Страница 135 из 365
- Не слишком ли много вы на себя берёте, святой отец? - тихо спросил Джонатан.
- Нет, - отрезал Сторнхилл. - Благодарение Богу, что просветляет души людей, и они берут на себя крест, легкомысленно, преступно отвергаемый другими.
К изумлению Джонатана, цветные дружно закивали.
- Может, тогда вы объясните мне...- начал Джонатан.
- Нет. Я ничего не должен объяснять, ибо вы поняли. Выпосмели отречься от своего ребёнка и хладнокровно обречь и доверившуюся вам женщину, и невинное дитя на страдания. Вы сочли их любовь помехой. Так теперь, когда другой, истинный христианин по сути души своей, взял ваш крест на себя, вы смеете ещё являться сюда... - Сторнхилл заставил себя замолчать и тихо сказал: - Уходите.
- Что-то у вас плоховато с милосердием, святой отец, - усмехнулся Фредди.
Сторнхилл сдержал себя.
- Не вам говорить о милосердии, - он помолчал и очень спокойно сказал: - Они уже не нуждаются... в вас и вашей заботе.
- Мы хотели похоронить...
- Мы сами похороним их, - перебил Джонатана негр с ломом. - Святой отец, не отдавайте им Белёсого.
- Да, - кивнул седой. - Белёсый был с нами живой. Мы не отдадим его.
Джонатан посмотрел на Фредди и кивнул.
- Да, это будет справедливо.
Они одновременно прощальным жестом тронули свои шляпы. Священник вежливо склонил голову. Уходя, Джонатан и Фредди слышали за спиной.
- Святой отец, а им не отдадут...
- Нет, дети мои. Я договорился. И завтра, с Божьей помощью закончив нашу работу, мы привезём их тела сюда, совершим службу и похороним.
- Это что же, настоящее кладбище будет?
- Не Овраг?
- Нет, - твёрдо ответил священник. - Не Овраг.
У грузовика Фредди оглянулся. На пустыре уже никого не было, а из развалин слышалось постукивание топоров. Он открыл дверцу и сел за руль, покосился на Джонатана. Тот сидел, как-то нахохлившись и сдвинув шляпу на лоб, руки втянуты в рукава, подбородок опущен к груди... ковбой под декабрьским ветром. Фредди включил мотор и плавно стронул грузовик. Да, досталось Джонни, и ни за что, главное. Крепко их отхлестали.
- Ты куда? - хрипло спросил Джонатан. - К Бобби.
Фредди кивнул, выруливая. Да, с Бобби надо посчитаться за всё. Жалко, голые они. Стреляет Бобби не классно, но по безоружным у него неплохо получается. Ну, ладно, посмотрим.
Аристов посмотрел на часы.
- Без десяти четыре, парни.
Эркин обвёл окружающих антрацитово блестящими глазами.
- Давайте прощаться, парни. Не будем его радовать.
- Давай, - кивнул Крис, вставая.
Встал и Эркин. Они обнялись, постояли секунду и разомкнули объятия. Аристов встал вместе с остальными.
Эркин обнялся с каждым и посмотрел на Аристова.
- Я готов.
Аристов шагнул к нему - это было совсем не трудно из-за тесноты в комнате - и обнял. Вздрогнув, Эркин ответил на объятие, и Аристов не так услышал, как почувствовал возле уха.
- Удачи...
- И тебе удачи, Эркин, - почти так же тихо ответил он.
Как и остальные, они сразу разомкнули объятия.
- Пошли, - скомандовал Аристов.
Кто-то накинул Эркину на плечи его куртку. На ходу надевая её и застёгивая, он шёл рядом с Аристовым.
- Ничего не бойся, - быстро говорил Аристов.
Эркин кивал, но не слушал. Всё кончилось. Перевёл дыхание, побыл со своими, а теперь... всё теперь. Лицо его твердело, обретая прежнее выражение, с которым он шесть часов назад вошёл в кабинет Аристова. Затих гомон и смех, парни, окружавшие их, шли молча, с такими же сосредоточенными лицами. Они вышли из жилого корпуса и пошли к стоящей у четвёртого корпуса машине.
Золотарёв посмотрел на часы. Без двух четыре. А, уже идут. Ну... однако и эскорт у него. Прямо-таки король со свитой. Свиридов опустил крышку капота и вытер руки.
- Вовремя успели, майор.
- Да, - ответил, не оборачиваясь, Золотарёв.
Аристов и Эркин остановились в трёх шагах от него. Молча и споро парни взяли в кольцо машину и четырёх людей. Свиридов быстро оглядел строгие невозмутимые лица и полез за руль. Он - шофёр, его дело - машина, а остальное его не касается.
- Майор, экспертиза закончена, - Аристов протянул Золотарёву запечатанный конверт. - Возьмите заключение и распишитесь.
Золотарёв быстро расписался на бланке направления, что заключение им получено в шестнадцать ноль-ноль, и посмотрел на Эркина. Тот стоял, подняв голову и глядя куда-то поверх уха Золотарёва. А вокруг в суровом молчании рослые плечистые парни, неподвижные лица и горящие глаза. И особенно щуплый рядом с ними Аристов с насмешливо блестящими стёклами очков. "Ну... ну, Юрка, ты мне ещё ответишь за это, за этот... цирк. Устроил, понимаешь ли...", - ничего этого вслух Золотарёв не сказал, но, похоже, многие поняли.
Привлечённые необычным зрелищем, поодаль собирались раненые, замелькали белые халаты сестёр и врачей. Золотарёв достал наручники.
- Руки давай, - сказал он по-английски.
Эркин медленно протянул вперёд руки, и неожиданно громко лязгнули поочерёдно запоры колец. По толпе прошёл неясный будто вздох. Золотарёв толкнул Эркина в плечо.
- В машину. Пошёл.
Эркин без суеты, уже знакомым путём полез в машину. Золотарёв подтолкнул его ещё раз в спину и огляделся. На стоящих вокруг парней он смотреть не хотел, заметив ещё на подходе нескольких из увиденных сегодня на заднем крыльце жилого корпуса, и вдруг натолкнулся взглядом на Люсю. Она стояла на крыльце, прижав сцепленные руки к подбородку, будто хотела самой себе закрыть рот, да не хватило сил поднять их. Пол-лица по белизне почти сравнялась с её низко надвинутой на лоб шапочкой, а другая половина казалась особенно красной, из прижмуренной вдавленной щёлки и широко открытого серого глаза текли слёзы. Она не замечала их.
Золотарёв раздражённо козырнул Аристову и сел в машину. Свиридов включил мотор. Парни медленно расступились, освобождая дорогу, и медленно, плавно набирая скорость, машина двинулась к воротам.
Парни молча смотрели ей вслед и только, когда до них донёсся лязг задвигаемой створки ворот, стали расходиться, молча опустив головы.
Аристов поднялся по ступенькам и, не глядя, сказал Люсе.
- Иди внутрь. Простудишься.
Она молча посторонилась, пропуская его.
Когда машина выбралась из города, Свиридов прибавил скорость и покосился на Золотарёва. Тот это сразу заметил.
- Чего тебе?
- Я думаю, майор, - Свиридов говорил серьёзно и даже доверительно. - Вам о своём здоровье думать надо.
- Что-что? - не понял Золотарёв.
- Да вот, поберечься, чтоб в госпиталь не попасть, - объяснил Свиридов и чуть не присвистнул, заметив в зеркальце мгновенно скользнувшую по губам индейца улыбку.
- Думаешь? - усмехнулся Золотарёв. - Ну-ну, посмотрим ещё кто и кому... Да, что он там написал?
Он вытащил из кармана кителя конверт, быстро вскрыл, достал голубоватый, в тон предписанию, бланк заключения, прочитал короткий текст и задохнулся от возмущения. Ну... ну, это же издевательство! "Практически здоров". И это всё. За шесть часов?! "Практически здоров"... "Ишь, сидит - Золотарёв посмотрел в зеркальце - размордел вдвое, лоснится весь".
- Свиридов, ты что, в парикмахерскую сходил? В люкс?
- Нет, майор, - удивление в голосе Свиридова было искренним. - Зачем мне? Да и цены там... не по моему жалованью.
- А запах откуда?
Свиридов принюхался и улыбнулся.
- А от него. Это его там, видно... Ишь чистый и гладкий какой.
Золотарёв резко обернулся, уже впрямую рассматривая Эркина. Так это, это что же получается...
Эркин не хотел нарываться, но... но ползать он перед этим беляком не будет. Хватит. Интересно, что за бумагу ему доктор дал? Читал и дёргался, как под током. Доктор Юра... Юрий Анатольевич. Парни к нему как... как будто на клятве все. А может, они и вправду ему клятву дали? И чего этот беляк так уставился? Ну и хрен с ним. Что было, то было, а что будет... не ему решать, не ему...