Страница 7 из 10
Ему очень не хотелось садиться за расчеты, тем более что работа по расшифровке задания ФСБ еще не начиналась.
– Ты голову не морочь! Скажи, что надо, и давай садись рассчитывай! – напирал мастер.
– Дай мне ключи от химчистки. Может, придется вечером прийти посмотреть, освежить в памяти. Налей трихлорэтилена литра два, – попросил Филарет, со вздохом усаживаясь в курилке за стол.
– Я сейчас сбегаю, а ты пока считай! – попросил мастер, срываясь с места.
– Дай мне твой мобильник позвонить и принеси мои приборы из химчистки, – попросил Филарет, выкладывая из кожаной папки на стол свою потрепанную записную книжку, больше похожую на бухгалтерский гроссбух.
Мобильный телефон у мастера был не обычным, а закольцованным на железнодорожную связь. По нему легко можно дозвониться хоть до Москвы, если, конечно, знать нужные коды.
Едва мастер отошел на двадцать метров, как Филарет набрал номер Челкента.
– Санэпидстанция? Мне главного врача, – попросил он. – Альфия? Это Филарет говорит. Мне нужно на субботу три билета по «Маршрутному листу» до Оренбурга. Я буду у вас в субботу, – попросил Филарет, придав голосу просительные нотки. – Ты удостоверения сделала? – Услышав утвердительный ответ, добавил: – Шумомеры и люксметры я привезу.
Альфия Исхаковна Ниязова вот уже три года руководила санэпидстанцией узловой станции Челкент.
Знакомые много лет, они обменивались информацией, делали совместные работы по промышленным объектам. Филарет никогда не отказывал в консультациях этой худенькой сорокалетней женщине, в одиночку тащившей немалую семью. Муж ее, занявшийся перепродажей конопли из Чуйской долины, сгинул после первой поездки. Так она осталась вдовой с тремя маленькими детьми.
Она попросила его достать приборы для работы своей санэпидстанции, и Филарет выполнил ее поручение, скупив за символическую цену на разорившемся консервном заводе все приборы промышленной лаборатории.
– Билеты у меня есть, и удостоверения работников Челкентской железнодорожной санэпидстанции я тебе сделала на нужные фамилии. Сан Саныча я знаю, а вот женщину нет, – ответила Альфия.
«До границы России с Казахстаном я доеду!» – удовлетворенно подумал Филарет, принимаясь за расчеты.
Высокий худой мужчина в железнодорожной форме с четырьмя желтыми звездами на рукаве неслышно подошел сзади и, вытащив сигареты, наблюдал за Филаретом, который лихорадочно считал на листе бумаги.
– Перекури, а то из тебя дым коромыслом идет!
– Одну минуту, Сергей Иванович! Досчитаю и расскажу, что получилось, – отозвался Филарет, делая последние вычисления. – Ну вот и все, счас я выведу тебя на чистую воду! – пригрозил Филарет, откидываясь на спинку сиденья.
– Ты сначала возьми ключи от катера, а потом уже на меня наезжай, – предложил главный инженер, протягивая связку ключей.
– Все по Малинину и Буренину. У тебя приток больше вытяжки, отсюда все твои беды, – заявил Филарет, вытаскивая из протянутой пачки сигарету.
– Я знаю, что ты у нас очень умный и талантливый. Два года тебя признавали лучшим изобретателем страны, но объясни нам, неучам, поподробнее.
– Ты же знаешь, Сергей Иванович, что я тебя очень уважаю, и беззастенчиво этим пользуешься.
– Ты мне дифирамбы не пой, а расскажи подробнее, что надо сделать, и моя благодарность тебе будет безгранична. Правда, в разумных пределах.
– Насчет безграничности – это ты хорошо придумал, мне это нравится, но об этом поговорим попозже. Итак, тебя интересует вентиляция в отделении химической чистки спецодежды. Вентиляция бывает приточная и вытяжная. В данном отделении мы имеет обе эти системы, которые находятся в рабочем состоянии. Для нормальной работы твоей химчистки необходима кратность воздухообмена в помещении: восемнадцать—двадцать по притоку и двадцать два – двадцать четыре по вытяжке. То есть в помещение должно подаваться воздуха меньше, чем из него высасывается. Только тогда не будет самопроизвольного выброса вредных газов из помещения. Трихлорэтилен тяжелый газ, намного тяжелее воздуха, и если он скапливается в помещении, то в основном стелется по полу. У тебя все воздуховоды, как приточные, так и вытяжные, крепятся по верху помещения, следовательно, нижняя зона не проветривается. Кратность воздухообмена у тебя тринадцать по вытяжке и пятнадцать по притоку, следовательно, газ выталкивается из помещения и ищет приключений на твою задницу.
– Почему именно на мою?
– По химии у тебя, насколько я помню, была стойкая тройка, но этого в институте не проходили. Трихлорэтилен очень опасный газ. При температуре четыреста градусов или под воздействием солнечного света он разлагается с образованием фосгена.
– Тебе, как человеку, такие отсосы сделали, а ты однокурснику не хочешь помочь!
– Ты, Серегин, сам провокатор! Забудь про эти отсосы и никогда в жизни не вспоминай! Не было их никогда в жизни! Теперь слушай, что ты натворил с вентиляцией и что тебе надо сделать. Первое: установи на всасывающем вентиляторе нормальный электродвигатель, как положено по паспорту на вентиляционную установку. У тебя там стоит непонятно какой, низкооборотный двигатель со скоростью вращения семьсот оборотов в минуту, а нужно полторы тысячи. Второе: восстанови отсосы из подпольных вентиляционных каналов. Третье: поменяй резиновые уплотнители на баке с трихлорэтиленом – они у тебя от старости рассыпались. Идет утечка газа в помещении химчистки из-за неплотностей между баком и крышкой.
По приточному воздуховоду у тебя только порваны гибкие вставки, за счет этого получаются потери производительности вентилятора процентов на двадцать-тридцать, – закончил рассказывать о недостатках вентиляции Филарет и потянулся за следующей сигаретой.
– Здорово ты поднаторел в вентиляции за эти десять лет! – восхитился главный инженер.
– Если зайца бить – он спички зажигать научится! Много били, вот и пришлось научиться! – ответил Филарет.
– У тебя такой вид, как будто ты решаешь мировые проблемы, – заметил Серегин, вставая из-за стола.
– Ты хотел купить мой «Лендровер», сейчас я его готов продать, только с одним условием, – негромко сказал Филарет, поднимая голову.
– Я согласен на любые условия! – заинтересовался Серегин, снова усаживаясь на скамью.
– Выписывай доверенность на свою «Волгу» с правом продажи прямо сейчас.
– Это мы запросто. Сколько ты хочешь за свою лайбу?
– Она сейчас стоит примерно тысяч пять баксов. Я полностью перебрал ходовую часть, движок, перекрасил.
– У меня в депо! – вставил Серегин, нервно затягиваясь сигаретой.
– Краску я сам купил и машину тоже сам готовил под покраску, – отпарировал Филарет, внимательно смотря на своего сокурсника. – Если привезешь через час доверенность на свою машину, то поменяемся без доплаты, – твердо сказал Филарет.
– Это папин подарок, – заныл Серегин.
– Тогда давай деньги– пять тонн баксов, – спокойно предложил Филарет, вставая со скамьи.
– У меня сейчас нет таких денег, – пробормотал Серегин.
– Есть другой вариант. Ты выписываешь сейчас мне простую доверенность на машину, даешь сколько есть денег и забираешь «Лендровер». Оставшуюся сумму отдаешь в течение года.
– Меня устраивает этот вариант. Чуть больше штуки баксов, извини, что в деревянных, я тебе завтра утром занесу домой, – сразу согласился Серегин, прямо на столе в курилке выписывая доверенность.
Оказывается, чистый бланк доверенности у него был с собой в бумажнике.
Положив документы на машину и ключи на стол, он быстро побежал в сторону конторы, то и дело поглядывая на часы.
– Вот вам ключи от химчистки и трихлорэтилен, – поставил на стол металлическую двухлитровую флягу мастер, появившийся в курилке как из-под земли, как только убежал главный инженер.
Глава 5
«Волга», урча хорошо отрегулированным двигателем, пожирала километр за километром, приближаясь к большому городу.