Гвардия. (Дилогия)

Место действия: Штаб-квартира Гвардии.

Точное местонахождение неизвестно

Время действия: одиннадцатый день Кризиса

И какова, как вы думаете, цена человеческой благодарности?

Совершенно верно, ломаный медный грош, да и его еще фиг допросишься.

Рассчитывая вернуться в Штаб-квартиру с лавровым венцом триумфатора на голове, который, бесспорно, должен был быть на нее возложен за сокрушение самого опасного маньяка в Галактике, не считая Магистра, конечно, я был горько разочарован.

Где толпы встречающих парней, готовых качать тебя на руках, розоносицы, устилающие твой путь душистыми лепестками, оркестр, играющий бравурный марш, и Президент Лиги, прикалывающий Медаль Доблести на грудь? Явление героя осталось незамеченным.

Ну, почти незамеченным.

— Взял мерзавца? — уныло спросил Морган. Из госпиталя он сбежал, о чем можно было догадаться, и не имея семи пядей во лбу. На сутулой фигуре аналитика болтался больничный халат.

— Взял, — подтвердил я.

Мы стояли в пустынном зале, куда меня выкинул Микроб. Никого. Мимо прошла только какая-то грустная пара, держащаяся за руки.

— Игде он?

— На Поле. Надо бы послать группу зачистки.

— Надо бы, — столь же вяло согласился он.

Что происходит, черт бы их всех побрал? Понятно, что события последних часов были для обитателей Штаб-квартиры не самыми приятными, но все же, несмотря ни на что, Гвардия выжила. И даже поборола двух самых опасных для человечества субъектов.

Может быть, это и не повод для всеобщего ликования, но все же…

Я ожидал встретить суматоху, связанную с полным отсутствием высшего руководящего состава, беспорядочную беготню туда-сюда в попытках как-то наладить работу до назначения нового Полковника, — иными словами, нормальную рабочую обстановку. Но, судя по царящим здесь настроениям, гвардейцы намеревались только похоронить старого Полковника и забили на все остальное.

Я человек любознательный, и мне стало интересно.

— А что, собственно, происходит? — спросил я.

— Всему конец, — молвил Морган и заглох, оставив меня без подробностей.

От меня так просто не отделаешься.

— Прошу прощения, — сказал я, посчитав, что пауза слишком затянулась и его последнее высказывание требует более широкого толкования. — Чему именно?

— Нам.

Просто море красноречия!

— В каком смысле?

— Пошли, — сказал он. — Объяснять слишком долго, лучше сам посмотри.

И повел он меня в кабинет Полковника коридорами длинными, и шли мы, радости на своем пути не встречая, лицезрея только печаль и скорбь, и пришли мы в кабинет Полковника, и увидели там Шаффер и Стеклова, лейтенантов, и Фернандеса и Дон-Линя, лейтенантов, и Вайнберга, сержанта, и Бешеного Пса, рядового, вечно каким-то образом в любую компанию затесывающегося. И сидели они, очи потупив, и скорбели они, о чем неизвестно, и если настрой их «невеселым» назвать, то гиперпривод — лишь «резвым достаточно».

При явлении нашем с надеждой головы они подняли, но, увидев, вошел кто именно, опустили обратно сразу же. Фу, хватит с меня этого балладного стиля.

— Какие новости, Джек? — безнадежно поинтересовался Стеклов. Видеть лейтенанта в таком унылом расположении духа мне еще не доводилось. — Что-нибудь придумал?

— Даже лучше, — сказал Джек. — Привел человека, который придумает наверняка.

— Здорово, Макс. — Только после слов Джека присутствующие обратили внимание на мою скромную персону. — И как там Гриссом? — словно о погоде на улице спрашивают.

— Упакован для длительного хранения, — сказал я, надеясь приободрить похоронную команду. — Требуется группа зачистки на Пол.

— Едва ли этот шаг будет разумным в настоящее время, — заявил Стеклов. — Если агенты застрянут на Поле надолго, у них могут возникнуть большие неприятности с яками. Те нас в последнее время не очень-то жалуют.

— А с чего бы нашим там застрять? — спросил я. — С каких это пор зачистка требует много времени?

— Не в зачистке дело, — сказал Стеклов, а Диана Шаффер констатировала как очевидный факт:

— Он не знает.

— А лучше бы ему знать, — заметил Вайнберг.

— Знать что? — рявкнул я. Происходящее стало мне порядком надоедать.

— Надо бы ему объяснить, — сказал Вайнберг.

— Вот вы и объясняйте, — отрезал Стеклов.

— Удовольствия мне это не доставит.

— А я не прошу вас получать удовольствие! Детский сад какой-то. А казалось, все взрослые люди…

— Я объясню, — вызвалась Шаффер. — Дело в следующем. Мы подняли соответствующие файлы, чтобы в установленном порядке прочитать завещание Полковника и узнать имя его преемника после его… отставки. — (Все идет к тому, что никакого завещания нет и в помине, подумал я, но чего такой огород городить? Что-нибудь придумаем.) — Завещание, по крайней мере то, что можно назвать таковым, мы нашли. — Она словно прочитала мои мысли, отвечая на невысказанный вопрос. — Правда, оно оказалось несколько неожиданного свойства. Вел!

— Да, лейтенант?

— Прокрути запись еще раз. Для Макса.

— Какой вариант?

— Первый.

— Так у него было несколько вариантов? — спросил я. — И вы не знаете, каким руководствоваться?

— Помолчи и послушай, — посоветовал Джек. — Сам все поймешь.

— Молчу и слушаю, — сказал я. — Крутите.

Посреди комнаты возникло голографическое изображение Полковника, восседающего на своем неизменном кресле и дымящего своей неизменной трубкой. Кстати, я заметил, что Стеклов и Бешеный Пес сидели на столах, а Мордекай с Фернандесом подпирали собою стенки. Никто из них даже и не подумал хотя бы на время занять пустующее место Полковника. Зато я слишком устал, чтобы стоять, да и плохие новости лучше узнавать сидя.

— Стул, он стул и есть, — пробормотал я, опуская свое измотанное тело на Полковничье кресло. Присутствующие посмотрели на меня как на святотатца, но мне было наплевать. Это ведь не на всю жизнь.

— Господа, — сказал виртуальный Полковник, вынимая трубку изо рта. — Я более не могу считать вас своими капитанами, поэтому обращаюсь к вам так. Господа Блейн, Зимин, Харди, если вы просматриваете эту запись, значит, произошли следующие вещи: вы одержали верх, а я был убит в ходе переворота. Но ваше торжество не будет долгим. — Он немного помолчал. Даже наедине с компьютером слова эти давались ему нелегко. — Я уже давно подозревал о зреющем внутри нашей организации заговоре, — продолжал он. — И принял крайние меры на все случаи. Если даже созданная мною и возглавленная по моей личной просьбе полковником ВКС Дианой Шаффер Группа Внутренних Расследований не справится с возложенной на нее задачей, триумфу вашему не бывать. Напомню, что важнейшей доктриной нашей организации является сохранение телепорта и пресечение любых попыток со стороны различных организаций и частных лиц завладеть контролем над технологией ноль-пространственных скачков. Переход контроля в руки недобросовестных, корыстолюбивых и жаждущих власти людей, стремящихся использовать его в своих целях, всегда был для Гвардии самым страшным кошмаром. Поэтому я отправил детальный анализ ситуации в штаб стратегического командования ВКС, приложив к нему точные координаты Штаб-квартиры Гвардии. Но на тот случай, если вам каким-то чудом удастся одурачить штаб ВКС и Совет Лиги, я передал наши координаты самому непримиримому врагу, с которым вы никогда не сможете найти единой точки зрения. Наемный флот СРС будет здесь…

— Через сто четыре минуты, — сказал Морган. — Вел, прекрати воспроизведение.

— Так точно, сержант.

— Так что, — подытожил Джек, — теперь ты знаешь то же, что и мы, и, похоже, мы только что потеряли свой самый главный секрет.

— Какие меры предприняты?

— Меры? — переспросил Стеклов. — А какие тут могут быть меры? Объявлена всеобщая эвакуация, часть агентов уже покинула Штаб-квартиру, остальные готовы последовать за ними. Несколько ветеранов, несмотря на все наши убеждения, решили остаться и умереть вместе с Гвардией, в принципе, это их право. Но люди выживут. Они переберутся на планеты, которые им больше всего нравятся, банковские счета помогут им продержаться первое время, пока они не найдут работу. А с работой у наших парней сложности быть не должно: они первоклассные специалисты. Но самой Гвардии конец.