Страница 44 из 295
– Убить её.
И исчезает. Будь ты проклят, Аррек.
Сказать, что положение безнадежно, значит, не сказать ничего. Да, боевая звезда северд-ин может в капусту изрубить одинокого дарая, неосторожно сунувшегося на их территорию. Но даже пятеро Безликих вряд ли могли бы что-то сделать с дюжиной Высоких лордов в их собственном тронном зале. Дело даже не в боевом искусстве или каких-то сверхспособностях. Дараи могли просто изменить Вероятности вокруг незадачливых противников, выбрасывая их в пространства, где даже бесконечная изменчивость эль-ин не поможет продержаться больше пары секунд. И никакое мастерство, и никакая воля не помогут тебе двигаться достаточно быстро, чтобы справиться сразу с десятком таких атак.
Здорово, да?
Еще до того, как затих леденящий душу приказ Лиран-ра, сразу несколько ударов различной степени тяжести обрушиваются на несчастный трон. То есть туда, где мне полагалось быть. К разочарованию этих милых ребят, я решила не дожидаться испепеления и уже двигаюсь по головокружительной траектории, маневрируя среди редких колонн огромного зала. Несколько молний пытались было проследить все эти безумные петли, но без особого успеха. Тут стены чуть вздрагивают, потолок покрывается рябью, я бросаюсь в сторону и вниз, пытаясь избежать Вероятностной ловушки… и обнаруживаю перед собой сразу два стремительно сверкнувших меча, а также их обладателей, чуть не отсекших мне крылья, даром, что те состоят из чистой энергии. Еще один самоубийственный вираж – если бы не умение, заимствованное у северд-ин пропускать «сквозь» себя любую агрессивно направленную силу, быть бы мне хорошо поджаренным омлетом.
Стены вновь начинают расплываться в тумане. Все. Это конец.
Размечталась.
Ллигирллин. Никогда еще не слышала от своего меча такого тона. Разве может кусок железа цедить слова сквозь зубы, в ярости перемежая слова утробным рычанием? Еще как может.
Вот теперь пойдет потеха.
Ремень, удерживающий ножны, вдруг сам собою лопается, серебристый звон, подозрительно напоминающий боевую песню, заполняет все вокруг. Вспышка света и энергии, на мгновение ослепившая всех присутствующих. Грубоватая, торопливая, но заботливая сила подхватывает меня, отшвыривая в сторону, заставляя автоматически начать изменение-маскировку. Шлепаюсь на плиты пола, сливаюсь с ними цветом, запахом, энергетическим и эмпатическим рисунком. Даже другой эль-ин не смог бы сейчас определить, где заканчиваются камни, а где начинается живое тело. Куда уж там по уши занятым и невероятно озадаченным человеческим воинам.
Впрочем, если они лишь слегка озадачены, то я повергнута в состояние немого шока. Точнее, в тот эквивалент этого замечательного состояния, который доступен эмоциям каменного пола. Может, это все-таки обман зрения?
Там, где полагалось быть мне, широко раскинула в защитной позиции крылья Ллигирллин. Стройная и невысокая эль-ин с чуть отливающей чистым металлом, но не светящейся изнутри кожей, раскосыми светло-серыми глазами, белыми, точно снежная метель, волосами. Черный кожаный костюм так же плотно облегает компактное тело, как черные ножны до этого облегали изящный меч. Никакого оружия, да и зачем оно ей? Высокая переливающаяся мелодия заполняет весь бесконечный зал, отражаясь от стен, звеня сталью тысяч битв, песней тысяч побед, грустью тысяч лет.
Металлические, с платиновым отсветом крылья разметались зыбким туманом, тринадцать фигур вдруг растворились в движении, слишком быстром, чтобы даже я могла заметить. Всплеск силы, что-то непонятное из высшей боевой магии, еще что-то смутно знакомое, вспышка эмоций, сопровождающая чью-то смерть, вспышка разрываемой Вероятности…
Ошалевшая от всего происшедшего, смотрю на искореженный пол, оплавленные стены, изломанные тела двух дарай-воинов… Bay…
Значит, Ллигирллин может изменяться. И как изменятъся. Интересно, только она? Да нет, похоже, это общее свойство всего одушевленного оружия эль-ин. Сейчас это кажется таким очевидным, столь многое на это указывает… Настороженно ощупываю свой кинжал. Аакра тоже? Нет, какая глупость. Это ритуальное оружие, предназначенное совсем для других целей, не наделенное ни разумом, ни личностью, ни именем.
И все-таки Ллигирллин… Папин меч умеет превращаться в женщину. Интересно, а мама знает? А… Стоп. Не моя проблема. Совсем-совсем не моя.
А вот моя проблема как раз начинает материализовываться там, где когда-то обретался трон. Десятка два дараев и арров, к счастью, в большинстве своем не воинов, появляются во все еще звенящем от песни Ллигирллин воздухе и зависают в нескольких метрах над полом. Разодетые в придворные костюмы и платья, они напоминают стайку бабочек, но от ощущения силы, собравшейся на таком ограниченном пространстве, у меня начинает ломить виски. Ольгрейн смотрится еще более неестественно на фоне выхолощенной красоты Лаары. Не без удовольствия отмечаю, что великолепная леди выглядит несколько потрепанной. Тварь!
Вся компания чуть шевелит своими щитами, что, кажется, должно означать «ох!», по достоинству оценивающее произведенные разрушения. Парадный зал Дома Вуэйн, занимавший никак не меньше нескольких квадратных километров, лежит не просто в развалинах, он практически уничтожен. Стены обуглены, пыль, бывшая когда-то роскошными гобеленами и знаменами, медленно оседает на пол, и такой многозначительный запашок горелого для полноты картины. Ллигирллин не стеснялась. Вряд ли за всю долгую историю Эйхаррона дараям приходилось видеть сердце своего Дома в подобном состоянии.
Лаара издает вопль разъяренной кошки. Замечаю, что многим не по нутру такое открытое проявление эмоций. Да, трон ощутимо шатается под этой парочкой.
Ольгрейн плавно спускается к телу одного из убитых воинов. Бедняга наполовину вплавлен в камень. Жалко. По сути дела, воин ни в чем не виноват. Хотя каждый отвечает за самого себя и за свои поступки. Этот труп недавно пытался меня убить, и никакие приказы такого оправдать не могут. Он сделал свой выбор.
– Похоже, я недооценил очаровательную юную леди.
Печально.
Как аккомпанемент к его словам, от потолка отламывается огромный кусок и со страшным грохотом падает вниз.
В голосе Лиран-ра слышится лишь меланхоличное спокойствие. Нелепая смерть двух преданных людей вызвала в нем не больший отклик, чем возможное уничтожение Эйхаррона в целом. Лаара не отличается подобным спокойствием.
– Маленькая дрянь! Грязная дикарка! Убью!
– Держите себя в руках, Высокая леди!
Вперед выступает высокая фигура. Представитель другого Дома, скорее даже Конклава Домов, не обязанный подчиняться Лиран-ра Вуэйн. Кажется, в игру вступила новая сила.
– Что здесь происходит, князь Ольгрейн?
– Был отдан приказ казнить преступницу. Очевидно, мои воины не проявили должного старания при его выполнении. Они будут наказаны.
– Казнить преступницу? Насколько мне известно, ваша «преступница» – посол, обладающий дипломатической неприкосновенностью. Вы понимаете, что натворили? Если одна эль-ин умудрилась произвести подобные разрушения, прихватив с собой на тот свет двух воинов-дарай… Вы понимаете, с кем нас поссорили? – В словах властного человека перекатываются гнев, страх и раздражение, скованные льдом спокойствия.
Кажется, все решили, что я мертва. Как неосмотрительно с их стороны.
– Она напала на леди нашего дома. – Голос Ольгрейна все так же равнодушен.
– Напала? Вы хотите сказать, она не дала запытать себя насмерть, когда эта психопатка…
Вот тут Лиран-ра среагировал. Удар не сдерживаемой волей силы отбрасывает Посланника к стене, разметав попутно всех присутствующих. Если я правильно понимаю ситуацию, Ольгрейн только что поставил свой Дом вне закона. А прежде всего – самого себя. Но откуда все-таки у человека Конклава такие точные сведения о происходящем внутри Вуэйн? Аррек, ты рискуешь, ох, как ты рискуешь…
– Никто не будет оскорблять мою леди в стенах моего Дома!
Гнев и сила этого голоса заставляют меня испуганно прижать уши. О Ауте. Парень сам не знает, на что он способен. Люди испуганно замирают, боясь пошевелиться. Даже Посланник вдруг как-то растерял весь свой норов перед лицом такого очевидного безумия. Впрочем, ненадолго. Привычный самоконтроль быстро возобладал над чувством самосохранения. Узко сфокусированная волна энергии летит в Лиран-ра… чтобы быть без труда отраженной идеальными щитами Главы Дома.