Страница 39 из 53
- Что ты собрался делать? - зашевелился дракон. - Искать будешь? Ищи, ищи...
Тарган обернулся к дракону. Как же так получилось, что Дракон знает гораздо больше, чем говорит?!
- Скажи, Райх, как старому другу, откуда и что тебе известно о Хранителе? И как давно ты в курсе, что это не я?
Дракон засмеялся.
- Знаю? Да с первого же дня, как ты вернулся с Земли! Может ты думал, я не узнаю Дух Предела?
- Понятно. - Тарган покачал головой. - А что касательно первого вопроса?
- Тоже легко. Твой купол отрезает меня от ментала изнутри. Но не снаружи.
Тарган повернулся и пошел в центр заклинательного зала.
- Значит, - сказал он. - Меч связался с тобой?
- Правильно, Тарган. Может ты даже догадаешься, кто Хранитель?
Тарган заинтересованно поднял голову.
- Твой вопрос значит, что вся необходимая информация у меня есть... мое заклинание сработало и показало двоих. Вот где моя ошибка: Дух Предела носила девочка, а не ее отец.
Только побелевшие костяшки пальцев, сжавшихся в кулаки, выказывали бешенство Таргана.
- Так близко... - протянул маг. - Ладно, еще не все потеряно. Но почему она не умерла?
- Меч спас. Тарган, ты уже обречен! - сказал дракон, - К Ире тебе не добраться. Она в Бхиррском университете и становится сильнее с каждым днем.
Тарган засмеялся.
- Райх! Не я ли тебе говорил, что для меня нет слова 'невозможно'?! Если понадобится, то и Бхирра не устоит передо мной. Я что-то придумаю, поверь мне.
Маг принялся за работу. На каменном полу быстро вырастала вязь символов, рун и линий - благо изобретать артефакт не пришлось. Четырнадцать лет назад Тарган создал заклинание, позволившее найти Дух даже в другом мире. Разве оно не справится в пределах Нилайха? Маг окинул слабо светящиеся синие линии взглядом. Ладно. Не хотелось боли, но иного выхода нет - необходимо удостовериться в словах дракона. Тарган отошел к шкафу с накопителями, вытащил самый сильный - вполне может случиться, что сразу после заклинания придется что-то делать, а сил уже не будет. Вздохнув, маг вошел в центр созданного им артефакта. Четырнадцать лет прошло, но боль, казалось, никуда и не уходила. Тарган уже ощущал ее, накатывающую, рвущую на части. Он ухмыльнулся. Как ни владей собственным телом, а оно все равно играет в игры с разумом! Тарган резко поднял руки и скинул первый импульс магической энергии в поджидающее плетение.
Когда все закончилось, Тарган неверным шагом подошел к столу, дрожащими руками поднял накопитель. Энергия хлынула в тело широким потоком, грозя перегрузить и сжечь ауру, но Таргану становилось легче. В подкашивающиеся от слабости ноги вернулась сила, дрожь ушла, и на искривленном судорогами лице наконец прорезалось занимавшее Таргана чувство. Ликование.
- Бхиррский Университет, говоришь? - презрительно засмеялся маг. - Смотри!
Повелитель Предела довольно плохо владел Духом. А если честно, то не просто плохо, а отвратительно - хуже ему давалась лишь Жизнь. Однако на слабенькую иллюзию познаний хватало.
Перед Драконом Предела раскинулись бескрайние просторы Черных гор. И в центре этой иллюзии находилась маленькая девочка на грифоне.
- Ну как? Похоже на Бхирру?
Маг стремительно развернулся, не дожидаясь ответа, и вышел из заклинательного зала. Нужно срочно организовать отряд Высших демонов и атаковать; Зулуу-Тарх-Камео, пожалуй, стоит оставить в замке. Вдруг произошедшее - просто многоуровневая провокация, чтобы выманить его из замка и освободить Дракона?
Нилайх, Синий Домен Девятимечья
Предгорья Черных гор, Абхикарра
Грифон набирал высоту, поднимаясь в верхние слои прохладного воздуха, где горячие лучи стоящего в зените Зеоса не могли согреть Хранительницу, а затем долго планировал, отдыхая. Ира приказала Аэрлигу не спешить - ей нужно хоть немного прийти в себя. Ни слепящий Зеос, ни холод высоты не причиняли Хранительнице неудобств, она прекрасно регулировала собственный тепловой баланс. Измененное Ниром тело с легкостью адаптировалось к любым невзгодам. Вот бы и сознание так! Ира повернула голову и вытерла рукавом все еще прорывающиеся изредка слезы. Пути назад нет, и отступать попросту некуда. Удивительное чувство - слабость и жалость к себе. Вроде бы вскрылась истина, неприглядная суть окружающих ее людей и нелюдей, а все равно нет-нет и мелькнет мыслишка, что лучше бы и не знать правды...
Ира вдрызг разругалась со своим вторым 'я'. Когда-то отец учил ее решать сложные, тревожащие ее проблемы так: представлять, что тебе помогает кто-то и задавать вопросы ему. Эта методика всегда срабатывала - в правильно составленном вопросе уже хранится намек на ответ. Однако проверенная методика подвела: внутреннее 'я' внезапно полностью отвергло ту обиду и ярость, злость, что пылали внутри Хранительницы. Ее собственные мысли казались ей чужими; они не разделяли той боли, что нанес ей Эрнон, а наоборот - увещевали отказаться от своих планов, смириться с действительностью и поступить 'правильно'... Так мог бы говорить Нир, но она надежно сковала предателя. Это ее мысли, и никого другого: но это мысли слабой половины, той, что боялась перемен и что смирилась бы с любым оскорблением ради того, чтобы все осталось по прежнему.
Ира не собиралась возвращаться к прошлому. Прочитанные страницы нужно переворачивать; Бхирра и Эрнон теперь для нее не значат ничего. Утренняя ярость перекипела в душе, исчезла, освободив место для другой ярости - холодной, злой, позволяющей четко и быстро думать, принимать здравые решения. Но слезы все равно лились из глаз. Что бы там не было, но она любила и ценила тех, кто предал доверие и ее саму, и терять их неописуемо больно, равно как и осознавать, что ни любви, ни уважения они недостойны.
Ира оторвалась от широкой спины грифона. Там, где она лежала, выделялось цветом большое пятно влажной шерсти. Хранительница всхлипнула в последний раз и вытерла слезы.
- Спасибо, друг.
От Аэрлига донесся образ понимания и сочувствия. Грифон - вот и все, что осталось у Иры от уже второй оставшейся позади жизни. Впрочем, разве верный друг - это мало? Пусть, увлеченная магией и внушаемыми ей перспективами, она редко заходила к Аэрлигу. Но, тем не менее, именно грифон не требовал ничего, сверх нее самой. И поэтому неудивительно, что именно он, единственный настоящий друг, отправится с ней в глубину гор, что навсегда скроют Хранительницу от мира людей. Мира, где всем от нее что-то нужно, но никому не нужна она. Грифон неодобрительно зарычал.
- Ира, я все понимаю. Тебя предали, - сказал он. - Но разве достойно Хранителя бежать и скрываться?
- Хранителя - нет, недостойно. Но я не Хранитель. У меня нет корней в этом мире, нет сильной и сплоченной команды тех, кто готов идти за мной в огонь и в воду; а есть только те, кто хочет чего-то добиться, используя меня. Произошедшее ясно показало: я не готова быть даже Хранительницей, не говоря уж о Владыке.
- Бред, бред, бред! - Ира ощутила обуревавшие друга эмоции. - Я тебе не верю. Ты только послушай себя: нет корней! Ира, ты неправа, поверь мне. Я, попав в плен к жрецам, потерял всех близких. Они, встретив меня, лишь презрительно посмотрят в глаза и попытаются убить. Мои мать и отец скажут мне: умри, мерзкий раб! И ты мне рассказываешь о корнях?!
Слова Аэрлига раздражали Иру, вызывали глухую злобу. Но вместе с тем она ощущала эмоции грифона как свои и знала: он хочет лучшего именно для нее, а не преследует какие-то собственные цели. И она слушала, несмотря на то, что сказанное ей не нравилось.
- Нельзя сдаваться, бежать, и позволять другим определять твои поступки! Объясни себе, только честно, почему ты пытаешься скрыться. Потому что ты этого хочешь, или потому, что не хочешь оказаться чьим-то инструментом? Потому что если второе, то ты до сих пор раба обстоятельств!
Ира разозлилась. Да как ты смеешь называть меня... Вдруг крылья грифона свело судорогой и он стал стремительно, как камень, падать на землю. Хранительница с криком вцепилась в развевающуюся гриву.