Страница 10 из 67
— И сгорим, — саркастически добавил я, — все лучше и лучше.
— Корабль выдержит это, — сказал Мирес, — хотя вам явно не понравится очутиться на любой внешней палубе. Но в центральных вполне можно будет выжить.
Зеленая линия повернулась, пока я пытался не слишком сильно размышлять о том, что произойдет.
— Это потребует времени, а еще лучше — удачи. Но смотрите. Линия начала скручиваться, что означает…
— Мы попадем на орбиту, — сказал я.
Мирес кивнул.
— На длинную и эллиптическую. Займет несколько месяцев, чтобы вернуться. Снабжение будет скудным и воздуха будет мало. Но зато мы снова сможем восстановить управление.
— И если нет, то мы достаточно замедлимся, чтобы нас забрали шаттлы, — закончил я.
— Верно, — ответил Мирес, впервые с нашей первой встречи в погрузочном доке он выглядел радостным. Он взглянул на меня, с тревогой ища одобрения, явно не желая нести в одиночку ответственность за этот безумный и рискованный план.
— Хотите обсудить это со своими людьми до того как начнем?
Я покачал головой. Я уже знал что скажут Кастин и Броклау; даже слабый шанс выжить лучше, чем никакого. Это я уже доказал себе слишком много раз, чем хотелось бы. Я вздохнул, стараясь не думать о том, что этот раз может стать исключением.
— Просто сделайте это, — сказал я, надеясь, что это не убьет нас на один день раньше.
Глава пятая
Мостик все еще выглядел скорее коллекцией хлама, чем функционирующим командным центром, но к этому времени еще несколько кафедр залатали и наспех укомплектовали, так что я сел настолько близко к командному трону Миреса, насколько мог. Мой стул казался достаточно прочным, приваренным к палубе за одним из разбитых постов экипажа, который еще не вернули к жизни. Что позволяло мне вцепиться хоть во что-то, если случится худшее, а я был патологический убежден, что так и произойдет. С того места где сидел, я ясно видел пикт-экран, который в данный момент показывал гораздо большую часть стремительно приближающейся планеты, чтобы оставить меня спокойным, и что более важно, отчетливо видел Миреса. Хотя это и было недостаточным утешением, я частным образом для себя решил, что если все начнет вонять как тухлый плойн, он отправится к Золотому Трону на несколько минут раньше всех остальных.
— Как дела? — спросил я его, хватаясь руками за подлокотники, мои аугметические пальцы явно оставили вмятины на металле[34]. В моем голосе сквозило легкомыслие, хотя я столь осторожно присел на изношенную и шероховатую обивку, что выглядел намного спокойнее, чем был на самом деле.
— Готовы, как всегда, — ответил он, его голос звучал как раз так, как я по-настоящему себя чувствовал.
— Тогда давайте это сделаем, — сказал я, осознав, что последние сказанные слова были достаточно прозаичными. Возможно, мне следовало сбежать к спасательным капсулам, сейчас охрана была снята, в ожидании, что на внешних палубах станет жарче чем в печке, пока у меня был такой шанс; но если этот нелепый план сработает, несмотря на шансы, Комиссариат запихнет меня в штрафной легион за дезертирство почти сразу же, как только я приземлюсь. По крайней мере, если я умру сегодня, моя репутация не пострадает, хотя лучше чтобы это произошло со мной.
К этому времени пятнистая белая громада планеты выросла и заполнила почти весь экран: секундной позже линия горизонта совершенно исчезла, оставив перед нами только поверхность планеты, к которой мы стремительно падали. Даже в своих самых пессимистических представлениях я не думал, что столь близок к гибели.
— Выжмите все что можете! — Мирес рявкнул в переговорное устройство с машинариумом и, несмотря на компенсирующее, колеблющееся гравитационное поле корабля, я могу поклясться, что почувствовал внезапное сильное ускорение. Конечно же, это было маловероятным, так как двигатели и так работали на пределе с тех пор, как он предложил этот безумный маневр, но, возможно, его потеющие подчиненные умудрились выжать из них еще чуть-чуть, одной только силой воли.
— Кайфас, — передала по воксу Кастин, в ее голосе было затаенное напряжение, в данных обстоятельствах, я не мог ее винить за это, — что происходит?
— Мы почти попали в атмосферу, — ответил я, — все в безопасности?
Даже в такой экстремальной ситуации я не забыл выглядеть так, как будто заботился о благополучии солдат; в том маловероятном случае, если мы выберемся из этого бардака, мы очень быстро столкнемся с орками, и я хотел быть уверенным, что они прикроют меня, когда это произойдет.
— В безопасности, насколько это возможно, — ответила Кастин, — мы приварили "Химеры" к палубе и оббили их внутри матрасами и другой фигней, которую смогли найти. Мы упакованы как селедки в бочке, но должны пережить даже худшие удары.
— Рад это услышать, — ответил я, надеясь, что в этих обстоятельствах внешняя демонстрация уверенности сохранит высокий боевой дух. Постепенно, к моему невыразимому облегчению, изгиб горизонта вновь появился на пикт-экране, маленький кусочек черноты выплыл из нижнего левого угла.
— Давай! Давай! — понукал Мирес, словно "Огни Веры" был упрямым нагруженным мулом, которого нужно было умаслить.
— Кажется, все получается, — передал я Кастин, через несколько минут напряженного ожидания, я не сомневался что в моем голосе явно ощущалось огромное чувство облегчения.
Уверенный, что наше головокружительное падение в пасть забвения отложено, я начал изучать поверхность мира, к которому мы приближались, надеясь увидеть какие-то узнаваемые ориентиры. Но к этому времени наши брюшные пластины корпуса начали светиться тусклым акенберри-красным, дымка ионизированного воздуха заволокла все внешние имаджиферы, и все, что я мог различить на планете под нами, было несколькими пятнами серого, что возможно было облаками, сеющими свежий груз снега на уже заледенелый ландшафт под нами.
— Держитесь, — предупредил Мирес, — будет жестко.
Это я уже и так вывел для себя, несмотря на лучшие старания, что бы там ни поддерживало внутреннюю гравитацию стабильной, корабль начал вибрировать, когда слабый верхний слой атмосферы схватил его за киль.
Я снова с силой сжал подлокотники.
— Сколько еще? — спросил я, стараясь не выдать свою обеспокоенность.
— Еще несколько минут, — сказал Мирес, в его голосе была эйфория игрока, который только что поставил на слабый расклад и начал осознавать, что у остальных карты еще хуже, — мы почти выпрыгнули обратно в космос.
В этот момент над поверхностью ледяного шарика появилось темное пятнышко. Я потянулся вперед из своего сидения, дабы лучше разглядеть.
— Что это? — спросил я. Мирес стал выглядеть так, как будто кто-то из остальных игроков только что выкинул пару инквизиторов. Его лицо, по крайней мере, та часть, которую я мог видеть из-за бороды, побледнела.
— Орбитальные доки, — ответил он.
— Они ведь не такие большие, а? — спросил я, пока линия горизонта продолжила вползать на пикт-экран. Точка двигалась вместе с ней, входя в черноту космоса, где немедленно начала сверкать подобно яркой звезде, прямо по центру экрана.
— Достаточно большие, — мрачно ответил Мирес.
Я смотрел, как по мере нашего приближения раздувалось изображение доков на пикт-экране. Широкая структура, казалось, росла вместе с каждым ударом сердца, быстрого взгляда на ауспекс в стоящей рядом со мной кафедре было достаточно, чтобы подтвердить — мы мчимся к ним со скоростью, которая превратит нас в облако мусора при столкновении. Точка, отмечающая космическую станцию, намертво зависла перед нами, пара меньших, двигающихся рядом (вероятно, суда), спешно улепетывали, пытаясь убраться с дороги, пока еще могли. Они даже были видны на пикте, или я только умудрился убедить себя в этом, слабое свечение их двигателей медленно двигалось на фоне звездного неба.
— Так мы ударимся или нет? — потребовал я ответа, мой испуганный взгляд зафиксировался на орбитальной станции, которая к этому времени заполнила экран. Я уже мог различить отдельные шпили и доковые рукава, и горстку кораблей, как наш собственный, которые по каким-то причинам, вероятно, решили остаться, несмотря на опасность[35].
34
Абсолютно невероятно; они чуть сильнее, чем естественные, но не настолько.
35
Или просто не смогли оторваться во время, эта процедура столь же длительна, как и сложна.