Гвардия. (Дилогия)

— Телепорт не ломается, — неуверенно произнес Луис.

— Не о том думаешь, — сказал я. — Если телепорт не в порядке, то мы бессильны что-либо предпринять. Или проблема утрясется без нашего участия, или не утрясется вообще. У нас на первом плане сейчас другая проблема — арахнозавр.

С недействующим телепортом придется разбираться нам самим. Как бы там ни было, мы не протянем и недели вне периметра станции, а меньше чем через неделю помощи ждать неоткуда. Да и не отсидишься в джунглях, имея под боком такую проблему.

— Нас только двое, — это не было проявлением слабости. Констатация факта, и ничего больше.

— А людей на станции — больше пяти сотен, — сказал я. — И, похоже, что они до сих пор не подозревают, насколько плохи их дела.

— Но Штаб-квартира…

— Мы никак не можем повлиять на происходящие там события, — повторил я.

— А на что мы можем повлиять здесь?

— А черт его знает, — сказал я. Не такой уж это простой вопрос. — Мы можем спасти людей. Или хотя бы попытаться их спасти и умереть, если уж больше мы ни на что не способны. Но ты же не предлагаешь нам сидеть в джунглях и спать по очереди, вздрагивая при каждом шорохе… Кроме того, в отличие от людей на станции, мы знаем, с чем нам предстоит столкнуться.

— Лучше бы не знали, — сказал Луис.

Смерть в бою.

Красиво звучит, но если бы мне предоставили право выбора, я бы предпочел какой-нибудь другой вид смерти, что-нибудь связанное с преклонным возрастом и инфарктом во время эротического действа, но иногда судьба не дает нам права выбирать.

Но это и не самый плохой вариант. По крайней мере, умираешь быстро и честно.

Альварес, судя по всему, разделял эту точку зрения. Он критически осматривал свое снаряжение и сбросил на землю рюкзак с аппаратурой. Время теории прошло. Теперь все упирается практику.

— Что у тебя из оружия? — спросил Луис.

— Парализатор и иглогранатомет. — Я не знал, с чем придется иметь дело, и захватил два универсальных средства. Одно для нейтрализации и последующего допроса, другое — для ликвидации. Жаль, что не захватил и третье средство — для тотального уничтожения.

— Можешь выбросить парализатор. Этих тварей он не берет. Что ты знаешь о стратегии?

— Все просто. Сначала убираем «генерала» и матку. После чего число боевых особей становится конечным, действия их не будут скоординированы, и перебить их будет легче.

— Как выглядит «генерал»?

— Вдвое меньше, чем его солдат. Паутину не выбрасывает, вооружен только жалом. Его должны охранять.

Альварес и сам это знал, но либо хотел подстраховаться либо просто оттягивал момент принятия окончательного решения. Точнее, произнесения этого решения вслух. На самом деле все уже решено.

— А матка?

— Тоже под охраной, причем под более бдительной. Она светлее обычных солдат, раза в два больше, не вооружена и малоподвижна. Яйца откладывает в сырой и теплой атмосфере, а такая атмосфера царит на всем континенте.

— Как «генерал» поддерживает связь с солдатами?

— Телепатически, насколько я понимаю. Это нечто вроде коллективного разума, только в другой пропорции. Он как бы думает за всех — один мозг и сотни, возможно, даже тысячи тел. Какой нужен мозг, чтобы все их правильно скоординировать? Интересно, когда гибнет кто-то из его солдат, способен ли «генерал» чувствовать его ужас и боль?

— Значит, забить исходящие от него сигналы невозможно?

— И запеленговать тоже.

— Класс, — исчерпывающе высказался Альварес. — Осталось ответить только на один вопрос: где нам их всех искать?

— Это не вопрос. По логике событий, они нас сами найдут.

— Только не здесь.

— Верно.

Мы убили целый час, чтобы преодолеть три километра по чертовым джунглям. Теперь между нами и станцией такое же расстояние, телепорт не действовал, а времени было в обрез.

Полтысячи человек на станции и двое в джунглях. Куда ударят эти твари?

Но если джунгли мешают исполнить гвардейцам долг, увы тем джунглям.

— Луис, пукалка, которую ты носишь на плече, полностью заряжена?

— Конечно.

— Так используй ее, а не стой столбом, — посоветовал я.

Сначала он недоуменно на меня уставился, но потом все понял. Он снял винтовку с плеча, поставил подствольный бластер на максимальный режим и прожег в джунглях десятиметровой ширины просеку, тянущуюся километра на полтора в сторону станции. Передвигаться по оплавленной, напоминающей по структуре пластмассу почве было несравнимо легче, чем прорубать себе дорогу современным эквивалентом мачете.

Кое-где после выстрела тлели небольшие костры, грозящие превратиться со временем в огромные, пышущие адом лесные пожары, но перед нами были более важные дела, так что мы не стали останавливаться и разбираться еще и с этим. В конце коннов, небольшая прополка джунглям не повредит и, скорее, даже будет незаметна, особенно перед глобальным прижиганием с орбиты, а тем деревьям, что могут погибнуть в результате зажженного нами огня, все равно уготована участь стать угольками в огромном пламени вэкаэсовской мощи.

Еще трижды нам приходилось останавливаться и расчищать себе дорогу столь варварским образом. Последний выстрел расплавил заградительные решетки и стер с лица планеты автоматическую метеорологическую установку.

Зато спустя всего двадцать минут, мы снова были внутри охраняемого периметра.

А телепорт по-прежнему не работал.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Соболевский устраивает мозговой штурм и получает неожиданные результаты

Место действия: Штаб-квартира Гвардии.

Точное местонахождение неизвестно

Время действия: восьмой день Кризиса

— Это было весьма познавательно, — голос Джека Моргана звучал довольно-таки бодро, несмотря на то, что сам Джек был прикован к больничной койке и более всего напоминал мошку, попавшую в самый центр паутины систем жизнеобеспечения. Меч птавра дважды пронзил грудь аналитика на Библостероиде. От таких ран либо умирают сразу, либо долго и мучительно выздоравливают.

Операция «Культпоход» стала самым большим провалом в истории Гвардии. Не дав никаких результатов, она унесла жизни многих гвардейцев. Из семидесяти шести задействованных и ней агентов назад вернулись лишь семеро: вышеупомянутый Морган, отделавшийся легким испугом и парой пустяковых царапин Мартин Рэндольф, Шо Такаги, уложивший двоих птавров своей верной мурамассой, неистребимый Бешеный Пес, почти в каждой боевой операции получающий по тяжелейшему ранению, но неизменно остающийся в строю, хладнокровный и рассудительный Сема Воронцов, отвлекавший на себя внимание трех птавров, пока Бешеный Пес и Шо рубили их на куски, а также мало чем отличившийся ваш покорный слуга и, разумеется, непобедимый Рейден. Из побывавших на Библостероиде птавров не вернулся ни один.

В Штаб-квартире был объявлен день траура по погибшим.

Конечно же программа минимум, включавшая обнаружение Магистра и подтверждение того факта, что он действительно существует в реальности, была выполнена, но никто не чувствовал себя героем.

Мало кто в Гвардии соглашается на «минимум».

За полученную информацию, пусть даже она была интересной и предоставляла много пищи для размышлений, мы заплатили слишком дорого.

Еще в госпитале наша «великолепная семерка» заполнила тысячи отчетов и ответила на несколько миллионов самых въедливых вопросов при перекрестных проверках. Все показания о происшедшем были проверены и перепроверены самым тщательным образом в поисках несоответствий и ускользнувших от внимания агентов закономерностей, прежде чем нам наконец было дозволено отдохнуть.

Отдыхать никто не хотел. Все, хоть и чувствовали себя физически разбитыми, были чересчур взбудоражены эмоционально, чтобы просто разойтись по своим комнатам и остаться со своими размышлениями наедине.

Используя в качестве посыльного Мартина, как самого молодого и наименее пострадавшего, Джек предложил всем участникам неудавшегося рейда встретиться и обсудить случившееся еще раз, пока воспоминания свежи и не успели выветриться из памяти. Поскольку сам Джек и Бешеный Пес были прикованы к своим кроватям в лазарете, куда всем остальным не так просто было получить доступ, импровизированный консилиум решили провести в Сети. Техническое обеспечение взяли на себя мы с Мартином, не без помощи Джинна, разумеется.