Страница 38 из 74
— Может сработать, — согласился я. — Но если хотите моего совета, вам придется быть с ними как можно более жестким, едва мы отправимся. Это разведка боем, а не увеселительная прогулка.
Он оказался достаточно умен, чтобы послушаться, — это я могу про него сказать точно. Когда все-таки началась стрельба, несмотря на мое дурное предчувствие, он построил их в бой гораздо лучше, чем я мог ожидать.
Следующим был наш собственный багги, где уже ждал готовый к отправлению Юрген, так что мне оставался лишь ведущий грузовик, где обретался ополченский сброд, ведомый солдатом Хаскомом, и наш местный проводник Колфакс. Я кратко переговорил с обоими, подчеркивая жизненно важный характер нашего предприятия, но стараясь при этом не внушить им большей напряженности, чем они и без того чувствовали.
— Я вас проведу, будьте спокойны, — заверил Колфакс, забираясь в грузовик на место рядом с водительским.
Хаском с сомнением посмотрел на дорожного рабочего:
— Уверены, сэр, что не хотите взять его в свою машину? Я полагал, вы собираетесь сами вести колонну.
Я покачал головой:
— Лучше мне немного приотстать, чтобы точно знать, если где-то возникнут проблемы, и иметь возможность вмешаться. К тому же, если дороги заминированы, не думаю, что мне стоит убеждаться в этом лично.
Хаском кивнул, принимая эти слабые оправдания за чистую монету.
— Как пожелаете, сэр. — Он четко отдал честь. — Мы вас не подведем, обещаю.
Едва он запрыгнул на борт орочьей развалюхи, несшей его отряд, этот сброд приветствовал его так радостно, будто они были на гуляньях сектора,[63] а не в преддверии битвы, и до меня вдруг запоздало дошло, что они полагали право идти на острие честью.
«Ну что же, тем лучше для них, если уж им досталось заслонять меня от линии огня, то никто не будет мешать им чувствовать от этого удовлетворение».
— Проверка связи, — произнес я, возвращаясь к своей машине, забираясь на борт и включая передатчик в ухе. Пространство кузова теперь, когда основная часть наших припасов была распределена между машинами колонны, казалось гораздо просторнее, и я свободно распахнул шинель, пока Юрген, Тайбер, Гренбоу, Тарвил и Хаском по очереди докладывали о готовности. Становилось все теплее, и я наконец просто свернул тяжелую ткань в качестве импровизированной подушки и положил ее на одну из коробок с болтерными зарядами. Секунду я слушал шипение статики в своем наушнике, пока перестегивал оружейный пояс и устраивался как можно более комфортно, втиснувшись в угол между ящиками. — Колфакс, слышите меня?
— Да. — Ответ дорожного мастера был настолько же кратким, как и обычно. — Не сразу понял, как управляться с этой штукой.
— Ясно. — Я легко скрыл раздражение. — Если все готовы, можем выдвигаться.
Рев запускаемых двигателей нашей колонны разорвал тишину пустыни. Шум поднимался скачками, когда дурно отрегулированные двигатели один за другим с натугой оживали. Каждый раз, когда я было думал уже, что грохот ни при каких условиях не может стать еще громче или еще нестерпимее, он увеличивался едва ли не вдвое, и вечное эхо от барханов, окружавших нас, только ухудшало дело. После того, что показалось мне вечностью, грузовик впереди нас, покачиваясь, тронулся с места. Затем с рывком, который будто специально был предназначен для того, чтобы подчеркнуть тщету моих усилий поудобнее устроиться на сложенной шинели, Юрген тронул и наше транспортное средство. К добру или к худу, но теперь мы были обречены идти вперед, к судьбе, которая с тех самых пор направляет течение моей жизни.
Глава пятнадцатая
День завершался в монотонном дурмане пыли, шума, жары и скуки, не говоря уже о болях в спине, вызванных примитивным устройством багги. Вскоре после того, как мы отправились, я уже чувствовал настойчивую необходимость глотнуть воды, но сдерживался, хоть и значительным усилием воли. Отчасти это было для того, чтобы поддержать свое положение среди столь многих отчаявшихся и не имеющих способностей к выживанию личностей, которых я должен был вести своим примером; кроме того, я знал, что позволить себе первый глоток сейчас значило испытать на себе муки жажды гораздо скорее и вдвое мучительнее. Если нам предстояло найти ту воду, на которую надеялся Колфакс, я мог бы подчиниться подобным порывам с чистой совестью (насколько, в принципе, она у меня может быть чиста), но, если нам предстояло разочароваться в этом нашем устремлении, у нас не оставалось бы иного выхода, как перейти к предложенной Норбертом схеме водных рационов, и в этом случае мне определенно следовало оставить некоторый личный запас на то время.
Дорога, которой мы следовали, уводила нас прочь от главного шоссе, и очень вовремя. Оглядываясь назад с помощью ампливизора, я смог, несмотря на тряску нашего неровно идущего транспортного средства, разглядеть группу орочьих байков и грузовиков, быстро движущихся по нему. Опасаясь, что мы будем замечены и привлечем преследователей, я предупредил Гренбоу и его команду, но зеленокожие не обратили на нас никакого внимания — несомненно, приняли нашу автоколонну развалюх за одну из своих, если вообще заметили. Я облегченно выдохнул, довольный, что мое мнение касательно того, куда отправиться нашему отряду, оказалось верным, и нашел в себе даже достаточно такта, чтобы не напоминать об этом Тайберу.
— Похоже, мы от них улизнули, — сам признал сержант.
Я согласился, при этом позволив себе немного осторожности в голосе:
— По крайней мере на данный момент.
Я включил в передачу остальных, кроме Колфакса, которому не нужно было знать подробности происходящего.
— Не расслабляемся. Впереди могут еще оказаться отдельные единицы[64] и группы врага, что-нибудь ищущие.
Ответом мне был хор заверений в том, что все остаются начеку, и я снова уселся, обнимая болтер, ожидая малейшего признака нападения, которое, впрочем, так и не произошло.
Вскоре после полудня нам пришлось остановиться, и Колфакс прибежал к моей машине, чтобы переговорить с глазу на глаз. Несмотря на то что он не испытывал сложности в обращении с микрокоммуникатором, дорожный рабочий не чувствовал себя спокойно, обмениваясь по нему какой-либо информацией, особенно когда ему приходилось быть носителем дурных вестей.
— Если поблизости есть вода, то за тем гребнем, — без всякого вступления выложил он. — Но, как я понимаю, ее не будет.
Он повел указательным пальцем, едва ли не столь же грязным, как у Юргена; хотя, если быть честным, я и сам был к тому времени здорово покрыт похожей коркой. Дорога, которой мы следовали, за время, прошедшее с начала пути, перестала быть достойной называться этим словом, превратившись в просто немного более ровный участок плотно укатанной грязи, поверх которой скользил песок, поднимаясь тонкой удушливой пленкой в воздушных потоках, вызванных нашим продвижением, и превращаясь в нашу личную маленькую песчаную бурю. Какими должны быть условия путешествия в хвосте автоколонны, совершенно скрытой облаком песка, я мог только воображать (и весьма живо, почему я и выбрал для себя и Юргена второе место в ряду машин, вместо того чтобы засунуть нас в середину, где мы были бы лучше всего прикрыты от вражеского огня).
— Откуда вы знаете? — спросил я, разматывая комиссарский кушак, прикрывавший мое лицо от пыли, наподобие импровизированной маски. Несмотря на такую защиту, горло, казалось, было покрыто слоем этой мерзости, и я сделал четко отмеренный глоток воды из своей фляги, прежде чем продолжить разговор. Казалось, мне пришлось проглотить целый комок песку, но, когда я снова заговорил, внутренне борясь с желанием осушить всю емкость и вместо этого опуская ее на место, мой голос звучал намного чище. — По мне, так все одно и то же.
— В том и беда, — отозвался Колфакс.
Я слез с машины, благодарный за возможность размять свои затекшие и болящие конечности, и Юрген, как и обычно, присоединился, встав у меня за плечом. Он нес лазган и теперь отнял от него одну руку, чтобы убрать ото рта тряпку, которую повязал на лицо в качестве маски.
63
Традиционный для миров-кузниц праздник, когда производственные установки одного из секторов останавливаются для текущего ремонта и работники массово перекочевывают в места отдыха.
64
Вообще, зеленокожие обладают врожденной тенденцией действовать в группах; изолированные или отбившиеся от остальных представители либо будут находиться в пути от одного известного места к другому, как те, которых встретил Каин вскоре после приземления, либо искать, что разграбить, — а оба этих варианта весьма маловероятны в центре пустыни.