Сказка для взрослых девушек

Арина Ларина

Сказка для взрослых девушек

Пролог

– Кто звонил? – поинтересовалась Светлана Николаевна.

Плавное течение ее любимого сериала опять разорвал блок навязчивой рекламы, и она отвлеклась от экранных страстей, окунувшись в тягучую серость обыденности, царившей вокруг по вине дочери.

– Это мне. – Галя попыталась уйти от ответа, метнувшись из комнаты.

– Галина! – Мама крикнула так, что бабка из квартиры этажом ниже замолотила по батарее.

Гале иногда казалось, что одинокая старуха таким образом пыталась участвовать в их внутрисемейных диалогах, беря на себя шумовое оформление. Спорить со Светланой Николаевной было так же эффективно, как бодаться с бешеным быком, имея в своем распоряжении лишь виртуальные рога, наставленные предприимчивым супругом. Рога у Гали были уже давно, что и являлось поводом для ежевечернего общения с мамой на повышенных тонах.

– Опять Наташка? – гремела Светлана Николаевна, заставляя содержимое серванта жалобно тренькать и позвякивать.

– Наташка, – обреченно подтвердила дочь. Будто ей мог позвонить кто-нибудь еще, кроме закадычной подруги.

– Небось нового мужика нашла?

– Она его и не меняла, – попробовала заступиться Галя, но мама уже оседлала любимую тему, поэтому оставалось лишь понуро слушать и изредка кивать.

Часть I

Наташка, давным-давно знавшая Светлану Николаевну и страшно сочувствовавшая Галине в этой связи, однажды заметила, что во время маминых выступлений надо просто отключаться и думать о хорошем.

– О хорошем – это о чем? – Галя слабо представила, как станет в мыслях есть воображаемые пирожные, пока мама с трагическим надрывом расписывает убогие перспективы ее одинокого проживания. При подобном раскладе даже воображаемые эклеры не усвоятся.

– О мужике, – пожала крупными плечами Наташка. – А о чем же?

В этом была вся Скачкова. О противоположном поле она начала думать еще в седьмом классе, когда ей купили первый лифчик. Наташа всегда была крупной, налитой и очень привлекательной. Для мужчин. Парни тянулись к ней, как пчелы к улью, жужжа и нарезая круги. Она и вела себя, как улей, принимая от них мед в виде цветов и подарков, а потом выталкивала на новые подвиги.

– Запомни, Галка, наша цель – прожить жизнь так, чтобы не было стыдно за бесцельно прожитые годы! Это не я сказала, а классик. Мужики – не цель, а средство ее достижения. И не надо на них особо зацикливаться: не один – так другой. А любви никакой нет. Ее специально мужики придумали, чтобы нас рядом удерживать. Что с них взять-то, кроме любви? Вот они и развивают свою мифологию. Типа, потенция закончится, а любовь останется, – охотно делилась она с подругой своей простенькой философией.

Полненькой курносой Гале не хотелось в это верить. Она зачитывалась красивыми историями о любви, представляя себя на месте стройных полногрудых блондинок, ожидавших своего принца в высоких башнях и на золотых пляжах. Когда очередная книга заканчивалась, на нее снова тяжелым бременем обваливалась суровая правда жизни, а из зеркала виновато выглядывало отражение, печально подтверждавшее: «Да, ты маленькая очкастая толстушка без права на взаимность!»

Исходя их этих неоспоримых фактов получалось, что надеяться на романтику и чудо бесперспективно, а использовать сильный пол – нереально. Наташкина философия Галю не устраивала, а свою сложно было выработать, поскольку базис для ее построения отсутствовал. Во всяком случае, ни в голом виде, ни в одетом наковырять в себе изюминок не получалось.

– Не в талии счастье, – убеждала ее добрая Наташка с высоты своей сексапильности. – И баба – не кекс с изюмом! Нечего в себе копаться. Неси себя по жизни как бутерброд с икрой, и люди к тебе потянутся! Не надо прятать под прилавок достоинства – клиент мимо пройдет!

– Не хочу клиента, я не проститутка, – обижалась Галя.

– Нельзя же так буквально все понимать. Только не говори, что ты принцесса и ждешь принца. Они, знаешь ли, со временем становятся королями и женятся на королевах. И то – в сказках. Поэтому – стань королевой, а там уже выберешь что получше.

Галочке очень хотелось верить, что Наташа ошибается и любовь есть, но от этих мыслей становилось еще больнее. Если она есть, а тебе не достанется, то пусть уж ее не будет вообще!

Несколько раз Галя сходила с подругой на дискотеки, но это оказалось настолько унизительно, что попытки познакомиться и завести кавалера под сенью Наташкиной красоты пришлось оставить. Парни крутились вокруг Скачковой, будто их тянуло магнитом, а Галочка стояла рядом, словно в шапке невидимке. Ее не замечали, ненавязчиво отталкивали, иногда под давлением Наташки вежливо знакомились, сразу же переключаясь обратно на Скачкову. Самыми тягостными были медленные танцы. Всякий раз, когда в ее сторону направлялся какой-нибудь молодой человек, Галя начинала потеть и трястись, но приглашали не ее, и тогда она злилась. Ей казалось, что все видели, как она хочет познакомиться, и каждый смешок или легкое хихиканье принимала на свой счет.

– Ты неправильно одеваешься, – вынесла вердикт Наташка. – Достоинства надо показывать, как товар на витрине, чтобы мимо не проходили.

– Нет у меня достоинств, – вздыхала Галя.

– Достоинства есть у всех, только их надо уметь искать. И найти их должна ты, потому что никто другой этим не озаботится. Мужик – это бык, он реагирует на красное.

– Мне красный цвет не идет!

– Я в ином смысле. Самцы примитивны, они реагируют на яркое и мельтешащее. То есть достоинство необходимо выделить и трясти им, привлекая внимание. Тогда все парни – твои.

– Не мои, а твои, – раздражалась Галя. – Нечем мне трясти. Из достоинств у меня здоровая печень, мне ею трясти, что ли?

– Трудно с тобой, Галка. Тебя к счастью надо вожжами гнать, да и то упираться будешь. Если тебе интересно знать тонкости мужской психологии, то ливером они обычно не интересуются. Я имею в виду нормальных, без садистских и людоедских наклонностей. Если ты совсем тупая, то сообщаю: у тебя есть грудь.

– Ага, – подхватывала Галочка, – а еще живот, как у беременной, и зад, как у танка.

– Я сказала – достоинства, а не весь твой набор. Грудь есть, и ее нужно показать.

– Каким образом? Если я буду ее всем показывать, то меня либо подоят, либо в психушку заберут.

– Надень кофту с большим вырезом, тоже мне – проблема!

– С большим вырезом меня мама не выпустит!

– А с маленьким вырезом ты всю жизнь просидишь со своей мамой! Вдвоем! – возмущалась Наташка. – Бесхарактерная ты! В двадцать лет необходимо иметь собственное мнение!

– У меня оно есть, но это ничего не меняет. Если ты сумеешь переспорить мою маму, то флаг тебе в руки!

С тех пор прошло уже пятнадцать лет, а ситуация не изменилась. За исключением того, что Наташка все-таки влюбилась и выскочила замуж. Но теперь она с еще большим рвением проповедовала свою теорию потребительства, поскольку любовь у них с Федором оказалась скоротечной, и единственным положительным последствием сильного чувства оказалась голубоглазая белокурая Машка.

– Вот зараза, – с любовью говорила Наташа, глядя на дочь. – Вылитый папашка, чтоб ему провалиться!

– Зато я умная в тебя, – бдительно купировала разговоры о Федоре умная девочка. Она стеснялась, когда мама начинала при посторонних людях замысловато ругаться и пошло шутить на тему нынешней половой жизни бывшего мужа.

Федька так и остался самым больным вопросом в Наташкиной судьбе. Галя подозревала, что подруга продолжает любить гулящего и выпивающего мужика, поэтому старалась не бередить рану. Тем более что и у нее жизнь не сложилась.

Светлана Николаевна была убеждена, что при подобном подходе жизнь и не сложится.

– Вот Наташенька – молодец! Золото, а не девка! Она-то никогда одна не останется, даже если замуж не выйдет. И работа хорошая, и за собой следит, не то что ты! Умеет человек устроиться! Она-то в своем магазине мужика себе подберет, а кого ты найдешь в своей школе – большой вопрос!