Гвардия. (Дилогия)

— Не факт. Но должна. — Короткие фразы явно иллюстрировали работу его мыслей. — Если только Магистры не общались между собой телепатически.

— А если она есть, — я постарался говорить как можно дипломатичнее, — то не мог бы ты быть настолько любезен, чтобы ее отыскать и продемонстрировать мне в действии?

— Зачем?

Демократия как она есть. Все задают вопросы, вместо того чтобы подчиняться, хотя я здесь старший по званию. В такие минуты начинаешь уважать идеалы Харди.

— Тут должна быть неплохая акустика. Хочу спеть Магистру пару арий.

— Разумно, — сказал Джек, пока Мартин многозначительно крутил пальцем у виска. — Если ничего другое не поможет, то уж это доконает беднягу наверняка.

Все-таки Джек отвлекся от своих исследований. Он знал меня достаточно хорошо и понимал, что я не буду в такой ситуации задаваться вопросами, представляющими лишь академический интерес.

— Есть какие-то мысли, Макс?

— Для начала просто найди мне связь.

— Бу-сде.

Он задумчиво продефилировал вдоль пульта, опять что-то бормоча себе под нос. Я заметил, что, когда он нервничает, у него появляется дурная привычка разговаривать с самим собой. Интересно, каким он будет в старости? Занудный и чертовски образованный старый дед, пересказывающий внукам на ночь ошибки Эйнштейна в теории относительности?

— Тэк-с, если здесь мы имеем системы наведения, а по центру, так сказать, пуск, то где у нас должна быть система связи? А где был бы я на ее месте? Явно рядом с оперативным контролем установок, с той стороны… Или оборудование отлажено настолько идеально, что вообще не требует присутствия техперсонала? Ага, кажется, это она! По крайней мере, здесь нарисовано нечто похожее на мегафон…

— А как ты собираешься ее испытывать?

— Элементарно, Ватсон. Врубай!

— Стоун, — позвал я. — Тебе, кажется, нечего делать?

— Чего надо?

Еще один исполнительный солдат.

— Ты бы сходил размяться по коридорчику, — ласково продолжал я, — километрика эдак на полтора и опробовал бы системку громкой связи.

— Почему именно я?

— Ты ближе всех сидишь.

— Ну вот, — заканючил Стоун, поднимаясь с пола и натужно кряхтя. Это была видимость, продиктованная ленью. Гвардеец по определению не может находиться в такой плохой физической форме, какую он пытался изобразить. — Как кнопочки разные нажимать, так кто угодно, только не Стоун, а как по долбаному коридору пешкодралом чапать, так больше некому.

— Не ворчи, — сказал я. — Встретишь Магистра, позови его па огонек.

Что прекрасно характеризует Стоуна как стратега, так это тот факт, что о перспективе подобной встречи он даже не задумывался. После моих слов он вздрогнул, и лень слетела с него вместе с большей частью дури. Он подхватил свою винтовку из общей кучи барахла и судорожно сжал ее в руках.

— Я пошел, — неуверенно сказал он, явно ожидая бурных раскатов хохота после очередного розыгрыша.

— Иди, — безжалостно сказал я.

— Я ведь действительно пошел.

— Очень хорошо.

Недовольный тем, что никто не стал его отговаривать, Стоун удалился, и двери сомкнулись за его спиной. Настала очередь Джека.

— Вы уже разобрались с системой наведения?

— Скорее менее, чем более, но в общем можно сказать, да.

— За что я тебя люблю больше всего, так это за четкие формулировки, — сказал я. — Ты можешь определить минимальные размеры мишени, которую можно накрыть отсюда?

— Не знаю… а какой масштаб тебе нужен?

— Не более пяти километров.

— Маловато. Судя по всему, эта штучка предназначена гробить планеты.

— Ну ты уж постарайся.

— Ок, — Джек вернулся к ближнему ко мне концу пульта, — Предложишь что-то конкретное?

— В системе Новой Мекки должна быть крепость, оставшаяся после последней войны шиитов и суннитов, непригодная для использования из-за высокого радиационного фона…

— Не пойдет. Ее так долго долбали кумулятивными торпедами, что она имеет не более километра в диаметре. Слишком долго искать.

— Что, найти невозможно?

— Возможно, но надо бы знать точные координаты.

— А ты их не знаешь?

— Координаты той крепости как-то не задержались в моей памяти после десятого знака от запятой.

Это он так шутит. Координаты местонахождения любого объекта в Галактике состоят из четырех колонок шестнадцатизначных чисел, и запомнить хотя бы одни из них способен только человек с фотографической памятью. А может, Джек и не шутит. Может, действительно забыл.

— Тогда сам выбирай себе цели.

— Есть у меня на примете небольшой спутник Израиля…

— Только этого для полного счастья и не хватало.

— Жесткая радиация, — сказал он. — На нем стопроцентно никого нет, а сейчас отыскать такое место в Галактике достаточно сложно. Мы же не хотим рисковать чьими-то жизнями, верно?

— Но сам факт уничтожения еврейского спутника может развязать войну! Ты что, не знаешь этих параноиков?

— И с кем они будут воевать?

— С арабами, — мрачно предсказал я. — Они всегда воюют с арабами.

— И с какого бока тут арабы?

— Они найдут с какого.

— Тогда я не знаю. Этот спутник — единственное, что мне приходит в голову. Остальные объекты либо слишком малы, либо населены, либо находятся в густонаселенных системах, что тоже чревато туристами и тому подобными сложностями…

Я взвесил находящиеся в нашем распоряжении возможности. Магистра останавливать надо? Надо. Оружие для этого испытывать надо? Надо. Что для нас важнее на данный момент? Существование бесполезного куска скальной породы и осложнение дипломатических отношений с Израилем, плюс гипотетическая война, которую они могут развязать, а могут и нет, или уничтожение самой опасной твари, что существовала в Галактике за последние сорок миллионов лет?

— Черт с ними, — сказал я. — Наводи.

— А как же война? — ехидно осведомился Джек.

— Проехали.

Джек приник к экрану, несколько раз оглянулся на большую карту, подкручивая верньеры. Изображение звездных систем на экране сменилось картинкой одинокого астероида сорока километров в диаметре, вся поверхность которого была испещрена воронками от многочисленных испытаний термоядерных устройств, так любимых практикующими представителями Моссада.

— Крупнее, — попросил я.

Спутник приблизился. Теперь можно было сосчитать воронки и рассмотреть любую из них более детально.

— А дальше чего?

— Я так понимаю, что этот дисплей является прорезью прицела?

— Можно и так сказать.

— Возьми в него половину спутника.

— Геометрическую половину? Он неправильной формы, так что сделать это достаточно проблематично…

— Любую половину, — сказал я. — И прекрати строить из себя умника, ладно?

— Уже прекратил, — ответил Джек. — Готово.

— Прицелился? — уточнил я.

— Да.

— Теперь стреляй.

— Ты что, ошалел? — изумленно спросил он, и я понял, что Джек не воспринимает ситуацию всерьез. Для него это было очередным теоретическим исследованием или игрой. Наводя на цель потенциально самое страшное оружие в Галактике, он даже не задумывался о возможности его практического применения.

— А зачем вообще целиться, если не собираешься стрелять? — спокойно спросил я.

— Да ты с ума сошел, Макс, — вмешался Мартин. — Мы ведь ничего не знаем о принципах действия оружия! Это ведь может быть все что угодно! Энергетические удары, излучения, черт подери, разрушение самой структуры пространственно-временного континуума! Сложно предсказать последствия выстрела и распространение ударной волны! Магистры могли и сами никогда не использовать этой штуки! Могут погибнуть миллионы!

— Я так не думаю, — сказал я.

— А ты вообще думаешь? С тех пор как ты ушел из аналитиков, у тебя атрофировались мозги!

— Рядовой Рэндольф, — холодно сказал я. — Будьте добры, заткнитесь.

— Слушаюсь, сэр, — сдавленно прохрипел он. Видать, не ожидал от меня такого подвоха.

— Мы сильно рискуем, — сказал Джек.