Страница 277 из 365
- География - это что? - помедлив, спросил Эркин.
Женя удивлённо посмотрела на него и тут же взяла под руку, утешающее погладила по плечу, словно обидела чем-то.
- Это наука такая, Эркин. Там Земля описана, разные страны.
- Понял, - кивнул Эркин. - Женя, я посоветуюсь, поспрашиваю... хорошо? Терёха в Ополье уехал, ещё говорили... может, кто чего стоящего подскажет.
- Конечно, Эркин, - Женя прижала на секунду его локоть к своему боку. - А то я совсем растерялась.
Эркин только вздохнул в ответ.
За всеми этими делами и разговорами приближалось время обеда, и у столовой топтались самые нетерпеливые. Женя вспомнила, что не взяла талоны: не думала, что так засидится в библиотеке, - и Эркин побежал в их барак за ними. Алиса с радостным визгом вызвалась бежать с ним на перегонки.
Влетев в свою казарму, Эркин в проходе столкнулся с Тимом, нагруженным свёрнутыми в рулон одеялами и подушками, тючком и вещевым мешком.
- К-куда прёшь? - выдохнул из-под ноши Тим.
- А ты куда?
- Переезжаю.
- Чего-о? - изумился Эркин.
Обычно, кому какой отсек отводил комендант, так до отъезда не меняли.
- Женился я, - объяснил Тим, протискиваясь мимо Эркина. - Вот, новый отсек нам дали. На четверых. Мне поговорить с тобой надо.
- Ладно, - согласился Эркин, уже стоя у своего отсека. - У дальней пожарки вечером, лад ы?
- Лад ы! - отозвался Тим новым, недавно занесённым кем-то в лагерь, но сразу всем понравившимся словом.
Он внёс постели в их новый отсек, где Зина сразу взяла у него рулон, развернула и стала застилать нижнюю койку.
- Это... - Тим запнулся.
- Перепутала? - сразу поняла Зина. - Сейчас перестелю. Так правильно?
- Да.
Своё Тим бросил на верхнюю койку.
- Потом разложу.
- Да, Тима, - закивала Зина. - На обед уже пора. Ты всё своё принёс?
- Да, я сдал отсек коменданту.
Отсек на четверых не просторнее того, что на двоих, и они всё время сталкивались. И от каждого такого столкновения у Тима обрывалось сердце. Вещи Зины такой же неровной кучей лежали на её койке. Оглядев приготовленные для детей постели, они вышли. Дим и Катя ждали их у входа в барак, держась, как уж повелось, за руки.
- Обедать пойдём? - тихо спросила Катя.
- А то там уже вторая смена, - заявил Дим, ловко втискивая Катю между собой и Тимом и цепляясь за руку Зины.
Зина улыбнулась. Не стал, конечно, спорить и Тим, но так странно чувствовать в руке не ладошку Дима, а другую, ещё меньше с тоненькими слабыми пальчиками.
Дим шёл, гордо озирая встречных. Катя иногда робко поглядывала снизу вверх на Тима. Его высокая чёрная фигура и тёмное лицо пугали её, но признаваться в этом она боялась. И... и Дим говорил, что он добрый, и мама же его не боится, и он теперь её папа, так что может... Она вздохнула и попробовала обхватить его руку, и эта большая тёплая рука ответила ей и помогла ухватиться за палец.
Но у входа в столовую руки пришлось расцепить. Вторая смена уже втягивалась в дверь, ещё бы затянули, и пришлось бы третьей смены дожидаться. Совместный обед был уже привычен. И вчера так обедали, и... и завтра так будет, и потом. Ели, как всегда и как все? сосредоточенно и ничего не оставляя. Когда уже взялись за компот, Тим тихо, тоже как все вокруг, сказал:
- Я сейчас в город пойду.
- А я? - сразу откликнулся Дим.
- А ты останешься, - ответил Тим.
- Ну-у, - начал было Дим, но, увидев уже знакомое напряжённо-спокойное выражение на лице отца, сразу изменил фразу: - Ты же вернёшься?
Тим улыбнулся.
- Я хоть раз не вернулся?
- Не-а, - согласился Дим, снова берясь за компот.
- Конечно, Тима, - Зина переложила ягоды из своего стакана в стаканы Дима и Кати, как раз поровну пришлось, по три изюминки. - Раз надо...
- Надо, - кивнул Тим.
- А к молоку ты вернёшься? - спросил Дим.
- К молоку - не знаю, - честно ответил Тим, - а к ужину точно.
Зина допила компот и встала, собирая посуду.
- Ты иди, Тима, я их сама уложу.
Тим поглядел на Дима и Катю, встретился с ними глазами и молча покачал головой.
И в свой новый отсек они вернулись все вместе. Тим повёл Дима в уборную - после появления того, с квадратной мордой - он старался в казарме Дима с глаз не спускать. На дворе - дело другое. Там и свидетелей всегда полно, и Дим отбежать сможет, а в тесноте казармы... всё может быть, и не увидит никто. Теснота в таких делах лучше безлюдья - Тим это хорошо знал. Когда они вернулись, Катя уже лежала, укрытая одеялом, а Зина разбирала свои вещи. Дим, обычно любивший, чтобы отец его раздевал, покосившись на Катю, буркнул:
- Я сам.
- Конечно, сам, - откликнулась Зина. - Не маленький уже.
Дим, сопя, разделся и залез под одеяло.
- Пап, ты только недолго, - попросил он.
- Как смогу, - ответил Тим, роясь в своих вещах.
Зина видела, как он что-то достал и сунул в карман, но что - не разглядела, да и не разглядывала особо. Но...
- Тима, - тихо позвала она.
Тим, уже взявшись за занавеску, оглянулся.
- Я... я разберу твоё пока, разложу, хорошо?
Секунду помедлив, Тим кивнул.
- Да, спасибо, - и улыбнулся.
Зине хотелось сказать ему, чтобы был осторожен в городе, а то, говорят, ну, совсем недавно, на днях, трое вот так пошли, а вернулись раненые, а потом ночью явилась целая банда, добить хотела, еле мужики отбили тех троих. Чудо, что без комендатуры обошлось, все бы визу потеряли. А то и жизнь. Хотела и не решилась. А он уже ушёл.
Зина вздохнула и взялась за его вещи. И Димочкины тут же. Ну, рубашки она потом просмотрит, пуговицы там и прочее... бельё... тоже в тумбочку. Вроде, чистое всё... нет, вот это явно в стирку отложено, ну, это завтра. И ещё одна смена есть? Есть. Значит, стирать завтра...
Она ловко двигалась в узком пространстве между двумя двухъярусными койками и тумбочкой под сонное посапывание малышей.
- Мам, - тихо позвала Катя.
- Чего тебе? - отозвалась Зина. - Пить хочешь?
- Не, - Катя говорила, не открывая глаз. - А они где?
- Дима спит. А папа в город по делам пошёл, - буднично-спокойно ответила Зина. - Спи.
Вздохнул и повернулся на спину Дим, сталкивая с себя одеяло. Зина наклонилась, поправила одеяло, осторожно погладила рассыпавшиеся тонкие светлые волосы. Дим сонно открыл глаза.
- Мам, ты?
- Я-я, спи.
- А папа где?
- Он в город пошёл. Спи.
- Ага, я и забыл, - Дим закрыл глаза и уже совсем сонным затихающим голсом договорил: - Он вернётся, ты не бойся, первое дело для мужчины слово держать...
Зина улыбнулась, достала свой узелок с нитками и села в ногах Катиной койки просматривать рубашки, мужские и мальчиковые. Дай бог, всё будет хорошо.
Показав в проходной пропуск, Тим вышел в город. В принципе, он Атланту знал. Их знакомили со всеми более-менее крупными городами, но особо активно действовать ему здесь не приходилось, работал, в основном, во внутренних комнатах хозяйского особняка и гараже, а для разъездов по столице держали белого шофёра. Но чтобы пройти на местную барахолку или в Цветной квартал, его знаний должно хватить. Он думал об этом походе ещё ночью, и слова психолога о чувствах и вещественном выражении чувств только подтвердили его размышления. И Мороз как-то сказал, что приносил... подарки и гостинцы. Так что решил правильно, и теперь надо только осуществить. Любая задача, вернее, её решение стадийно. И стадий всегда три: выход, действие и возвращение. Конечно, нож и кастет не слишком большая защита, но связываться с разрешением... чтобы ему выдали его пакет, а потом, в случае удачи, сдавать оружие обратно... нет, слишком много мороки. Пистолет в кармане, конечно, даёт уверенность, но тогда слишком легко можно ошибиться в оценке обстановки. А для него главная стадия не вторая, а третья. Он должен вернуться. Его ждут.