Отражения (Трилогия)

— Почему слово «Мастер» написано здесь с большой буквы?

Она усмехается:

— Это трудно объяснить, но я попробую... Мастер — это титул. Высший титул, которого может добиться человек.

— Высший? — Я удивлён. — А как же короли?

— Ты же прочитал стихи! Там сказано всё, и даже больше, чем нужно.

— Значит, быть могущественным можно без золота, магии и власти над людьми? — Это никак не укладывается в голове.

— Смотря что ты понимаешь под словом «могущество». — Магрит лукаво пожимает плечами.

— Я... не знаю, — смущаюсь я.

— Поверь, это не так уж интересно. — Она играет кистями пушистой шали.

— Быть могущественным — неинтересно?

— Увы. Лучше уметь ценить жизнь.

— И быть... Мастером?

Горький смешок:

— Это непросто.

— Почему? — Я упрям так, как только может быть упрям мальчишка в ожидании собственного совершеннолетия. — Я ценю жизнь.

— Ты ценишь СВОЮ жизнь, а Мастер... Он ставит ценность чужих жизней гораздо выше своей...

— Как это?

— А вот так. — Даже если ей и претит со мной беседовать, она не подаёт вида. — Настоящий Мастер пожертвует своей жизнью, чтобы спасти другие. Если, конечно, не будет иных путей решения проблемы. Мастера, знаешь ли, весьма расчётливые и хладнокровные люди. Хотя есть ещё Тёмные Мастера, которые ставят себя превыше всех остальных... Но их могущество мнимо. Они блуждают во Тьме.

Я не могу понять, шутит она или нет, а Магрит продолжает:

— Выходов из Лабиринта Жизни много, но все они являются Входами в новые Лабиринты...

Молния бьёт в землю совсем рядом со стеной замка, и библиотека на мгновение тонет в ослепительно белой вспышке. Я испуганно закрываю глаза, а Магрит хохочет, распахивая окно и подставляя губы обжигающим поцелуям ливня.

— Dou Магрит... Вы... уходите? — Я разочарован. Можно сказать, обижен.

Она поворачивается ко мне, скрещивая руки на груди.

— У тебя есть ещё вопросы?

— Я... не хочу оставаться один. — Скольких усилий мне стоит это признание!

Магрит подходит и проводит ладонью по моей щеке.

— Ты всегда будешь один. Пора начать привыкать.

— Но почему?

— Так решено Землёй и Небом.

— Я не хочу! — Голос срывается на крик.

— Я знаю, не шуми. — Она касается пальцем моих губ. — Я бы хотела что-то изменить, но... Я бессильна. Из твоего Лабиринта есть только один Выход. Но он не приличествует Мастеру.

— При чём здесь это? — Я чуть не плачу.

— Ты можешь пройти свой Путь с гордо поднятой головой или — прячась по щелям... Что бы ты ни выбрал, я не вправе ни поддержать, ни осудить тебя. Но мне кажется... Нет, я почти уверена — ты можешь стать Мастером. Только я не желаю тебе такого Пути...

— Почему? — Теперь я испытываю необъяснимую обиду.

— Мастер не принадлежит самому себе, — вздыхает Магрит. — Он живёт для всех... Но не нужен никому.

— Как это понять?

— Мастер — это Долг. Мастер — это Ответственность. Мастер — это... Тяжёлая ноша. Он не имеет права на ошибку и не имеет права на любовь, потому что первая причинит вред тем, кто его окружает, а вторая... Вторая уничтожит его самого. Влюблённый бесконечно могуществен и бесконечно уязвим. Даря себя одному человеку, ты отдаёшь свою Сущность полностью. Даря себя многим, ты оставляешь в каждом лишь частичку своей души. И если твой дар не примут, ничего страшного — на Древе вырастут новые ветви... Но если один-единственный человек на свете не захочет принять твою любовь... Древо лишится корней и никогда не расцветёт.

Я не понимаю ничего. Совсем-совсем. Но слушаю очень внимательно, потому что Магрит никогда и ничего не говорит зря.

— Я не хочу, чтобы ты взрослел...

— Почему?

— Пройдёшь ты все ступени или не успеешь, станешь ты Мастером или откажешься от этого пути, не важно. Но с течением времени ты изменишься и перестанешь быть тем Джероном, который восторженно смотрит на мир — милым и наивным мальчиком, который не боится задавать вопросы...

Ты была права. Я меняюсь. С каждым вдохом. Но как болезненны эти изменения! И как бы я ни упирался, как бы ни цеплялся за хрупкие нити прошлого, ничего не получается... Словно я бегу по узкому коридору, не имеющему ни начала, ни конца, и не могу остановиться, потому что, если хоть на минуту замедлю шаг и попробую выровнять дыхание, меня раздавит лавина камней, спешащих по моим следам... Я уже не принадлежу себе, Магрит. И начинаю ценить чужие жизни превыше своей. Но значит ли это?..

К реальности меня вернул смех принца, которому Борг в красках описывал одежду, преподнесённую мне в качестве извинения. Я задвинул засов на Дверях Хранилища Воспоминаний и холодно осведомился:

— Над чем вы теперь потешаетесь?

Борг, хмыкая в усы, кончиками пальцев подцепил и поднял, растягивая во всю ширину, нечто, предназначенное для пополнения моего гардероба... Я бы посмеялся. В другое время. Сейчас же я — рассержен, а в таком состоянии чувство юмора бежит от меня сломя голову.

— Ну и что в этом смешного? Никто не виноват, что у старосты нет детей мужеского пола. — Мой лишённый эмоций голос вызвал новый взрыв смеха: принц тоненько подвывает, Борг гулко фыркает. А вот мне невесело. Впрочем, грустить я тоже не собираюсь...

Длинные нижние рубашки вполне сойдут для носки. Ну, покрой... специфический, не спорю. Зато полотно тонкое, приятное на ощупь. И не слишком застиранное. Только вышивка... В носу засвербело.

Эй, не смей этого делать!

«Почему?»

Ты подставляешь меня под удар! Просто успокойся — я сам спорю узоры. Попозже...

«Как знаешь...»

Чуть приструнив Мантию, я продолжаю копаться в ворохе одежды.

Кожаная безрукавка с шерстяной подкладкой сгодится для тепла, но с этим придётся подождать до наступления осени... О, штаны всё-таки есть! Правда, размерчик совсем не мой... А, я догадался: это уже не старостиной дочки, а её мужа. Ну ничего, затянем пояс, глядишь, не упадут... Хотя в одну штанину влезут обе мои ноги...

О... А... Это ещё что?

Я держал в руках что-то вроде штанов, только они были вполовину короче обычных. На ребёнка? Не похоже. Не бывает у детей такой... задницы. А штаны замечательные — из мягкой кожи, с кожаным же пояском, продёрнутым через кучу шлёвок, со шнуровкой на боках... Кажется, по бёдрам мне будут — самое то... Но КТО это носил, хотел бы я знать? Ладно, разберёмся...

А что у нас насчёт обуви? Негусто. Стоптанные грубые сапоги, для ношения которых мне придётся обматывать ноги рулонами ткани, да сооружения из кусочков кожи и верёвочек, годные для хождения разве что по стриженому газону королевского парка...

— Ваше высочество, к вам гость! — долетел с первого этажа голос доктора, и я, наконец-то, избавился от назойливых зрителей...

— «Ваше высочество, к вам гость!» — передразнивая доктора, мой голос ехидно задребезжал. Получилось неплохо, и я довольно ухмыльнулся. Самое главное — оставить за собой последнее слово.

Гость? Как мило! Кто же посещает нашу коронованную особу? Непременно надо узнать, тем более что комната выходит окном как раз во двор... Любопытство — мой самый любимый порок. После упрямства, разумеется...

Гость прибыл верхом и, судя по усталому виду лошадки, издалека. Невысокая фигурка в дорожном костюме, плаще и широкополой шляпе — и это по такой-то жаре: день только разгорается, а над землёй уже висит зыбкое марево горячего воздуха. Сразу видно, что личность не желает быть опознанной... Я бы ни за что не стал так кутаться летом — когда пытаешься спрятаться от любопытных глаз подобным образом, только привлекаешь ненужное внимание. Впрочем, с моим теперешним внешним видом любая маскировка не была бы лишней... Кого же нелёгкая принесла сегодня?

Я не смог бы угадать, даже если бы очень постарался, хотя ответ был очевиден. Когда Дэриен ступил на двор, плащ и шляпа полетели под ноги лошади, открыв миру тёмно-рыжие локоны, милое личико и стройную фигурку, на которой костюмчик, напоминающий одеяние придворного пажа, сидел ладно, но несколько... вызывающе. Сначала я решил, что девица — сестричка известных мне принцев, но после того, как она повисла на шее у Дэриена, впиваясь своим сочным ротиком в его губы, отпали все версии, кроме одной. Они — любовники. Почему не супруги? Хм. Принц не выглядел семейным человеком, да и если бы он был женат, то жена находилась бы рядом с ним, скрашивая, так сказать, его несчастье. А поскольку рядом с Дэриеном всегда был только Борг... Уж они-то супругами быть не могли, не так ли? Хотя... Всякое случается в подлунном мире...