Страница 15 из 102
— Вот здесь, в этом месте — ответ на вчерашнюю мою фразу, — произнесла она задумчиво. — Здесь я умирала, а там, внизу, мне вернули жизнь... Нас вели сюда всю ночь. Мы были связаны по нескольку человек одной веревкой. Избитые, истерзанные... Тех, кто не мог идти, пристреливали или просто сбрасывали с обрывов. Мы с мужем и еще трое были в одной связке. Муж был очень слаб. А здесь нам повстречалась группа конных — начальник деникинской контрразведки Оленев со своей свитой. Все были пьяны, едва в седлах держались... И началось... Хлестали нагайками, рубили шашками, некоторым вырезали звезды на спине и груди... Муж что-то крикнул Оленеву, тот спешился, подошел, раскачиваясь, сложил кулачище, фукнул на перстень, размахнулся и ударил. Муж первым упал со скалы... Вот отсюда, — показала она. — А за ним — я и вся связка.
Она говорила тихо и так спокойно, будто речь шла вовсе не о ней самой и не о близких ей людях.
Кириллов нервно закурил.
— А потом?
— Я очнулась под скалой. Рядом был старик чеченец. Еще помню слабый огонь. И снова все померкло. Позже я узнала, что пастух нашел меня среди трупов, отпаивал овечьим молоком, отварами трав. Около пяти лет меня выхаживали, пока я смогла встать на ноги. И вот — горбата, поврежден позвоночник, поломаны руки, ноги, ребра, вывихнута лопатка... Просто непостижимо, как выжила!
У Кириллова на языке вертелись тысячи вопросов, но он молчал, боясь разбередить старые раны этой мужественной женщины. Она стояла недвижно, продолжая думать свою думу. Затем сказала, как бы между прочим:
— Я его так помню, будто только вчера расстались.
— Мужа?
— Нет. Оленева.
— Вы его еще встречали? — удивился Кириллов.
— Не-ет! Наверное, его тоже смерть настигла. А может, за границей скитается...
Она помолчала и добавила:
— А жаль, если где-нибудь благоденствует. Жаль! Мне кажется, встреть я его теперь — все равно узнала бы! Не могу забыть.
— А как же вы к ним в лапы-то угодили?
Анна Ивановна горько вздохнула.
— Деникинцы расправились с нами как раз, когда праздновали свою победу.
Она еще раз заглянула в ущелье и сказала:
— Поедемте. В Грозном я вам покажу один дом...
Она села в машину, устало закрыла глаза.
ЗА ВОРОТАМИ КРЕПОСТИ
Водитель повернул в улицу, указанную Анной Ивановной, и остановил машину возле высоких ворот с чугунной решеткой.
— Это же дом облпрофсоюза! — узнал Кириллов.
— Да. Вы уже здесь были?
— Был.
— Так это — тот самый... Владелец его успел сбежать за границу. После революции мы основное здание не трогали, хотели в сохранности передать Советам. Наша ВЧК помещалась здесь, — указала Анна Ивановна на левое крыло дома. — Тут нас и застали деникинцы. Мы не успели эвакуироваться, уничтожали документы. Конечно, мы отстреливались как могли, но... Нас было слишком мало. Когда нас накрыли, скрывать, что мы — чекисты, было глупо... А пытали нас там, в подвалах, где теперь гараж.
— В подвалах? Я в подвалах не был, — проговорил Кириллов.
— Жаль, что сегодня воскресенье, а то я показала бы вам всю крепость...
— Какую крепость?
— Да вот... — кивнула она на дом за воротами. — Видите, как он построен? Войти можно только через эти ворота. Во дворе же — ни деревца, ни клумбы — плац! Незамеченным никто не проскочит...
— Вы правы, — согласился Кириллов. — Но давайте попытаемся.
За время работы по командировке он познакомился с комендантом и теперь решил попросить его содействия. Он нажал кнопку звонка возле калитки в стене. Им открыл низенький, лысоватый человек, приветливый, словоохотливый, подал ладошку лодочкой, повел было в свой кабинет, но Кириллов отказался.
— Давайте, Денис Семенович, попросим Анну Ивановну быть нашим гидом.
— Я — пожалуйста. Вот только ключики возьму...
Анна Ивановна направилась к центральному подъезду.
— Поднимемся на второй этаж. Там у бывшего хозяина был зимний сад с бассейном посредине.
— Правильно. Был бассейн. Только теперь там ничего нет. В смысле — бассейна... Там теперь — столы, телефоны... В общем — все, как полагается... — с гордостью сказал Денис Семенович.
Анна Ивановна все же нашла место, где был бассейн.
— Тогда, в девятнадцатом году, — сказала она, — деникинская контрразведка сразу заняла центральное здание. Здесь, в зимнем саду, — самого-то сада я, конечно, не видела, только кадки пустые, — начальник контрразведки Оленев устроил свою приемную, если можно так выразиться. Принимал заключенных или задержанных по малейшему подозрению людей. Обычно они были избиты до бессознательного состояния, И вот, чтобы привести в чувство, людей кидали в бассейн с ледяной водой. Январь в тот год стоял очень холодный...
Она поежилась, словно заново ощутив холод.
— Меня из нашей группы привели сюда последней и уже ни о чем не спрашивали, а только глумились. Оленев приказал сорвать с меня одежду. Подошел, протянул лапищу к груди, а я плюнула ему в лицо. Он отскочил, поднес кулак ко рту, дунул на перстень и ударил так, что я отлетела к самому бассейну. Тогда он загнал меня в воду...
Кириллов слушал, опустив голову. Денис Семенович, отвернувшись, шарил по карманам, видимо, отыскивая платок; плечи его вздрагивали.
— Оленев бил и снова загонял меня в воду. А потом меня швырнули в подвал, к нашим. В следующую ночь нас погнали по уже знакомой вам дороге... Вот, собственно, и все...
— А подвал? — спросил Кириллов.
— Пойдемте.
Старая, изувеченная женщина направилась к лестнице. Спускаясь, она попросила Кириллова подать ей руку, но не оперлась на нее, а только слегка придерживалась. И Кириллов снова подивился ее выдержке.
Вышли в пропеченный солнцем двор.
— Подвал откроете? — спросила Анна Ивановна, щурясь от света.
— Можно, конечно. Только там холодно: отопление выключено. Боюсь, не простыли бы...
— Может, телогрейки какие найдем?
— Есть... Но шоферские, грязные.
Анна Ивановна вопросительно посмотрела на Кириллова, и он сказал:
— Годятся.
Окованные железом ворота открылись бесшумно. Из темноты пахнуло запахом бензина, солярки.
Денис Семенович повернул большой выключатель, и неяркий свет озарил своды.
— Ого, как просторно! — воскликнул Кириллов.
— Не мудрено. Эти подвалы располагаются не только под всем домом, но и под всем двором!
Денис Семенович принес замусоленные, драные телогрейки. Одну, поновей и почище, предложил Анне Ивановне. Она накинула ее на плечи, придерживая здоровой рукой, и уверенно пошла вглубь.
Шли довольно долго и, наконец, завернули в правый дальний отсек.
— Понимаете, здесь почти ничего не изменилось... Я вспомнила одну немаловажную деталь и, пока не забыла, хочу взглянуть...
Она остановилась.
— Вот здесь, — показала она на выступ стены, — мы замуровали оружие.
— Чье?
— Наше. Я же говорила вам, что отступать нам пришлось спешно. Часть оружия оставалась в запасниках: не успели раздать. С этой работой провозились, потом надо было документы уничтожить. Вот и не успели уйти...
— Та-ак, — протянул Кириллов. — И его отсюда никто не забрал?
— По-моему, нет.
— Денис Семенович, много в подвалах переделок было? Перестраивали что-нибудь? — обратился Кириллов к коменданту.
— Ремонты были, конечно...
— И оружия никогда не находили?
— При мне — нет.
Кириллов осмотрел выступ. Он был похож скорее на перемычку стены. Следов какой-либо ниши не было. Постучал в разных местах костяшками пальцев, прислушиваясь к звуку. Ощупал кладку. В одном месте была еле заметная разность цемента.
— Придется вызвать саперов, — сказал Кириллов. — А сейчас давайте продолжим нашу экскурсию.
Анна Ивановна очень устала и озябла, донимал ее и нервный озноб. Но она все рассказывала, рассказывала, вспоминая события, называя имена.
Только под вечер Кириллов отвез ее в гостиницу.
На другой день в подвалах работали солдаты. В указанном Анной Ивановной месте металлоискатель показал наличие в стене металлических предметов. Стену разобрали. Там действительно оказалось различное оружие времен гражданской войны. Оформив его изъятие и сдачу, Кириллов уехал в Москву.