Страница 102 из 365
Русские патрули будто не замечали их, а прохожих не было. Джексонвилль ещё не опомнился от ужаса Хэллоуина.
Их больше не обыскивали, а когда обе группы соединились, разрешили опустить руки и сесть. Эркину удалось пробраться к Мартину, которому кто-то дал рабскую шапку, чтобы его светлые волосы не так кидались в глаза.
- К раненым они не прорвались.
Мартин молча кивнул.
- Меченый, не говорили, куда нас? - шепнул кто-то.
- Не слышал, - ответил Эркин. - А вам?
- Молчать! - прикрикнул часовой.
Но относилось это не к ним, сразу сообразил Эркин: подслушать камерный шёпот солдат не мог, а к уцелевшей своре, так же сидящей на земле в двух десятках шагов от них.
- Мартин, - зашептал по-камерному Эркин, - ты тихо говорить не умеешь, молчи. Я сейчас на край переберусь, послушаю, - и ответ на вопросительные взгляды Мартина и сидевших рядом Арча и Одноухого улыбнулся: - Я понимаю немного.
Они кивнули, и Эркин, не вставая с земли, поменялся местами с Грошиком, потом ещё с одним из ватаги Арча, и ещё... пока не оказался на краю. Мартин смотрел на его бессмысленно-тупое лицо... Неужели это маска? А у остальных? Он не додумал, потому что от Эркина шёпотом от одного к другому прилетело: "Увезут на фильтрацию". И зашелестело, заметалось:
- Фильтрация - это чего?
- А хрен их знает...
- Меченый говорит, навроде сортировки.
- Ни хрена себе!
- Да откуда ему знать?
- Врёт, думаешь?
- Да на хрена ему врать?
- Говорит, стоящий мужик объяснял.
- Мартина спроси.
- Мартин, ты не говори, услышат, головой только...
- Врёт Меченый?
Мартин молча мотнул головой, словно муху отгонял. И полетело всем понятное - сортировка.
Из-за завала робко выбирались женщины, мальчишки уже давно расположились по гребню и склону завала. Походить к сидящим на земле мужчинам не решались. Женщины, многие с детьми на руках, переходили с места на место, выглядывая своих. Мужей, братьев, любимых... Сыновья: подростки и мальцы совсем - их русские сразу отпустили, отобрав только у кого что было из оружия - сидели на завале. Найдя, выглядев своего, старались как-то незаметно привлечь внимание и, встретившись глазами, уже оставались так стоять. На свору никто не смотрел. Добить же не дозволят, так и нечего душу травить.
Было уже совсем светло. Забегали, засуетились русские, и Эркин передал:
- Грузовики пришли. Сейчас повезут.
И вдруг из-за завала выбежали Маша и Даша.В своих курточках, косички торчком из-под беретиков. Они тащили большую корзину, наполненную нарезанным хлебом. Поставили корзину на землю, подбежали к часовому и затараторили так быстро и напористо, что Эркин, оторопело моргая, не мог перевести и даже не соображал, чего они прыгают вокруг часового. Подошёл офицер, и Даша с Машей переключились на него. Они выхватывали из корзины ломти хлеба, вертели ими перед его лицом и бросали обратно. Наконец офицер рассмеялся и кивнул.
- Пускай их.
- Да уж чего там, - отозвался часовой, - когда ещё бедолаг накормят.
Даша и Маша подтащили корзину к сидящим на земле и стали раздавать им хлеб. Толстые ломти, склеенные попарно тонким слоем жира.
- Не вставайте! Мы подойдём! Вставать нельзя! Всем хватит! - звонко выкрикивала Маша.
Ловко протискиваясь между сидящими, они раздавали хлеб, успевая шептать:
- Твои целы... Жена выжила... Раненые в безопасности... Держитесь...
Протягивая хлеб Эркину, Даша шепнула:
- Ешь осторожно. Там для тебя.
И тут же отошла.
Эркин осторожно разлепил ломти. Между ними лежало завёрнутое в целлофан его русское удостоверение.
- Прикрой.
Сидевший рядом Кот слегка сдвинулся. За его спиной Эркин быстро развернул и засунул удостоверение под куртку в нагрудный карман рубашки, обёртку скомкал и бросил на землю.
- Облизал бы, - хмыкнул Кот.
- Обойдусь, - невнятно ответил Эркин, засовывая хлеб в рот.
Даша и Маша, раздав хлеб, подхватили пустую корзину, улыбнувшись и ещё раз поблагодарив офицера и часового, направились к завалу. И тут...
- Эй! А нам? - крикнул кто-то из своры.
- А вам...- Маша выстрелила такой фразой, что цветные дружно и злорадно заржали.
Некоторые даже подавились и закашлялись, соседи били их по спинам.
- Шлюхи! Подстилки черномазые! - заорала свора.
Эркин торопливо дожевал и подобрался перед прыжком. Зашевелилась свора - так сейчас и добьём.
- Бегите, девки, - отсмеялся часовой, - я их сам успокою.
И повёл автоматом. Свора послушно осела и замолчала. Затихли и цветные, но злорадные ухмылки на их лицах, смешки и перешёптывания стали более откровенными.
Урча моторами, въехали два больших крытых грузовика. Подошли ещё русские, разговаривая между собой. Эркин не успел перевести, но все и так поняли. Загрузка. Да, откинули задние борта, встали двумя коридорами солдаты.
- Встать. По одному марш.
Эркин встал со всеми и протиснулся к Мартину. Его работа переводчика закончилась. Мартин устало улыбнулся ему и кивнул. Рядом в другой грузовик так же грузили свору. Ладно, не на этом, так на том свете встретимся и сквитаемся.
С другого конца в Цветной въехала санитарная машина забрать раненых. Маша и Даша помогли их загрузить, попрощались с ними, успокоили, что в русский госпиталь везут, не в местную больницу, русские врачи хорошие, как доктор Айзек, земля ему пухом, всё хорошо будет, до встречи, до встречи, до встречи...
Маша и Даша помахали вслед машине, переглянулись и стали прощаться с женщинами, помогавшими им и принимавшими их помощь. Ещё ночью, вернее вчера всё было решено, а показывая русским раненых, объясняя и рассказывая, девочки выяснили заодно и всё для себя. Они зашли в дом и через минуту вернулись. Даша вела за руку одетую и закутанную в шаль Алису, а Маша несла чемоданчик доктора Айзека.
- До встречи.
- Всем до встречи.
- До встречи, - вежливо повторила за ними Алиса, крепко сжимая ручку своего баульчика.
И они ушли. На выходе из Цветного их догнал русский солдат. Офицер сдержал слово дать им провожатого. Теперь домой, собрать вещи и сразу к коменданту. А уже он отправит их в беженский лагерь, и там они спокойно дождутся визы и уедут.
Немолодой солдат расспрашивал их, как они тут жили, не забывая зорко оглядывать улицу. Алиса семенила рядом, крепко держась за Дашину руку. Они миновали пожарища в ближних к Цветному кварталах. Трупы уже убраны, но улицы пустынны. Редкие прохожие, видя их спутника, сворачивали в проулки. Расспрашивая провожатого, в какую область им лучше уехать, Даша и Маша ни на что не обращали внимания. Вдруг Алиса замедлила шаг и тут же, выдернув ладошку из руки Даши, устремилась вперёд.
- Мама!
И они все увидели бегущую к ним женщину в сером плаще и ещё двух, растерянно бегущих за ней.
У Жени не было сил кричать. Она молча бросилась на колени и обхватила, прижала к себе Алису.
- Слава Богу, - еле слышно сказала миссис Стоун.
Рози кивнула.
Пошатываясь, Крис вышел на крыльцо и сел на ступеньки, устало закрыл глаза. И снова белые, чёрные, смуглые тела, зияющие красные раны, потёки крови, стоны, крики, команды...
...Молочно-белый парень с развороченным животом шепчет синими губами:
- Ведь я не умру, нет, я не хочу...
...Седой негр с торчащими из голеней ярко-белыми обломками костей...
...Беременная женщина умирает на столе, и похожая на куклу доктор Барби - её длинное сложное имя Варвара Виссарионовна никто из парней не может выговорить - прижимаясь ухом к огромному трепещущему животу, командует неожиданно резким и сильным голосом:
- Ребёнок жив. На кесарево!...
...Сумасшедший бег рядом с каталкой с капельницей в руке. Успеть, лишь бы успеть и не тряхнуть...