Аналогичный мир-2

   - Они что, и женщину так могут? - вырвалось у Шурочки.

   - Могут, - кивнул Аристов. - Для них это без разницы.

   - Но... но кто же они тогда?!

   - Люди, - твёрдо ответил Аристов. - Со своими представлениями о гордости, чести. Очень памятливые. Мстительные и благодарные сразу. Очень верные, заботливые...

   - Убийцы?! - возмутился Золотарёв.

   - От пацифиста слышу, - огрызнулся Аристов. - И ты бы посмотрел, Коля, как они тяжелораненых выхаживают! - Аристов достал сигареты, закурил и продолжал уже внешне спокойно: - Ни один из них сам себе этой судьбы не выбирал. У них была одна задача - выжить. И только сейчас они учатся жить. Они люди.

   - Ладно, - примирительно сказал Золотарёв. - К этому мы ещё вернёмся. А вот Трейси и Бредли...

   - Что Трейси и Бредли?! - взорвался Аристов. - Что они сделали?! Все их... противозаконные деяния совершены до капитуляции Империи. Какой закон они нарушают сейчас?

   - Я согласен, - не выдержал Старцев. - Имение Бредли приобрёл законно, трудовое законодательство блюдёт....

   - Играет напропалую, - перебил его Золотарёв.

   - Азартные игры не запрещены, - огрызнулся Старцев.

   - Как и махинации с камнями? - ехидно спросил Золотарёв.

   - В списке выведенного из торгового оборота драгоценности не значатся. Купля и продажа законны.

   - Это скупка краденого законна? Генка, ты чего?!

   - Это ещё надо доказать. С нами, с военной администрацией у Бредли конфликтов нет, а с местной криминальной пусть он сам разбирается. Она уже функционирует. И у Трейси то же самое.

   - А убийство Ротбуса?

   - Их алиби доказано. Ротбуса мы сами поставили вне закона. Его убийство подлежит расследованию, но без последствий.

   - Гена, это мы уже обсуждали, - остановил его Спиноза. - Как я понимаю, и ты, и Юра за Бредли и Трейси. Так?

   - За - это против кого-то, - сразу возразил Старцев. - Да, я общался с ними. И летом, и недавно. Летом с Бредли, а сейчас с обоими. Был в имении. Говорил с работниками. Они могут быть уголовниками по деяниям, но психология у них... качественно иная. Они оба, прежде всего, работники. Им не надо дармового. У уголовника взгляды другие. Весь мотивационный комплекс другой.

   Аристов кивнул.

   - Согласен. Хорошие мужики.

   - Киллер и шулер?

   - Коля! - Гольцев резко поставил стакан. - Мы сами, мы ангелы? И всегда строго по закону действуем?

   - Инкриминировать им мы можем только их уголовное прошлое, - сказал Спиноза. - И то мало доказуемое. Но...

   - Вот именно, но! - Старцев закурил.

   Наступило молчание. Нарушил его Бурлаков.

   - Никак не думал, что окажусь свидетелем такой дискуссии.

   - Игорь Александрович, - сразу оживился Золотарёв. - А вы что скажете?

   - Об этих людях ничего. Я работал в архивах. А там...- он улыбнулся. - Я нашёл там упоминания о Джонатане Бредли. Но тот Бредли умер тридцать с лишним лет тому назад, сейчас ему бы было сильно за восемьдесят. И сколько лет, кстати, вашему Бредли?

   - Где-то тридцать - тридцать пять, - не слишком уверенно ответил Старцев.

   - Да, около этого, - кивнул Спиноза. - Трейси чуть постарше. Да, и не надо так на меня смотреть. Я люблю точность, но сейчас мы говорим об их реальном возрасте, а не о том, что написано в их документах.

   - Так что, этот Бредли годится тому только во внуки? - усмехнулся Новиков.

   - Может, действительно, внук? - предположил Гольцев.

   Бурлаков пожал плечами.

   - Да нет, - сразу сказал Золотарёв. - Вряд ли такой тип будет жить под своей подлинной фамилией.

   Спиноза молча кивнул.

   - Логично, - согласился Бурлаков. - Так вот. Тот Бредли принадлежал к десятку богатейших людей Империи, хотя основа богатства была заложена гораздо раньше. Но стремительно разоряется. И уже в начале войны семья сходит на нет. После смерти Джонатана Бредли из всего его потомства и ближайших родственников остаётся старший сын Леонард с женой и детьми. Леонард с женой погибают в автокатастрофе. Но семья уже разорена, и с девяносто пятого года перестаёт упоминаться.

   - Да, похоже, просто взял себе это имя.

   - Да, это довольно распространённая практика, я говорил вам, Николай Алексеевич. Имя подлинное, но носителя заведомо нет. Что ещё? Разорялись и гибли Бредли не сами по себе, а им очень умело и целенаправленно помогали. И по косвенным признакам там немалую роль сыграла Служба Безопасности Империи. Если заняться детально и отследить кому, в конечном счете, ушло имущество Бредли, то получим и инициатора процесса. Да и сам по себе этот процесс достаточно интересен. Когда-нибудь, - Бурлаков мечтательно улыбнулся, - я этим займусь.

   - Интересно, - согласился Старцев.

   - Но к нашему делу не относится, - закончил фразу Новиков, смягчая смысл улыбкой.

   Спиноза принёс горячий чайник, а в опустевший налил воды и поставил на плитку.

   - Конвейер, - усмехнулся Гольцев.

   - А что с вами, чаехлёбами, поделаешь? - хмыкнул Спиноза, садясь обратно к столу. - Ну что? Из всего вышесказанного вывод. И Бредли, и Трейси на редкость обаятельны и контактны.

   Аристов кивнул, и Спиноза продолжил:

   - Всё верно. И что они уголовники, и что их уцепить не за что. И незачем. Но интересно. Юра, всё-таки без ора и прочего, что ты о них думаешь?

   - Хорошие мужики, - улыбнулся Аристов. - И ты сам сказал, Олег, - удивлённые взгляды большинства скрестились на нём: как-то забылось, что Спинозу на самом деле зовут Олегом Арсеньевым. Но Аристов, словно не заметив, спокойно продолжал: - это тандем. Слаженный, сработанный, но в то же время... мальчишки. Подначивают, дразнят друг друга, берут на слаб о.

   - Зд орово! - засмеялся Гольцев. - А после того раза они ещё приезжали?

   - Да, привезли работника на обследование и лечение.

   - И что у парня?

   - Они боялись туберкулёза, я, кстати, тоже. Высокий, измождённый, кашель, одышка... Но оказалось не так страшно. Процесса нет. Плеврит. Хронический плеврит травматического происхождения. А на языке бывших рабов "отбитая дыхалка".

   - Это его Трейси так отделал?

   - Да ну тебя, Коля, повёз бы он его тогда к врачу?! - возмутилась Шурочка. - Сам подумай.

   - Этот работник цветной?

   - Да, Костя. Негр. Сейчас... да, Левине.

   - Мг. Поговорить любит?

   - Нет, - Аристов немного насмешливо улыбнулся. - Как раз нет. О себе рассказывает, вернее, отвечает на вопросы о здоровье. Ему тридцать лет, где-то с десяти, а может, и чуть раньше был у хозяев. В основном, домашним рабом, то есть работал по дому, и последние два года перед освобождением дворовым в имении. Зимой, в период, как все здесь говорят, заварухи голодал, его избивали, причём били в основном бывшие же рабы. У него развивалась дистрофия. Где-то с марта он в имении Бредли. Ему давали работу по силам и кормили. А вообще-то он на контракте.

   - Бредли нанял больного?!

   - Получается так. Интересно, но Левине избегает называть их по именам. Говорит "он", а если об обоих, то "они".

   - Действительно, интересно, - кивнул Гольцев.

   - И что же? - подался вперёд Новиков. - Забит, запуган, так?

   - Я бы не сказал, - задумчиво возразил Аристов. - Тихий, да, но это уже характер. Молчаливый. А теперь держитесь. Грамотный.

   - Негр?!

   - Раб?!

   Удивился и Бурлаков.

   - По законам Империи обучение раба грамоте преступно. Обучивший подлежал помещению в лагерь, а раб уничтожался. Бредли знает?

   - Возможно, - пожал плечами Аристов. - Я не спрашивал. Бредли оплатил обследование, месяц стационара, процедуры, усиленное питание... всё, что нужно. И еще, похоже, самому Левине оставил деньги. Фредди сходил в общежитие, поговорил с нашими... работниками. Попросил морально поддержать парня.

   - Ни... ... ... себе! - выдохнул Гольцев.