Зверь

Гектор поднял «винчестер» и прицелился. Из пистолета, любого, он бы попал играючи, но к ружьям нужен другой подход.

— Вам повезло, парни, что я не «стендовик», — пробормотал он себе под нос. — А то бы вы у меня как вороны в разные стороны поразлетались.

Задержав дыхание, Гектор плавно потянул спусковой крючок. Отдача была настолько сильной, что плечо заныло, словно в нем взорвалась граната. От грохота заложило уши. Оконное стекло вылетело мелкими брызгами. Сигаретный огонек вдруг резко провалился влево вниз и исчез.

«Попал, стало быть, — подумал Гектор. — Хорошо. В следующий раз трижды подумаете, прежде чем сунуться».

Передернув затвор, он быстро шагнул к двери, распахнул ее ударом ноги и осторожно выглянул в коридор. Никого. Шаг, другой. Вроде бы шаги на лестнице, торопливые, удаляющиеся. На всякий случай Гектор опустился на колено и прижался плечом к стене. Приглушенно взревел двигатель, и машина начала быстро удаляться. Прошло полминуты, и дом погрузился в тишину.

— Валентин? — крикнул Гектор.

Тишина. Никакой реакции.

— Валька, ты жив?

Тихо. Убийцы уехали? Почему? Побоялись? Не рассчитывали на сопротивление? Похоже на то. Думали, наверное, что при одной только мысли о Жнеце все должны просто падать в обморок. Ну, это уж кукиш, ребята.

Держа оружие на изготовку, Гектор медленно спустился по лестнице на первый этаж. Никого. Ноги Ярослава торчат из дверного проема. Рядом уже натекла кровавая лужа. Черная и густая. Поскрипывала распахнутая настежь входная дверь. Пусто, тихо, страшно. В коридоре на стене три пулевые дыры. Гектор осторожно заглянул в комнату. Валька лежал у стола и мертво смотрел в потолок. Галстук съехал, рубашка пропиталась кровью. «ПМ» валялся в двух шагах. Гектор остановился в смятении. Он не знал, что ему предпринять в первую очередь. Понятно, что убийцы не рассчитывали застать в доме, кроме адвоката и Вальки, кого-то еще. А застав, растерялись. Тем более после ответного выстрела. Они, конечно, решили не рисковать. Гектор все равно их не видел и опознать не сможет. Хорошо, что удалось уйти наверх. Иначе его тоже убили бы.

Опустив винтовку, Гектор вошел в комнату. В первую очередь ему нужно обзавестись транспортом и желательно более компактным оружием. Сгодился бы и Валькин «Макаров», но где взять патроны? Может быть, в столе есть запасная обойма? Сидели-то они здесь… Гектор принялся выдвигать ящики стола, время от времени поднимая голову и прислушиваясь: не идет ли кто? Не слышно ли воя сирен? Однако было тихо. Первый ящик. Какие-то бумаги, скотч, тоненькая пачка долларов. В основном сотенных купюр. На них Гектор не обратил внимания. Зачем ему деньги? Деньги больше не имеют ценности. Всю эту пачку он отдал бы за обойму — да что там за обойму, — за один-единственный патрон к «пээму». Больше и не понадобится. Всего один выстрел. В первом ящике патронов не оказалось. Второй — снова бумаги. Стопка фотографий. Гектор вынул их и бросил на стол. Глянцевые прямоугольники рассыпались пестрым ковром. И тут Гектор заметил… Ну-ка, ну-ка…

Он снова сгреб снимки в стопку. Симпатичная, эффектная девица лет двадцати двух улыбается, глядя в объектив. Наверняка Валькина Оксана. Нет, не то. Она же, но с собакой во дворе, у дома. С Валькой в обнимку, в Парке культуры и отдыха. Дальше. Вот! Гектор выдернул снимок. Та же девица, а рядом с ней… Слава Руденко собственной персоной. Стоит, приобняв девушку за плечи, и смеется. Гектор торопливо перевернул карточку и прочел на обороте: «Сестренке Ксюшке от брата Славика с любовью». С любовью, значит? От братца Славика? Понятно теперь, каким образом созрела вся эта комбинация. Спортсмены, Валька, сестренка Ксюша, Гектор и Лидка… Черт! Гектор едва не хлопнул себя по лбу. Ну конечно! Гомер пытался его предупредить, сказав: «Я слышал шаги убийцы…» У слепого просто не хватило сил произнести фамилию! И если крупица сомнения еще тлела в груди Гектора, то теперь погасла и она. Руденко и Жнец — одно и то же лицо.

Гектор прикрыл глаза. Он вдруг отчетливо увидел, как…

…Когда наконец погас свет, Жнец усмехнулся. До сих пор общий план не расходился с его собственным. Но вот теперь пришла пора действовать по своему усмотрению.

— Кто-то кричал или мне показалось? — спросил он Жукута.

— Модест, похоже, — кивнул тот сосредоточенно.

— Я посмотрю? Может быть, ему требуется помощь?

— Давай, — легко согласился борец. — Если что, шуми.

— Ладно.

Арбалетчик быстро зашагал к коттеджу. Дверь была приоткрыта, но в холле стояла такая темень — хоть глаз коли. Впрочем, именно на это Жнец и рассчитывал. Он сунул руку под дождевик и достал пистолет. Мощный «глок», оснащенный глушителем. Держа оружие на изготовку, Руденко проскользнул в узкую щель.

— Смотри не пальни мне в пузо! — как раз крикнул Беленький и повернул голову, прислушиваясь.

«Ты не того боишься», — захотелось сказать Жнецу, однако он лишь улыбнулся.

Когда пловец почувствовал присутствие еще одного человека и обернулся, Руденко уже стоял у него за спиной. Беленький вздрогнул от неожиданности и отступил на шаг, поднимая пневмопистолет. В следующее мгновение он узнал арбалетчика и рассмеялся с облегчением:

— Фу-у-у ты, напугал, черт… Я-то, было дело, подумал…

Жнец нажал на курок. Модест даже не успел ничего сообразить. Он умер практически мгновенно, хотя тело какую-то долю секунды еще держалось на ногах.

— И не ошибся, — прошептал, улыбаясь, Жнец, наклонился и, ухватив убитого за воротник плаща, поволок в глубину дома.

Ему не приходилось вспоминать план коттеджа. Сколько раз он уже ходил по нему в своих мечтах. Бессчетное количество. Сотни, тысячи. Каждый вечер Жнец вновь и вновь проделывал путь, в конце которого его ждала самая крупная награда из всех, которые когда-либо существовали на Земле. Он знал, где находится сейфовое хранилище, и знал, что сейчас в этом самом хранилище обреченный старикан, носящий громкое прозвище Харон, убивает собственного охранника.

В очередной комнате Жнец остановился. Он не знал точно, где сейчас находится Ильин, а времени на поиски у него не было.

— Антон, — громким сдавленным шепотом позвал Жнец. — Антон! У Модеста неприятности! Ты где, Антон?

— Да здесь, — послышалось совсем рядом. — Не ори ты так. Услышит еще этот, мать его, Харон.

Руденко улыбнулся и двинулся на голос.

— Что за неприятности? — спросил Ильин, когда темная фигура возникла на пороге.

Руденко нажал на курок. Гимнаст всхлипнул и повалился на пол, словно туго перевязанный сноп сена.

— Ему что-то в глаз попало.

Быстро усадив оба трупа у стены, Руденко прижал их тяжелой дверью и направился к хранилищу.

«Мать его, Харон» сидел на узкой девической койке, нервно комкая уголок одеяла тонкими белыми пальцами. Увидев Жнеца, он с облегчением вздохнул:

— Слава Богу… Слава Богу… Я думал, что вы не придете…

— Почему? — быстро спросил Жнец, щупая пульс убитого охранника.

— Не знаю. С самого утра какое-то дурное предчувствие…

Руденко выпрямился, кивнул на еще не успевший остыть труп Эдо, похвалил:

— Хорошая работа.

— Я думал, что не смогу… сделать это, — признался Харон. — Мне было так страшно… Так страшно…

— Где диск?

— Вот, пожалуйста… — Харон полез в карман и достал золотистую тарелочку, переливающуюся в ярком свете электрического фонаря всеми цветами радуги. По центру диска шли черные цифры и кодовая аббревиатура.

— Отлично. — Жнец взял диск и сунул в карман. — Пистолет, — протянул он руку снова.

— Пистолет? Но… — Харон замешкался, понимая, что, отдав оружие, он лишит себя последней защиты.

— Скорее, — потребовал Жнец, оглядываясь на дверь. — У нас совсем нет времени.

— Да, конечно. Пожалуйста.

Даже под страхом смерти Харон не посмел ослушаться Жнеца, человека, наводившего ужас на всех, абсолютно на всех, знавших о нем даже только понаслышке.

— Спасибо, — усмехнулся Жнец, принимая пистолет.