Аналогичный мир

— Тебе тоже не помешает, — засмеялся Джонатан. — Приводите себя в порядок и идите к столу.

— А это что, ужин или…?

Андрей не договорил. Смуглая рука Эркина за шиворот вдёрнула его в спальню, и дверь закрылась. Фредди рухнул на стул, не в силах стоять от хохота.

Парни вышли из спальни уже умытые, с влажными приглаженными волосами, аккуратно заправленными рубашками, в шейных платках. Не успели сесть за стол, как в дверь номера осторожно постучали. Эркин попятился было назад, но Джонатан уже был у двери и принял поднос с двумя бутылками и четырьмя рюмками, бросил:

— К общему счёту, — и коленом закрыл дверь.

Джонатан подошёл к столу и стал переставлять бутылки и рюмки.

— Фредди, закрой на задвижку. Нам никто не нужен, и никого не ждём.

— Если думаешь, что двух бутылок хватит… — пожал плечами Фредди, но засов задвинул.

— Садитесь, парни, — Джонатан широко повёл рукой. — Будем ужинать.

Андрей сразу сел, но Эркин медлил, нерешительно держась за спинку стула.

— Садись, — Фредди мягким, но сильным нажимом на плечо заставил его сесть. — И не начинай каждый раз заново.

Эркин опустил ресницы и несколько секунд сидел неподвижно, потом поднял глаза и вежливо улыбнулся остальным. Фредди разложил яичницу по тарелкам.

— Хлеб сами мажьте. Джонни, наливай.

Эркин с осторожным интересом рассматривал свою тарелку, покосился на жующего Андрея.

— Это яичница, — улыбнулся Джонатан. — Никогда не ел?

— Нет, сэр. А это… — Эркин вилкой аккуратно подцепил кусочек бекона. — Это мясо?

— Да. Это бекон.

К удивлению Джонатана, Эркин управлялся со столовым прибором совсем не плохо, во всяком случае, лучше Эндрю. И рюмку держал умело. И Эндрю, словно вспоминая что-то далёкое, давно забытое, орудовал ножом и вилкой всё увереннее. В глубине души Джонатан всё-таки опасался поставить парней в неловкое положение. Он помнил, каково приходилось Фредди. Но, похоже, для парней это не самая сложная проблема. Что ж, тем лучше. И значит, задуманное ещё на Перегоне, когда он сказал парням, что за ним ужин, он сможет осуществить в полном объёме. Стоить это будет много, но парни стоят того. Но где же Эркин выучился этому? Хотя… жаль, нельзя расспросить его, ни о чём нельзя расспрашивать. Что сами скажут, то и будем знать. Но неужели вот эти парни сделали то, о чём говорил Фредди? Смогли, посмели. И так просто, за так отдали вещь, которая стоит шестьсот восемьдесят тысяч… А может, и больше. А может, они просто не знали, не понимали её ценности… Да нет, ведь не нашли, не подобрали в мусоре, в развалинах… Джонатан сразу вспомнил, как зимой только-только после капитуляции видел разгромленное здание полицейского управления графства. И как ветер гонял по свежему снегу обрывки дел и регистрационных карточек… Да, тогда, в тех условиях, могло быть… случайно подобрали, потому и легко отдали. А здесь… столько выдумки, изобретательности, холодного расчёта… и ведь они не могут не понимать, что рисковали жизнью. И всё для того, чтобы задать два идиотских вопроса… Хотя, почему идиотских? "Твоё ли это?" Эркин неграмотен, Эндрю, кажется, немного читает. Они сомневались. И удостоверились. И забыли обо всём. Или делают вид, что забыли, что ничего особенного не произошло. Едят, пьют. Подражая Фредди, не намазывают хлеб маслом, а кладут на ломти хлеба тонкие пласты масла. Смеются, вспоминая всякие происшествия перегона. Но пьют мало, очень осторожно. Эркин, похоже, просто подносит рюмку к губам, но глотка не делает. Очень красиво ест парень. Да, правильно, это он тоже должен был уметь. Ну, ладно.

— Ладно, парни. Я вам когда-то обещал ужин…

— Да, сэр. Спасибо, сэр.

— Нет, это не тот. Будет очень хороший ужин. — Джонатан выделили слово "очень". — Но…даёте мне неделю срока? Через неделю… всё увидите.

— А это тогда что? — Андрей постучал вилкой по своей тарелке.

— Это ковбойский ужин после Большого Перегона. Хороший, сытный, но ковбойский. А будет…

— Ужин лордов, Джонни?

— А почему не королей, Фредди?

— Ну-ну, кажется, и тебя разбирает.

— Нет, Фредди. Решено! — Джонатан обвёл их блестящими глазами. — Ужин будет королевским. Ровно через неделю.

— Хорошо, сэр, — очень серьёзно сказал Эркин. — Мы подождём, сэр.

— Спасибо, — столь же серьёзно ответил Джонатан.

Эркин недоверчиво отвёл глаза. Но сытная, непривычно вкусная еда делала своё дело. В конце концов, его и такой ужин вполне устраивает. Яичница с беконом… Яичницу раза два делала… Стоп! И про себя не надо. Но вкусная штука. И сытная. И хлеб с маслом. И кофе. Не рабское и не то, каким их поил тогда Фредди, но похоже и на то и на другое. Но вкусно. И с сахаром и сливками. И пирог. Всё вкусно, сытно. Что ещё надо? Всего много. Даже Андрей наелся. Фредди точно язык распустил, рассказал про карту, то-то беляк их так рассматривает. Ладно. Они сделали, что сделали. А если Фредди рассказал всё этому… так они тоже напарники, так что это теперь их проблема.

Эркин встретился глазами с Фредди и улыбнулся ему.

— Ты, я смотрю, не пьёшь совсем.

— А мне и так хорошо, — весело ответил Эркин.

Глаза у него блестели, на скулах выступил румянец. Разрумянился и Андрей. Пил он тоже немного, больше ел.

— Уф! — Андрей обвёл глазами опустевший стол. — Не думал, что столько съедим.

— После Перегона-то, — засмеялся Фредди, — с устатку…

Парни так захохотали, что Фредди удивился.

— В городе девчонка одна, — стал объяснять Эркин, — на станцию ходит, кофе продаёт.

— А вот кофе, парни, кофе с устатку, — пропищал тоненьким голосом Андрей.

Теперь смеялись все.

— А варит ей кто? — отсмеялся Джонатан.

— Мать. А она с братишкой, того от земли не видать, — рассказывал Андрей, — ходит, торгует. У них налажено. Два ведра, черпак, кружки…

— Два ведра кофе? Оно ж простынет.

— Нет, — стал объяснять Эркин. — У неё ведро с кофе, а у мальчишки поменьше с водой. Кружки ополаскивает. А что простынет… — он улыбнулся. — С устатку всё равно какое. Было бы по деньгам.

— А вы на станции работали? — спросил Джонатан.

— А где работа была, там и работали, — рассмеялся Андрей.

— Постоянную не пробовали найти?

— Если такая и есть, — спокойно ответил Эркин, — то берут белых. Ну, кто из плена вернулся.

— Ясно, — кивнул Джонатан. — А если в имение где-то устроиться?

— Место в рабском бараке и миска каши у меня и до Свободы были, — Эркин улыбкой смягчил ответ. — И на хозяйских глазах всё время…

Андрей кивнул.

— Мы сами по себе.

— Тоже резонно… — пробормотал Джонатан.

— А если ковбоем? — спросил Фредди. — Ковбой лендлорда два раза в год видит. Когда берёт стадо и когда сдаёт, — и подмигнул Джонатану. — Хорошего лендлорда.

Эркин молча покачал головой, снова на мгновение опустил ресницы и тут же улыбнулся, взмахом головы отбросил прядь со лба.

— Увидим. Кто знает, что будет. Я год назад разве думал… что такое будет? Нет ведь. Работал и Оврага ждал.

— За что тебя в Овраг? — удивился Андрей. — Ты ж здоровый был.

— А раб с детства про Овраг знает и ждёт его, — спокойно ответил Эркин. — Ладно. Не туда едем, — он, улыбаясь, смотрел на Джонатана и Фредди. — Вам это ни к чему теперь.

— Да, — кивнул Джонатан, — теперь…

— А если обратно всё повернут? — неожиданно жёстко спросил Фредди.

Эркин сразу повернулся к нему. Лицо его отвердело.

— Всё обратно? — тихо и очень спокойно спросил Эркин.

— Хотят всё, — так же тихо ответил Фредди.

— Пусть попробуют. Много оврагов понадобится, — Эркин холодно улыбнулся. — И мы там не одни лежать будем.

— Захватим, сколько сможем, — кивнул Андрей.

Парни переглянулись, и Андрей улыбнулся.

— Петь нельзя тут?

— Поздно для пения, — вздохнул Джонатан.

— Тогда спасибо за угощение, а мы спать пойдём, — Андрей подмигнул Эркину. — А то к лошадям проспим.

— Возьмите бельё, парни, — Джонатан кивком показал на лежащие на диване три стопки. — Раздевайтесь и ложитесь нормально.