Аналогичный мир-2

   Кто-то присвистнул.

   - Круто берёшь, парень.

   - Не боишься?

   - Беляки все одинаковы.

   - Русские только ругаются по-своему, а так-то...

   - Одна сволочь.

   Эркин переждал этот шум.

   - Хуже, чем было, уже не будет.

   Убедившись, что он им не соперник, они ещё немного поругали погоду, беляков и низкие заработки и выпустили Эркина из кольца уже вполне дружелюбно.

   Подходя к перрону, Эркин посмотрел на часы. Время ещё есть. Ага, вон и Женя с Алисой ходят, гуляют. Как и в Тейлор-Сити, он не стал подходить к ним, а остановился в нескольких шагах от их вагона и, чтобы не стоять просто так, достал сигарету. Женя оглянулась, встретилась с ним глазами и улыбнулась. Эркин еле заметно кивнул, показывая, что видит, и остался стоять.

   Громкий гнусавый голос от здания вокзала не слишком внятно объявил, что отправления поезда до Стоп-Сити осталось пять минут. Эркин погасил сигарету и выбросил окурок. Дождавшись Женю и Алису, вошёл следом за ними в вагон. Проводник по-прежнему неприязненно косился на него, но молчал. В купе никого не было, и, пользуясь моментом, Эркин быстр спросил у Жени, раздевающей Алису.

   - Сколько ему надо дать?

   - От пяти до десяти, - поняла его Женя.

   Эркин кивнул, помог ей снять пальто, повесил его и тогда уже разделся сам. Дрогнул пол под ногами, и почти сразу в купе вошёл Ник. Весёлый и раскрасневшийся. "Видно, выпил", - подумал Эркин.

   Расселись. Ник опять достал свою книгу, Алиса смотрела в окно. Женя переглянулась с Эркином. Обсуждать что-либо, тем более дальнейший путь при Нике не хотелось. Эркин откинулся на спинку кресла и полуприкрыл глаза, показывая, что будет спать. Женя кивнула, посмотрела на занятую окном Алису. Ну вот, последние часы до Рубежина остались. А там - Россия, и они смогут быть вместе. Всегда. Как было этот месяц. И как будет, должно быть. Ну, разве это не глупость, что он не может подойти к ним, встать рядом, взять Алису на руки... Женя вздохнула. И сразу Эркин быстро и внимательно посмотрел на неё. Женя улыбнулась ему, и он снова прикрыл глаза.

   Поезд шёл небыстро, но без остановок. Ник дочитал книгу и небрежно сунул её в карман висящего рядом с его креслом пальто. И опять... стоило ему шевельнуться, как его уколол быстрый внимательный взгляд из-под ресниц. "Спит индеец, - усмехнулся Ник, - по-волчьи" Один глаз спит, а другой смотрит. Волк - он и есть волк. Зато исподтишка по-шакальи не нападёт. Ник откинулся на спинку кресла и закрыл глаза: проводник разбудит.

   Покачиваясь вместе с вагоном, Эркин спокойно дремал. Начало пути его устраивало. В Рубежине они пройдут визовый и таможенный контроль, обменяют деньги и уже на той стороне получат билеты до Иванькова. И там же паёк на завтра? Но это, как ему объяснили, выписывая маршрутку, смотря по поезду. Если сразу, то в Иванькове и обед, и паёк, а если заночуют в Рубежине, то паёк там. Заночуют... опять в барак, что ли? Надоело, честно говоря. Хотя... это смотря, какой барак. Но выбирать-то им не из чего. Ну, ничего. Иваньково, а дальше... нет, не стоит загадывать. Как говорил Фёдор? Загад не бывает богат. Да, думаешь одно, а получается совсем другое. До Иванькова ясно, а дальше посмотрим. Пайка, в общем, хватает, тот пакет, со сборного, он не тянул, а отошёл подальше, убедился, что один, и смолотил в момент. Зато потом долго был сыт. Эркин улыбнулся, не открывая глаз. Он до сих пор помнит вкус того хлеба и тушёнки. И слова врача. Веры Борисовны. И что бы ему ни говорили, плохо ему там, на той стороне, в России, не будет. Месяц он в лагере был, слова плохого не слышал. Был как все. Даже не думал раньше, что сможет так с белыми. Да нет, какие ж они белые? Не в цвете же дело. Они... они свои ему. Вот оно...

   Эркин вздрогнул и открыл глаза. Проверяя себя, поглядел на часы. Да, час остался, даже чуть меньше. Он подтянулся и сел прямо, потёр лицо ладонями. В купе сумрачно, а где здесь включается свет, он не знает. Как бы Алиса, проснувшись, не испугалась темноты.

   Негромко зевнул Ник, откашлялся.

   - Подъезжаем? - спросил он, ни к кому не обращаясь.

   Но Эркин ответил:

   - Меньше часа осталось, сэр.

   Вздохнула, просыпаясь, Женя. Ник щёлкнул выключателем. Под потолком зажглась круглая лампа в матовом колпаке, и за окном сразу стало темно. Завозилась, сползая с кресла, Алиса. Эркин нагнулся подхватить её и увидел своё отражение в оконном стекле. Женя поглядела на свои часики.

   - Алиса, хочешь сока?

   - Ага, - ответила, просыпаясь, Алиса и уточнила: - С печеньем? Хочу.

   Эркин улыбнулся и достал свой мешок. Нику они уже не предлагали. По полкружки сока и по два печеньица каждому. Эркин поболтал флягу, прислушиваясь к плеску.

   - На донышке осталось, - сказал он Жене.

   Женя кивнула.

   - Разливай. Допьём уже, а в Рубежине ещё купим.

   Они как раз успели доесть и допить, и Эркин убирал кружки и флягу, когда в их купе заглянул проводник.

   - Прибываем, конечная станция.

   Ник кивнул, пряча во внутренний карман пиджака записную книжку, которую он просматривал. Женя стала одевать Алису. Поезд замедлял ход, подкатываясь к ярко освещённому перрону.

   - Стоп-Сити, леди и джентльмены, - доносился из коридора голос проводника. - Стоп-Сити.

   Эркин застегнул куртку, вытащил из кармана и надел шапку. Судя по блестящему перрону, там дождь. Надо доставать вещи, но Ник ещё сидит, а тюк вытаскивать - его заденешь. Поезд остановился.

   - Было приятно познакомиться, - встал Ник. - До свидания.

   - До свидания, - улыбнулась Женя.

   - До свидания, сэр - вежливо ответил Эркин.

   И как только Ник вышел из купе, стал вытаскивать вещи, прилаживать на плечи мешок и тюк.

   - Эркин, проводнику надо дать, - сказал Женя по-русски.

   - Я дам, - сразу ответил Эркин. - Семь кредиток.

   - Хорошо, - кивнула Женя.

   Они взяли вещи, Женя поставила Алису между собой и Эркином, и пошли к выходу.

   Проводник, как и на остановках, стоял у двери, помогая выходящим. Эркина он проигнорировал, но Жене подал руку и Алисе помог перешагнуть из вагона на перрон. Эркин поставил тюк и ящик на перрон - здесь под навесом было не так уж мокро - и уверенно, привычным движением достал бумажник, вынул семь кредиток. Проводник явно растерялся, но его рука словно сама по себе взяла у Эркина деньги и вложила их в карман форменной куртки.

   - Спасибо... - проводник в последнюю секунду проглотил неположенное по отношению к цветному обращение.

   Эркин кивнул, взвалил на плечи тюк, взял ящик и посмотрел на Женю: знает ли она, куда идти. Женя улыбнулась проводнику.

   - Спасибо, до свидания, - и по-русски: - Нам вон туда теперь.

   - Вы с Алисой вперёд идите, - по-русски ответил Эркин. - Я за вами.

   Женя поправила висящую на плече сумочку и взяла Алису за руку.

   - Пошли, зайчик.

   Эркин шёл за ними, готовый принять на себя любой толчок сзади, но по мере их приближения к перегораживающему перрон забору толпа стремительно и заметно редела. Все шли в другую сторону, в город, как догадался Эркин, а сюда... неужели они одни на ту сторону?

   Кирпичный дом, похожий на лагерную проходную, окно с белой занавеской, дверь с блестящей табличкой... Женя отпустила Алису и открыла дверь. Эркин перевёл внезапно сбившееся дыхание и вошёл следом. Дверь гулко хлопнула за спиной, и офицер с погонами майора сказал:

   - Слушаю вас.

   Эркин сбросил на пол тюк и мешок, поставил ящик, подошёл к барьеру поперёк комнаты и достал из внутреннего кармана пакет с документами.

   - Здравствуйте, вот наши документы, мы уезжаем.

   - Репатрианты?

   - Да, - кивнула Женя.

   Она уже положила узел и свой мешок рядом с тюком, взглядом велела Алисе стоять возле вещей и подошла к Эркину.

   Офицер положил их документы на стол к двум девушкам, тоже в форме, но погоны лейтенантские, и те сразу стали рассматривать, листать, сверять со списками и записывать в толстые канцелярские книги. Офицер положил на барьер бланки.