Наружка

Ну конечно же, влюбленные! Они, «ведут»! Не далее как две недели назад Катя с Некрыловым таким же приемом отмазывали его и Диму Зеркальцева. Он лопоухо выпрыгнул при первом движении Ракитиной. А те оказались умнее, остались. Машины с Лагутой не было видно, «леваки» в нужную сторону не ехали, и Борис, костеря себя, но больше не теряя ни секунды, помчался за увезшим Катю автобусом.

После первой безрезультатной попытки оторваться от слежки у Кати в плюсе оказалось только то, что удалось вывести из игры Бориса. Она успела увидеть, как он недоуменно озирался на остановке, выискивая ее. Пока, Боренька. Присутствие мужчины не всегда придает уверенности. По крайней мере, на данный момент.

А вот парень и девушка, пересевшие из «БМВ», сумели удержаться и не вышли. Но справиться с ними — ее задача. Светить же оперативника — последнее дело для «наружки». При машинных вариантах их порой приходилось укладывать на пол автомобиля, чтобы не мелькали лишний раз пред очами объекта. Тебе, товарищ капитан, еще повезло — погуляешь на свежем воздухе.

Она знает, что Лагута рассуждает с точностью до наоборот. Он и сейчас послал Бориса, чтобы прикрыть ее. Но «наружка», как ни гордись своей профессией, — лишь подручное средство для оперов. Беречь их нужно, а они сохранят тебя…

Оставшись одна, Катя почувствовала себя более уверенно. Еще надо отмазать самого Лагуту, вернее, машину, в которой он следует за автобусом. Машина у красноярцев — единственная, и преподнести ее на блюдечке криминалу — все равно что сдать оперативника. Майор осторожен и не станет лезть на рожон, но в какой-то момент, не зная ее возможностей, захочет перекрыть слежку. Наверняка думает: раз женщина, нужно бросаться на помощь. Спасибо, конечно, но она зарплату получает не за красивые глазки. Вернее, не только за красивые глазки. Чем господь не обделил ее, то это ими, раскосыми и бесстыжими, как вздыхала мама. Что поделать, не она себе отца выбирала и не виновата, что он, раскосый, слыл бесстыжим. В детстве, насколько помнит, ее больше занимал маленький носик. Все просила подружек, чтобы они оттягивали его…

Народ в автобусе заметно убывал, что говорило о приближении к конечной остановке. В подтверждение за окном потянулись мусорные свалки, километровые заводские заборы Из плит. Если в Москве жители вечерами едут из центра на окраины, в так называемые спальные районы, то специфика промышленного центра наложила свой отпечаток и на здешнее перемещение людей. Пора было начинать высматривать себе остановку поприличнее, но, видимо, слишком поздно она спохватилась. Ничего не оставалось, как ехать до конца.

На окраине оторваться от слежки всегда сложнее, и Катя не стала даже выходить из салона. Автобус, судя по репликам, наполнили спустившиеся со знаменитых красноярских столбов экскурсанты. Пока они усаживались, водитель перекусил, сходил к заднему колесу и затем тронулись в обратный путь. Пассажиров стало побольше, и парочка вполне грамотно разделилась — каждому по двери. Могла теперь и Катя вблизи рассмотреть девушку — небольшого росточка, с черной, как и у нее, челкой. Кто ж ты и откуда такая? Кем нанята и сколько за это получаешь? Нравится так кататься?

Отвернувшись, Катя стала смотреть в окно. И сразу увидела Соломатина, бегущего из последних сил вдоль дороги. Самоотверженность капитана пролила бальзам на сердце, и пришлось кусать губы, чтобы сдержать улыбку. Если бы еще знать: бежит из-за того, что остался в дураках и исправляет ошибку, или тревожится за нее? Непонятный он, Борис. То приближается, и она чувствует его тепло и биение сердца, так резко, словно от ожога, отдергивает уже протянутую руку.

Чей он, капитан? Кому и чем обязан? Помолвлен, как говорили в старину? Но она ведь ему не безразлична, она почувствовала это в первый же день знакомства. Или зря не разрешила ему подойти, когда он привстал со своей постели у нее в квартире? Может, развивались бы отношения у них сейчас по-другому? По крайней мере, определеннее?

Не зная маршрута автобуса, Катя вновь принялась следить за остановками. Когда мелькнули горящие неоновые буквы ресторана гостиницы «Октябрьская», вспомнила про свои документы прикрытия и вышла. Парочка проследовала за ней. «БМВ» и Лагута где-то потерялись, скорее всего, переосторожничали друг с другом. И вот теперь всем привет и до свидания. Смотрите, как работает «наружка» налоговой полиции.

Вошла в полупустой ресторан. Он, как положено, имеет и второй выход — в саму гостиницу. Туда, по всей видимости, и бросится один из провожающих. Второй запрет выход на улицу.

Но здесь вступает в действие ее ксива. Кто она, Ракитина, для окружающего мира? Работник санэпидемстанции, которую заботят и интересуют кухни, подсобные помещения, люки, а особенно выходы во дворы, где отгружаются продукты.

Прямиком, не мелькая перед праздной публикой, прошла за кухонную перегородку. Мимо котлов и жаровен, разделочных столов — к тыльному выходу. Повара и официанты еще и дорогу уступают, приученные: раз человек идет, да еще уверенно, значит, имеет на это право. А таким лучше дать дорогу. Лабиринты и ступеньки безошибочно вывели ее в узкий коридор со служебками и подсобками по обе стороны. В самом углу виднелся начинающий тускнеть уличный свет. Там где громыхала тележка для развозки продуктов. То, что и требовалось отыскать.

И — отпрянула назад.

Не оценила, снисходительно отнеслась к противнику! А за воротами, покуривая, стоял знакомый по автобусу парень. Рассчитал все грамотно. Хотя ей следовало бы ожидать подобное после того, как не смогла высадить парочку на остановке, исключено, что они даже учились по одной методике и у одного инструктора, и здесь, в ресторанных подсобках, им предстоит помериться хитростью и ловкостью.

В запасе оставалось два варианта: выходить обратно на улицу, где наверняка дежурит девица, или проскальзывать в гостиницу. Про второе надо забыть, это — тупик. Запрут на этажах и останется проситься к кому-то в номер или лезть по водосточной трубе. Прекрасный лунный пейзаж: дама на водосточной трубе гостиницы.

Не дождетесь. Все будет прозаичнее. Выход — через девицу, все же родственная душа. И быстрее. Если парень ее увидел, то может по подсобкам настичь через минуту-другую. А оторваться, как она уже поняла, не так просто. С наступлением темноты ее зажмут в уголке, а дальше…

В обратный путь — сквозь пар, шкварчения, обалденные запахи. Предлагала же Лариса снять парня на вечерок — и в ресторанчик. Как в воду глядела.

На площадке перед рестораном крутились на мотоциклах рокеры. А у входа в гостиницу, как и положено, девица. Держит под наблюдением оба официальных выхода из ресторана. Хорошо, встречай. Она забегала к подруге, переговорила и вот на улице. Что станем делать, дорогая агентесса? Ты, видать, тоже из органов бывшая?

А как насчет прокатиться? — неожиданно загарцевал перед ней на заднем колесе один из рокерных джигитов.

— С удовольствием, — мгновенно согласилась Катя. — Но только за рулем — я.

— Да-а? И сможешь?

— Если не побоишься сесть сзади.

Молодость прекрасна и глупа своей бесшабашностью. И боязнью, что ее могут уличить в трусости. Это уже в зрелом возрасте трусость мужчин начинает подразделяться на подлость и трезвый расчет.

Парень поставил мотоцикл на два колеса, приподнял в шлеме полусферу, чтобы лучше рассмотреть ее. В отличие от бизнесмена в больнице, осмотром остался доволен:

— Ну садись.

Последний раз Катя держала руль мотоцикла перед уходом в налоговую полицию. В «семерке» водили все, что имеет колеса, поэтому километры свои накатала не на бумаге, Да и промчаться с ветерком и ревом вдоль Енисея — это не ползать по водосточной трубе каракатицей.

Что машина по сравнению с мотоциклом! Кресло-каталка, где можно вальяжно развалиться, но скорость лишь увидеть на стрелке спидометра, а не ощутить сквозь шум в ушах.

Проверила рукоятку газа — не люфтит, отзывается на малейшее движение. Дай бог ровной дороги под колесо.