Страница 283 из 295
– Я начал устанавливать контакты с кланом Эошаан, – не обращая внимания на мои комментарии, продолжил Аррек. – И довольно быстро понял, что одних их будет недостаточно. Для выполнения такой задачи нужны были знания, выходящие за пределы того, что позволяли себе эти не слишком обремененные правилами ребята.
– И ты спутался с темными эльфами, – грустно заключила я. Подходящего эпитета для описания глупости такого масштаба просто не существовало.
– В некотором роде. Было много различных идей, на проработку их всех ушло довольно много времени, но, в конце концов, я вышел на d'ha'meo'el-in. И на Смотрящего. Постепенно вырисовался план действий – и проблемы, связанные с ним. Стало ясно, что мало будет просто оживить тебя после того, как Эль перейдет к новой Хранительнице. Существовала большая вероятность, что после нескольких десятилетий контакта с божеством ты окажешься просто… не способна существовать отдельно от Эль.
Я зябко передернула плечами, еще глубже вжимаясь в его объятия, слишком хорошо понимая, что имел в виду Видящий Истину.
Эпидемия и последовавшие за ней события весьма эффективно затормозили мое развитие, заставив с пути самопознания свернуть на прямую и безрадостную тропу саморазрушения. Антея тор Дериул была абсурдно молода, когда приняла в свое сознание богиню. Не знала ни саму себя, ни собственную силу, более того, не имела ни малейшего желания познавать – какой смысл? Эль-э-ин живет на украденное время и обычно слишком сконцентрирована на цели, чтобы тратить это время на всякую чушь. Я была ребенком, несформированным, ничего толком не умеющим, по самые остроконечные уши увязшим в подростковых комплексах. И вот на этого неуверенного в себе ребенка обрушилось все великолепие многоцветной богини.
И появилась Хранительница. Дочь клана Шеррн. Антея из клана Дериул, какой она могла бы стать, заснула на дне коллективного разума, так толком и не проснувшись. Да и вообще…
Отнять у меня контакт с богиней означало только одно – смерть. Если не физическую, то духовную После такого Антея тор Дернул должна была бы оказаться окончательно и бесповоротно сломленной.
Только вот проблема: в данный момент я чувствовала себя замерзшей, несчастной, сердитой, раздраженной. Я хандрила по-черному, но не ощущала себя такой уж ужасающе сломленной.
Отсюда вывод?
Взмахнула ушами и начала перебирать собственные мысли и чувства. Что это было? Что дало мне столь твердое ощущение себя, позволившее восстановить из небытия никогда по-настоящему и не существовавшую личность?
…Поэзия в движении. Краски, вплетенные в музыку. Гармония, расцветающая в глубине первозданного хаоса…
Ох!
Творчество. Вдохновение. Сатори.
Какими словами описать молнию?
Сен-образ, подаренный когда-то отцом, всплыл из глубин сознания, вспорхнул в холодный и пустой воздух, на мгновение разбив невыносимо скучную тишину мертвого мира:
Только теперь я поняла, о чем говорил Золотой Дракон Судьбы.
Зажмурилась. Усилием воли не позволила когтям впиться в плечи Аррека – на нем и без того живого места не было. Сквозь зубы.
– И кто же, позволь поинтересоваться, придумал этот замечательный план?
– Лейруору, – он носом ткнулся мне в ухо. – Когда ты назначила последнюю дату и вдруг оказалось, что у нас осталось всего три дня, пришлось начать действовать, не слишком заботясь о побочных эффектах. Надо было срочно заставить тебя осознать, что ты есть на самом деле. Единственный способ сделать это достаточно быстро – это обратиться к Драконьей Крови. Но ты, с детства убедив себя, что и в подметки не годишься своему великому отцу, в упор не желала понять, на что способна. Единственный, кто мог бы заставить столь упрямое существо выйти за привычные рамки и осознать собственные возможности, – это твой Учитель.
– О нет. Только не отчим. Только не тогда, когда дело касается папиной крови.
– Точно. Все упиралось в идиотский любовный треугольник. Ты давно (и абсолютно правильно!) решила, что ради собственного самосохранения от их бесконечных склок надо держаться подальше. И настолько привыкла фильтровать все, что касалось взаимоотношений между своими тремя родителями, что просто не услышала бы отчима, вздумай он начать говорить о Драконьей Крови. Раниель-Атеро даже пытаться не стал.
– Я не хочу знать, – пробормотала я, вспоминая собственную реакцию на подобные ситуации в прошлом.
– Вот именно. И тут выяснилось, что у Раниеля-Атеро есть вполне адекватный двойник. Лейруору была полностью уверена, что ты среагируешь на темного короля в точности как на своего Учителя: раскроешься навстречу новому опыту, сможешь воспринять то, что при других обстоятельствах увидеть была просто не в состоянии. И она оказалась права.
Я зарычала.
– Задача заключалась в том, чтобы столкнуть тебя с королем демонов и заставить вас обсудить Кровь Дракона. Причем так, чтобы ни ты, ни он ничего не заподозрили. Для этого вас обоих пришлось несколько… подтолкнуть в нужном направлении. Мы не были в восторге от столь рискованного плана, но Лейри не видела другого выхода. И я согласился подыграть ей.
Он снова погладил мои волосы, успокаивая, заставляя расслабиться. Исцеляя. Тихий голос точно обволакивал, унося прочь напряжение и ужас недавно прошедших дней.
– Тэмино пришлось срочно отправляться к демоническим Дворам, чтобы заполучить Смотрящего, – без него невозможно было провести это воскрешение. И Лейри решила воспользоваться ситуацией. Она заявилась к нам на завтрак, и мы осторожно попытались привлечь твое внимание к деятельности Обрекающих. Потом я узнал, что Лейри через третьи руки подкинула темному королю идею, что некоторые его текущие проблемы (вроде стаи диких альфа-ящеров под окнами) можно было бы решить при помощи Крови Дракона и одного мерзкого старого ритуала.
– Ауте милосердная… неужели она считала нас настолько предсказуемыми?
– Полагаю, теперь она хорошо усвоила урок. Предполагалось, что вы с Раниелем столкнетесь на приеме у принца Дариэля, и темный спасует, сообразив, кем на самом деле является носительница Крови. Между вами должен был состояться разговор в эльфийском политическом стиле полный скрытых подтекстов и завуалированных угроз. Король, надеясь выудить нужные сведения, упомянул бы о Крови Дракона, а ты, реагируя на него как на Учителя, разобралась бы в ситуации и нашла эту решающе важную частичку себя. – Он вздохнул. – Должен признать, в теории план был хорош. Лейри он так нравился, что девочка до сих пор винит в последующих катастрофах что и кого угодно, только не сам план.
– Она не учла фактор энтропии, который всегда несут в себе демоны, – проворчала я.
– Она много чего не учла. Все полетело в бездну еще на первых этапах. Принц вошел в раж. Темный Король совсем взбесился. А потом неожиданно появился еще и Ийнель со своей вендеттой. Неприятности посыпались одна за другой. Я вынужден был одновременно контролировать всю эту безумную затею, проводить подготовку к твоему оживлению и пытаться не дать тебе зайти слишком далеко в изменении собственного сознания. Ну а потом демоны перегнули палку и в раж вошла уже ты сама. Такого, признаться, не ожидал никто…
От чувства вины и унижения у меня судорожно задергались уши. Даже вспоминать об этом было дико: я, которая когда-то приложила столько усилий, чтобы избежать войны, затеяла свою собственную. Да еще с врагом, который, пойди что-нибудь не так, мог обойтись нам дороже, чем все люди Ойкумены со всеми их бомбами.
Как, во имя Ауте, я до такого докатилась?!
Эль-ин отличаются гибкостью сознания. При помощи самовнушения мы можем свободно менять свои принципы и установки, подстраиваясь под конкретные обстоятельства с легкостью, что и не снилась так гордящимся своей адаптивностью homo sapiens. Готовясь к торжественному самоубийству, я произвела в своей психике изменения, на которые никогда не отважилась бы, сложись все по-другому. И сейчас, оглядываясь назад, на это холодное, равнодушное, расчетливое существо, оставалось только содрогаться от инстинктивной брезгливости.