Сердце бездны

— И еще кое-что для размышления: эволюция человеческого мозга. И у наших, и у ваших древних дикарей он был таким же, как у нас или у вас. По теориям, естественный отбор закрепляет только признаки, полезные в конкретной ситуации. И уничтожает ненужное, излишнее. А тут — орган сформирован много раньше, чем в нем возникла потребность, и сформирован очень неплохо; и еще учти, что мозг координаторца или современного землянина задействован только частично. И что он потребляет значительную часть энергии тела — то есть биологически очень накладен… Наши умники утверждали, что мозг возник в результате дико невероятной мутации. Ладно, они не знали о Земле и этой планете. Но все равно: случайное, закрепившееся, скачкообразное и согласованное изменение огромного количества генов, к тому же весьма нецелесообразное для текущего тогда момента?

Артуру очень не нравился этот логический ряд:

— Мозг дал преимущество в межвидовой борьбе.

— Приведу аналогию: конечно, расколоть орех легче камнем, а не рукой. Но здесь вместо булыжника для этой цели создали компьютер.

— Ваша наука не настолько уж ортодоксальна.

— Это не наука. Это я. Я — Десантник, нам для самосохранения надо уметь мыслить.

— В том числе и об эволюции?

— Нет, это — в порядке хобби.

Игорь приближался. Прокричал на бегу:

— Думал, увидел этот… сухопутный моллюск… местный деликатес… Оказалось, какая-то… дрянь!

Капитан подождал, когда пилот подбежит. Мрачно (сказались рассуждения Озр) заявил:

— Двинулись. Фрукты для завтрака найдем по дороге.

Командор согласно кивнула. Игорь скривился:

— Опять топать? Эх, хоть бы еда была здесь нормальной. Ну посмотрим, до чего мы здесь еще дойдем…

Кустарник неожиданно кончился на самой вершине очередного холма. Дальше шел почти голый спуск, покрытый чуть коричневатыми, похожими на комки оберточной бумаги камнями. А за ними, внизу…

Артур машинально шагнул вперед, запнулся о ветку, сломав ее. Захотелось протереть глаза.

Голубые, зеленые и красные кораллы совсем не блестели на солнце. Они были высоки — крайние метров семь, стоящие в глубине массива — постепенно еще и еще выше. Словно риф целиком выбросило на сушу — и так недавно, что он даже не успел вылинять на воздухе. Его краски были яркими даже по земным меркам.

Сзади свистнул Игорь — полузло-полуудивленно:

— Надеюсь, не пойдем?

Капитан глянул на Озр. Та ответила глазами: «Впереди безопасно».

Пилот почуял ситуацию каким-то нюхом — пошел к кораллам, чертыхаясь и пиная пушистую пыль, мелкие камни.

Он с тоской оглядывался на заросли, теперь казавшиеся ему почти земными, родными.

Вскоре над головами сплелись, срослись — точно обезумевшие и застывшие удавы — «ветви». Они были очень толстыми и хрупкими. Неподвижные тени, неподвижные полосы света. Фантасмагория. Артур отколол кусочек от молодого, низенького ствола: да, действительно известняк. В нем очень много мелких отверстий, их края так и режутся.

Странно, как все это не рушится под своей же тяжестью.

Земля под ногами одета в шершавую броню. Полипы, чуть более крупные, чем их земные аналоги, моментально втягивали бесцветные, словно полиэтиленовые щупальца в разноцветные стволы, ветви, просто куски. Озр мимоходом схватила один съеживающийся венчик, почувствовала жидкость, выделяемую им. Да, это должно сильно обжечь человеческую кожу… Ни шороха, ни движения — только сухой хруст под ногами и высокий, на грани слышимости людского уха, свист ветра над головой и по сторонам. Для землян часы пути здесь слились, сплавились в единую, тянущуюся массу. Глаза слезились от рези в них — и казалось, что между кораллами действительно течет легкая вода.

— Звук. Мы слепнем от этого звука, ветра… — Игорь сплюнул на ветку горькую слюну — и чуть не полетел кувырком от подзатыльника Озр. Капитан обернулся на шум и промолчал. Пилот взбесился от этого «заговора» — но решил пока терпеть и выждать момент.

Артур сильно провел рукой по лицу. Его кожа, как и у Игоря, покрылась мелкой сеткой слабо ноющих трещин. Что и должно быть без обиходных лосьонов, кремов… Даже загар здесь не усиливается, а, наоборот, начал медленно выцветать. Интересно, неужели это то самое разрушение пигментов кожи, о котором говорила Озр?

— Капитан, куда мы идем?.. — Голос пилота подрагивал от эмоций.

— Вперед. — Артур ненатурально, напряженно мотнул головой туда, куда их вела Командор. И постарался не копаться в себе, не определять, со злобой или с облегчением он воспринимает ситуацию с властью в их группе.

У Озр появилось знакомое, напряженное чувство. Идти в выбранном направлении одновременно и надо, и не надо. Значит, они к чему-то приближаются. Так, на ходу прислушаться к себе… Чуть подкорректировать курс… Отлично. Теперь это идеально прямое направление к тому, что ждет.

И звуки прекратились на тысячную долю секунды. Киборг успела ощутить, как изогнулись, размахрились контуры окружающего, ударило радиацией. Озр еле-еле успела прикрыть землян своим защитным полем.

Почти прямо под ногами из ничего появились два человека в земных полетных комбинезонах. На рукавах и спинах — шевроны «Дальнего». Артур с Игорем обалдели и вначале даже не смогли узнать прибывших. А те неподвижно, лицами вниз, лежали на веселенькой, ярко-розовой «земле», по которой уже начали расползаться грязно-коричневые пятна, — это облученный коралл умирал прямо на глазах. В воздухе стоял душащий, смутно похожий на озон запах, он не прибавлял прохлады и заставлял людей задыхаться.

Сверху посыпался запоздавший дождь из колючих, раздирающих кожу «веток». Они ломались при падении, становились кучками разноцветных, блестящих песка и осколков.

Старпом лежала на чем-то неровном, жестком. Сверху падало что-то неприятное, вроде бы колючее.

Нина ничего не понимала. Секунду назад она была в коридоре планетолета и еле-еле сдерживала дрожь от дурацкого озноба. Осветительные панели, оккупировавшие потолок, казалось, лили не свет, а холод. Градусник показывал штатные восемнадцать градусов тепла — а ноги и руки все больше отнимались, походя на перемерзшую резину. Рядом стоял Серж, даже держал ее за руку — и все равно ничего не замечал. (Нина не подозревала, что ее ладони на самом деле были и теплыми, и мягкими.) И без остановки вещал о том, что головные боли на корабле кончились сразу после ухода группы капитана. И что интересно будет узнать, чем инопланетяне руководствовались при таком странном методе отбора партнеров по контакту. (Инопланетяне — то есть Озр — руководствовались тем, что в пустыню следует идти одной «Инге Петере».) Старпом, пытаясь скрыть свое состояние, кивала с чрезмерным усердием. Хотя только Серж мог обманываться такими топорными имитациями.

— …они ходят в пустыне уже полчаса, и… — Голос кибернетика доходил кусками.

— Да, ты прав, да, а я… Я уйду.

Нет, о том, что уйдет, она не сказала, только подумала. И не успела сообразить еще что-то — на нее набросилась полная чернота, а в той был какой-то мертвый голос, он что-то приказывал…

Нина зашаталась. Серж одновременно и открыл рот от удивления, и прижал к себе вдруг отключившегося командира. Почувствовал, как много на ее комбинезоне скользких нашивок, надо же было ухватиться именно за них, они, как живые, хотят выскользнуть, хотят, чтоб он уронил старпома, а та весит все больше и больше, ну не может человек быть таким тяжелым…

Сержа тоже зашатало, он потерял сознание — но не отпустил Нину. И поэтому был захвачен с ней — в качестве бесплатного приложения, на отшвыривание которого не стоит тратить сил. По его мозгу ударило какое-то страшное ощущение, почти недоступное для его сознания, и поэтому не сумевшее задержаться в памяти больше чем на несколько секунд.

И они оба упали на коралл.

Игорь не смог и уже не сможет выполнить миссию — к началу событий он был еще недостаточно обработан. Значит, нужна выдрессированная фигура.

Нина выдрессирована достаточно.

Серж глазел снизу вверх на капитана и дышал окружающей атмосферой не только без опасений — а с восторгом. Вот какой он, чужой воздух! Артур растерянно глядел на Озр. Та чуть заметно пожала плечами: «Тоже не знаю». Игорь немного истерично всхлипывал, прислонившись к «стволу». Истомин думал, что пилот — уже готовый кадр для психушки.