была?
«Я всегда рядом…»
Почему не отвечала, когда я звал?
«Не хотела быть третьей лишней…»
Лишней — в чем?
«В твоем споре с самим собой…»
Разве я спорил? Я… почти дрался.
«Именно… А от чужой драки всегда лучше держаться подальше, верно?…» — лукавая, но немного грустная усмешка, словно подружка сожалеет о том, что драка — чужая.
Верно. Расскажи, кто живет в моем теле?
«Только недолго: здесь, и в самом деле, не жарко, и ты можешь простыть…»
Торжественно обещаю не болеть! Расскажи!
«Хорошо, слушай…» — Мантия переходит на тон, приличествующий бродячим сказителям, а не благородной даме. Повеселить меня хочет, заботливая моя… — «Металл, который называют «лунным серебром», — единственная вещь в мире, обреченная существовать на грани между жизнью и смертью… Проще говоря, имеет собственные разум и волю, но не обладает возможностью свободно их использовать, что, как ты сам можешь догадаться, сказывается на характере не лучшим образом… Подобие жизни «лунное серебро» обретает лишь с помощью чар, но подобие — лишь мутное отражение, а не то, что его отбрасывает в зеркале бытия…»
И разумеется, оно ненавидит заклинателя, подарившего столь ограниченную свободу?
«Да уж, любовью не пылает…» — ехидный смешок. — «Потому что эта «свобода» оплачивается исполнением чужой воли…»
Неужели, это настолько больно — подчиняться приказам?
«Не обладая возможностью делать что-либо для себя? Это убивает… Час за часом… Век за веком…»
Убивает… Я тоже умру, в конце концов?
«А ты хочешь жить вечно?…» — Искреннее недоумение.
Так, как сейчас? О, нет! Надеюсь, надобность в моем существовании когда-нибудь отпадет.
«Возможно… Но ты об этом вряд ли узнаешь…»
Да, вряд ли.
Даже когда решу уйти, не смогу быть уверенным, что за мной в мир не явится новый Разрушитель, приговоренный к тем же ошибкам и той же боли… Хм. Вот и причина не торопиться за Порог: не желаю кому-то еще пройти моим Путем. Хотя бы потому, что на нем слишком много заманчивых развилок, ведущих к разным финалам. Ну да, фрэлл с ними со всеми! Пусть каждый живет своей жизнью. Жизнью, которую заслужил.
Значит, «лунное серебро» способно жить, только растворенное чарами?
«Именно, только в текучем состоянии: недаром говорят, что жизнь — это движение… Впрочем, и не удивительно: в любом существе, по праву называющемся живым, есть жидкость, питающая его…»
А вода? Оно растворяется в воде?
«Не до конца и…» — пауза, показавшаяся мне нерешительной.
И? Что происходит?
«Вода лишь помогает слезам Ка-Йен попасть в живое тело, но не способна подарить им жизнь…»
Вот! «В живое тело»! Что же мешает частичкам металла…
«Ожить?… Невыполнение необходимых для этого условий…»
Каких же?
«Во-первых, состав крови… Видишь ли, только в крови одной расы «лунное серебро» может раствориться полностью, теряя малейшие признаки формы и тем самым получая право возникнуть заново: ведь чтобы построить из камней новый дом, нужно сначала очистить с них следы старого раствора… Во-вторых, нельзя получить подарок, прокрадываясь в дом незваным гостем…»