Страница 5 из 12
Да и внешний вид продавца должен был насторожить Маришу. Трясущиеся руки, красные воспаленные глаза, общий вид неухоженного и не следящего за собой человека. Тогда Мариша списала все это на волнение и страх за больную бабушку, но теперь, размышляя, была склонна думать иначе.
– Парень либо наркоман, либо алкоголик! А у таких людей серебряные погремушки дома обычно долго не залеживаются.
И все же к вечеру Мариша немного успокоилась. То ли сыграл свою роль травяной чай, который заварил ей Смайл, то ли просто Мариша устала волноваться, но она уютно свернулась под теплым пледом и заснула. Разбудил ее голос диктора, вещающего по одному из региональных каналов. Поморгав, Мариша поняла, что уже наступил вечер, а по телевизору показывают их местные новости.
– Проснулась? – ласково усмехнулся Смайл, лежащий с журналом рядом. – А я уж думал, что ты так до самого утра и проспишь.
Но Мариша лишь мельком взглянула на мужа. Ее внимание приковал к себе диктор, который сообщал о смерти некоего гражданина Воронцова, убитого вчера вечером у себя в квартире.
– Господин Воронцов был хорошо известен в исторических кругах нашего города как большой знаток и ценитель предметов искусства. Доктор искусствоведческих наук, он имел несколько научных работ, переведенных на многие языки мира. Но господин Воронцов был также известен как очень знающий коллекционер. Видимо, его ценнейшая коллекция и стала причиной смерти пожилого человека. Злоумышленники проникли в его квартиру через дверь, оглушили хозяина, а затем вынесли из квартиры все ценное, включая также и несколько наиболее дорогих экспонатов коллекции господина Воронцова. В их числе было несколько предметов, принадлежащих еще семье Романовых, а также другие уникальные вещи, приобретенные господином Воронцовым на различных аукционах мира.
Дальше Мариша не слушала. В это время на экране появились фотографии из коллекции погибшего господина Воронцова. И Мариша сдавленно ахнула.
– Что? – немедленно подскочил Смайл. – Тебе снова нехорошо? Сделать чаю?
– Да, пожалуйста.
– Может быть, еще и таблеточку принести?
– Да. И таблеточку тоже.
Смайл убежал на кухню, а Мариша перевела дыхание. Слава богу, что ей удалось отвлечь внимание мужа. Но нет, не удалось! Уже выходя из комнаты, Смайл бросил взгляд на экран телевизора и внезапно замер на месте.
А затем воскликнул, обращаясь к жене:
– Мариша! Посмотри! Это же тот самый петушок, что ты купила сегодня? Разве нет?
– Ну что ты! Совсем не похож!
– А мне кажется, один в один!
– Нет, ты ошибаешься. Тот петушок весь черный, а наш блестит!
– Покрыт налетом, вот и черный. Мариша, признайся, ты ведь его мыла?
– Ну что ты!
Но тут же Мариша почувствовала, как предательски краснеет. У нее даже уши запылали двумя маленькими факелами. И конечно, Смайл это немедленно заметил. Он зажег верхний свет в комнате и пытливо уставился на жену. Мариша постаралась сделать вид, что ровным счетом ничего не происходит. И специально не смотрела на Смайла.
– Мариша! – услышала она требовательный голос мужа. – Где ты взяла этого петушка? Отвечай мне!
– Купила.
– Где? В магазине?
– Да. Верней, не совсем в магазине, а… а рядом.
– Рядом? Как это рядом?
– Ну, перед магазином.
– Что это значит, рядом? Ты купила погремушку для нашего ребенка… с рук?
Голос мужа звучал слишком настойчиво, чтобы Мариша решилась соврать. Великий Боже, и за что ей все это? Что плохого она сделала? Всего лишь хотела порадовать своего будущего ребеночка, вот и купила ему приглянувшуюся вещицу. За что же ее ругать?
Но все же Марише пришлось выложить мужу все правду о том, как была ею совершена эта покупка. Ругать ее Смайл не стал. Он просто задумчиво посмотрел на жену и произнес:
– Иногда ты выкидываешь такие фокусы, что я не знаю, что и думать. Ты маленький ребенок или все-таки взрослая женщина?
– Не ругай меня! – на всякий случай напомнила ему Мариша. – Мне нельзя волноваться!
– А скупать ворованное, значит, можно!
– Но я же не знала, что погремушка ворованная!
– Позволь тебе напомнить, что незнание законов не освобождает от ответственности.
– Н-на ч-что ты намекаешь? – дрожащим голосом спросила у него Мариша.
– Я не хочу, чтобы мою беременную жену посадили в тюрьму за кражу и убийство.
– Я никого не убивала! – содрогнулась Мариша.
– Очень на это надеюсь. Но все равно мы с тобой должны немедленно пойти в милицию и все там рассказать!
Мариша в ответ только вздохнула. Должны, кто же спорит? Но как не хочется! Мамочки родные, как же ей этого не хочется делать!
В милиции Маришу со Смайлом внимательно выслушали. Записали их паспортные данные, а затем сказали, что этим делом занимаются на Литейном и что супругам надо туда, а не к ним.
– Поедете туда завтра с утра. Спросите следователя Воронцова.
– Воронцова? Но ведь это же фамилия убитого кол-лекционера?
– Верно. Дело ведет его сын, – кивнул дежурный. – Николай Воронцов. Уверен, он будет счастлив получить от вас ниточку в деле убийства его отца. Впрочем, если хотите, поищу вам номер его мобильного.
Разумеется, Мариша со Смайлом хотели. Им совсем не улыбалось провести тревожную ночь. Лучше уж все выяснить до конца прямо сейчас.
Телефон Воронцова нашелся. И Николай сразу же согласился приехать. И даже не в отделение, а прямо домой к свидетелям.
Следователь Воронцов оказался подвижным худощавым мужчиной лет тридцати семи – сорока. Не красавец, но глаза у него были умные и очень цепкие. А нос длинный и какой-то очень подвижный. Мариша еще подумала, что именно такой нос и должен быть у хорошей ищейки, но не успела озвучить свою мысль вслух.
Едва увидев серебряного петушка, Воронцов воскликнул:
– О боже! Что вы с ним сделали?
– Мы… Мы… это… того… Помыли его!
– Я и вижу, что помыли! А зачем?
– Как это зачем? – удивилась Мариша. – Потому что он был грязный!
– Вместе с грязью вы смыли все улики!
Воронцов был явно в отчаянии. И чувствуя отчасти свою вину, Мариша попыталась его утешить.
– Но зато я могу описать вам внешность грабителя.
– Зачем мне его внешность? Я и так прекрасно знаю, кто там работал!
И следователь понурил плечи, словно на них внезапно легла стопудовая тяжесть.
– Это был мой племянник, – произнес он упавшим голосом. – Сын моего родного брата.
И он достал из бумажника небольшую фотографию.
– Он?
Мариша взглянула и вернула фотографию обратно.
– Он!
– Это он продал вам петушка?
– Да. Он.
– Вот видите, – горько произнес Воронцов. – Дурное семя.
На фотографии продавший Марише погремушку молодой человек выглядел гораздо лучше, чем в жизни. Он был аккуратно причесан, одет в красивую, чистую и старательно наглаженную рубашку. Да и взгляд у него был совсем другой – прямой и открытый. И глаза ярко блестели, как и положено у здорового и полного сил молодого человека.
– Простите, пожалуйста! – воскликнула Мариша. – Я не знала, что погремушка ворованная!
– Понимаю. Наверное, Ваня наплел вам целую историю о рано умершей матери, о больной бабушке, об операции, о голодной маленькой сестренке, которую могут забрать в детский дом, если бабушка умрет, да?
– Сестренки не было. А все остальное в принципе верно.
– Он всегда врет одно и тоже, – вздохнул Воронцов. – Не верьте ему, мать у него жива и вполне благополучна. И бабушка тоже.
– Значит, ваш племянник уже не впервые крадет у своего деда?
– Только тех эпизодов, о которых сообщали мне, на моей памяти было не меньше трех. И я уверен, что отец замалчивал большую часть таких случаев. Не говоря уже о том, что он сам регулярно давал Ване деньги, которые тот и просаживал.
– Зачем? Зачем же было давать парню деньги?
Воронцов понурился еще больше. Чувствовалось, что ему необходимо выговориться. Со своими коллегами обсуждать это дело он не мог, слишком оно было для него личное. Друзья и родные тоже не подходили, они слишком хорошо знали преступника, и диалога бы с ними не получилось. Нужны были посторонние слушатели. И Мариша с мужем идеально подошли на эту нелегкую роль.