Лабиринт

Он не должен был их поучать на ходу, они давно и хорошо усвоили правила охоты и нападения. Юркий, вихляющий Колюня трусцой обогнал уже успокоившуюся и потерявшую осторожность компанию и, как бы дурачась, с криком бросился под ноги Борису Катыреву. От неожиданности близорукий, плохо видящий сбоку Борис пошатнулся и со всего маху рухнул на жидкое тело Пупонина. В ту же секунду Лында сзади подсек под колено не успевшего оборониться Славу Гвоздева, и Гвоздик тоже не устоял, упал поверх Боба.

Лында сапогом откинул Славика в сторону, чтобы дать свободу рукам Колюни и месить пацанов, придерживая их поодиночке. Колюня тут же вынырнул из-под Катырева, оседлал его и, обхватив ладонями, стиснул горло. Но прежде сдернул и отбросил под ноги Кириллу очки Боба. Очки хрустнули под подошвой, а Боб, задыхаясь, прохрипел: «Зачем?» — и немедленно схлопотал по носу от возбужденного победой Колюни.

Кирилл рывком прихватил за плечи Лину Чижевскую, рванул на себя и, дохнув жаром в ее и без того полыхающее лицо, заорал:

— Задавить твоего лошкарика или пойдешь со мной?

Лина молчала, опустив голову, и Кирилл не видел ее глаз. Заметалась, заплакала другая девчонка, но прозвищу Чума, смешно хватая за руки то Кирилла, то Валика, то Колюню, она, размазывая по лицу краску, запричитала слезливо:

— Мальчики! Не надо! Ну пожалуйста, не надо! Отпустите их, прошу вас…

Колюня, подбодренный присутствием старших и более сильных парней, крикнул Чумаковой, копируя интонации Кирилла:

— Пойдешь со мной или мы вас всех передавим?

— Пойду, я пойду, — захлебываясь слезами и явно не соображая, что говорит, прогнусавила Чумакова, — только отпустите их, Боб задохнется…

«Вот идиотка! — зло подумал Кирилл. — Правду верещала Викуля, чокнутая эта Чума! Говорили — тихоня, а туда же — накрасилась…» Но Чумакова меньше всего занимала Кирилла. Крепко сжимая плечи Лины, он не выпускал из поля зрения рослую, светловолосую девчонку с прозрачными свирепеющими глазами. Он видел, что она до боли в ладонях сжала кулаки и, прикусив губу, оценивает расстановку сил.

«Эта телка нюхала пороху!» — мелькнула быстрая мысль, но близкое присутствие Лины отвлекало Кирилла, мешало ему держать под контролем всю ситуацию. Лина, словно почувствовав его замешательство, вдруг подняла голову, и нежная, завораживающая улыбка, дрогнув на ее мягких, дышащих соблазном губах, затаилась в причудливо переливающихся на щеках ямочках. Казалось, она покорилась грубым рукам Кирилла и смотрит на него приветливо и доверительно. Странное, непохожее на всех других девчонок поведение Чижевской обескураживало Кирилла, и он с недоумением почувствовал, что руки и ноги его слабеют, совсем как в первый раз, когда он задержал Лину на школьном вечере, и угасает, расплавляется его гнев…

Цепкие, привычно схватывающие все вокруг себя глаза Кирилла, несмотря ни на что, замечали все же, как лениво тузит беспомощно слепого Катырева Пупок, как Лында, не сильно ударяя сапогом и валяя по земле второго пацана, не позволяет ему подняться. И вдруг… вдруг Лында, словно его сверху зацепили за крюк невидимого подъемного крана, завис в воздухе и, отлетев в сторону, шмякнулся, проехав телом и лицом по грязной земле.

Кирилл быстро обернулся, ожидая увидеть подоспевшего на выручку мелкоте серьезного противника, но никого, кроме трех девчонок, рядом с собой не обнаружил. Та, у которой глаза напоминали капли прозрачной и холодной ключевой воды, отпихнула от него Линку-Чижика и обманным уверенным движением вынудила его, не знающего равных себе в драке, собрать воедино все свои мускулы и, смешно сказать, приготовиться к защите. Только после этого шикарного маневра она спросила с вызовом, но беззлобно:

— С бабами воюешь?

Это было так забавно, что даже не задевало. Кирилл ухмыльнулся. Девчонка эта, Арина, о которой все уши ему прожужжал Пупок и что-то напевала Викуля, знает приемы рукопашного боя не хуже поднаторевшего в ребячьих сражениях парня. И незачем ему попусту размахивать кнутом, если можно подманить ее пряником. Эта Арина еще пригодится ему в бункере, чтобы всех девок держать в руках. И она, именно она, приволочет к нему Чижика. И Чуму — для Колюни. И разом избавит от тяготивших его проблем.

Улыбка никогда не удавалась Кириллу, но, пересилив себя, он наскоро сляпал кривую, но подчеркнуто невраждебную ухмылочку и пробасил с привычной для него хрипотцой:

— С такими бабами мы не воюем. С такими мы любовь крутим. Но пацанов этих дохлых ты с моих глаз убери, а то невзначай уколю. Ты обо мне слышала?..

— Как не услышать! — Арина притворно тяжело вздохнула и по очереди, придерживая руками, подставила на обозрение Кирилла оба своих уха. — Видишь, уши у меня ватой не заткнуты, а все вокруг болтуны трепят, что ты Дикарь… — Она помедлила с дальнейшим высказыванием, словно что-то прикидывала в уме, и, без тени смущения приглядываясь к Кириллу, добавила: — Но знаешь, как говорится, чем сто раз услышать, лучше один раз увидеть…

Кирилл понял, что Арина не прочь завести с ним компанию, и настроился пригласить ее вместе с подружками на скверик. Но Арина уже переместилась от него туда, где снова готовилась вспыхнуть никому не нужная теперь свара. Да, эта оторва, как и он, видела и затылком.

Выясняя с ним отношения, она не упустила момента, когда вызволенный ею из плена Лынды Гвоздь торопливо вскочил на ноги и, облизывая языком рассеченную и кровоточащую губу, двинулся к оправившемуся после внезапной атаки Валику. Арина вовремя встала между ними, заслонила Гвоздика и не подпускала его к Лынде.

Лында, не меньше поверженного им паренька вывалявшийся в грязи и при падении разбивший лоб, не лез в бой. Он молча, с нескрываемым удивлением — Кирилл видел это — изучал Арину.

— Ты извини, парень, — вполне дружелюбно обратилась Арина к Валику, — я лично против тебя ничего не имею, но корешей своих в обиду не даю. Не приучена…

— А где тебя учили-то? — стараясь восстановить свое якобы поколебавшееся превосходство, ехидно полюбопытствовал приблизившийся к ним Кирилл. — Не в зоне, случаем?

— Ладно, — остановил его Валик, — чего ты? Классно она подцепила меня, пусть живет нам на радость. — И он заинтересованно подмигнул Арине, как бы договариваясь с ней о будущем.

Почуяв, что Дикарь и Лында сменили гнев на милость, Колюня бросил Катырева на попечение кудахтающей вокруг них Чумаковой, а сам подлетел к мирно беседующим недавним противникам. По дороге он прихватил под руку и потащил за собой будто приросшую к земле и остолбеневшую Лину Чижевскую и заорал, как всегда, по-петушиному:

— Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

— Заткнись! — оборвал его Кирилл. — Такие люди в твоем классе, а ты, дебил, блефуешь. Приглашай всех на совместную прогулку.

Кирилл многозначительно посмотрел на Арину, как бы признавая ее главенство над девчонками:

— Так ты пригонишь своих девок?

— Они не телки, — грубо обрезала Арина. — Захотят — придут, если понравишься. Я вот к твоему дружку приду, не знаю только, как зовут его.

— Валик, — неожиданно смутился Лында.

— Валик мне понравился, — посмеиваясь, не то шутя, не то серьезно призналась Арина. — А вот ты, Дикарь, и твой сопляк Колюня вряд ли очаровали Линку и Софью, но я за вас походатайствую… Где и когда?..

Опираясь на руку Славика Гвоздева, чтобы не дать ему и низаться в новую потасовку, Арина силком потянула его к ослепшему без очков Катыреву. Чумаковой она велела поискать в его портфеле запасные очки, а Линку-Чижика послала притащить отлетевшую при падении шапку.

Кирилл и Лында, уже не таясь друг от друга, с восхищением наблюдали за Ариной, быстро и споро собравшей в кучу своих ребят. Уже с дороги, на ходу оглянувшись, она помахала им рукой, и они услышали издалека её звонкий голос:

— Общий привет! До новых встреч!

— Я вам говорил, говорил же, — загнусавил не до конца врубившийся в происходящее Колюня. — Эта баба — кувалда, танк! Сёмга её так и кличет Кувалдой или Танком.