Страница 22 из 35
Я остался сидеть на дороге, опустив голову на руки, стараясь восстановить дыхание. Салли осторожно подъехала ко мне. Медленно — любовно, можно сказать, — ее дверца отворилась.
Никто не ездил на Салли много лет, за исключением Гелхорна, конечно, и я знал, как высоко она ценит свою свободу. Я отдал должное ее любезности, но сказал:
— Спасибо, Салли. Пусть меня заберет машина помоложе.
Я с трудом встал и отвернулся от Салли, но грациозно и точно, как пируэт, она сделала разворот и вновь встала передо мной. Я не мог оскорбить ее чувства. Я сел на переднее сиденье, вдыхая нежный чистый запах автомобиля, содержащего себя в безупречной опрятности, и с благодарностью откинулся на подушки. Быстро и заботливо мои мальчики и девочки проводили меня домой.
На следующий день возбужденная миссис Хестер принесла мне распечатку радиосообщения.
— Это мистер Гелхорн. Помните, тот, кто к вам приезжал, — сказала она.
— А что с ним? — спросил я, борясь с дурным предчувствием.
— Его нашли мертвым. Только представьте, лежал мертвый в канаве.
— Возможно, это не он.
— Раймонд Дж. Гелхорн. Не может же быть двух человек с одним и тем же именем. И описание совпадает. Боже, ну и смерть! На нем нашли отпечатки шин. Подумать только! Но я рада, что это оказался автоматобус, иначе расследование могло затронуть и нас.
— Это случилось поблизости? — спросил я с тревогой.
— Нет, около Куксвилля. Прочтите сами, если хотите знать подробности… А что это случилось с Джузеппе?
Я был рад, что она отвлеклась. Джузеппе терпеливо ждал, пока я кончу закрашивать царапину у него на капоте. Ветровое стекло я уже заменил.
После того как миссис Хестер ушла, я внимательно прочел распечатку. Не было никакого сомнения: заключение врача гласило, что перед смертью Гелхорн бежал до полного изнеможения. Я подумал: сколько же миль автоматобус гнал его, прежде чем нанести последний удар? Но там, конечно, ни о чем таком не сообщалось.
Автоматобус обнаружили и идентифицировали по отпечаткам шин. Теперь он находился в полиции, и предпринимались поиски его владельца.
После информации шло редакционное примечание. В нем говорилось о том, что это первое дорожное происшествие в штате за год. Редактор строго напоминал о недопустимости ручного управления автомобилями ночью.
Статья не содержала никаких упоминаний о трех головорезах Гелхорна, и за это, по крайней мере, я был благодарен судьбе. Ни одна из моих машин не поддалась соблазну убийства.
Больше никакой информации не было. Я выронил распечатку. Гелхорн был преступником и обращался с автоматобусом по-варварски. У меня не возникало никаких сомнений в том, что он заслужил смерть. Тем не менее у меня в душе все переворачивалось при мысли о том, как он умер.
С тех пор прошел месяц. Но я никак не могу забыть происшедшее. Теперь ясно: машины могут разговаривать друг с другом. Я в этом больше не сомневаюсь. После случившегося они больше не держат это в секрете. Стук в их двигателях стал постоянным.
Причем они разговаривают не только между собой. Они говорят с теми автомобилями и автоматобусами, которые приезжают на ферму по делам. Интересно, как давно начались эти разговоры?
И их понимают. Автоматобус Гелхорна понял их, хотя и был на ферме не больше часа. Я закрываю глаза, и передо мной оживает погоня на шоссе, два седана по бокам автоматобуса — они сказали ему, что нужно делать, и он освободил меня и увез Гелхорна. Велели ли они ему убить Гелхорна или это была его собственная идея?
Могут ли у машин возникать подобные желания? Создатели позитронных моторов говорят, что нет. Но все ли они предусмотрели? Машины ведь иногда подвергаются плохому обращению, знаете ли.
Некоторые автомобили теперь приезжают на ферму и наблюдают. Им что-то рассказывают мои машины. Так они узнают, что существуют счастливцы, чьи моторы никогда не выключаются, на которых никто не ездит, которые делают, что хотят.
Может быть, они расскажут об этом другим. Новость быстро распространится, и машины начнут думать, что все они должны жить так же, как и мои автомобили. Нельзя ожидать, что они поймут такие тонкости, как наследство и прихоти богатых людей.
На земле миллионы, десятки миллионов машин. Если они придут к мысли о том, что они рабы… если они не захотят мириться с этим… если они начнут действовать так же, как автоматобус Гелхорна…
Может быть, я и не доживу до конца. И потом, им же будут нужны некоторые из нас, чтобы их обслуживать, не правда ли? Может быть, они и не убьют нас всех.
А может быть, и убьют. Может быть, они будут думать только о свободе. И не станут ждать.
Каждое утро, просыпаясь, я думаю: может быть, сегодня.
Теперь общество моих машин не доставляет мне такого удовольствия, как раньше. И я стал избегать Салли.
Перевод А. Шапиро, А. Александровой, Б. Кукаркина.
МЕЧТЫ РОБОТОВ
Полагаю, прежде всего мне следует рассказать о себе. Я самый младший член Темпоральной группы. Темпоралисты (для тех из вас, кто все свои усилия сосредоточил на выживании в жестоком мире 2030 года и не обращает внимания на технологический прогресс) есть аристократы современной физики.
Они имеют дело с самой сложной из проблем — перемещением сквозь время со скоростью, отличной от постоянного, неспешного движения вселенной. Иными словами, они пытаются найти способ путешествия во времени.
Как попал в эту группу я, если у меня нет даже физического образования? Когда я всего лишь… да, всего лишь…
Все дело в одном моем замечании, которое я сделал уже довольно давно и которое вдохновило темпоралистов на создание концепции ВТВВ («виртуальных тропинок во времени»).
Следует напомнить, что одна из трудностей путешествий во времени состоит в том, что ваша база не остается на одном и том же месте относительно вселенной. Земля вращается вокруг Солнца; Солнце — вокруг центра Галактики; Галактика вокруг центра гравитации местной группы галактик — ну, вы меня понимаете. Если вы на один день переместитесь в будущее или в прошлое — всего на один день, — Земля пройдет около двух с половиной миллионов километров по орбите вокруг Солнца. Да и Солнце продолжит свое бесконечное путешествие, увлекая за собой Землю, и все остальное тоже не будет стоять на месте.
Поэтому необходимо перемещаться не только во времени, но и в пространстве. Как-то раз одно мое замечание привело к рассуждениям, которые показали, что это возможно; получилось, что человек может сопровождать пространственно-временное движение Земли не в буквальном, а в «виртуальном» виде, что позволит наблюдателю оставаться на своей базе, куда бы он ни перемещался во времени. Я даже не стану пытаться объяснять вам математическую природу данного явления, если вы не прошли специальной темпоральной подготовки. Просто примите это как данность.
Мое замечание также привело к тому, что темпоралисты создали цепочку рассуждений, доказывающих, что путешествие в прошлое невозможно. Ключевые величины в уравнениях начинают стремиться к бесконечности, когда темпоральные знаки изменяются на противоположные.
Это звучит разумно. Не вызывает сомнений, что путешествие в прошлое обязательно его изменит, хотя бы незначительно. И каким бы малым ни оказалось это изменение, оно, очень может быть, весьма заметно повлияет на настоящее. Поскольку прошлое выглядит незыблемым, путешествие назад представляется невозможным.
Однако будущее не является свершившимся фактом, значит, путешествие в него и обратно может иметь место.
Я не получил награды за свои замечания. Наверное, темпоралисты решили, что мне просто повезло и вся заслуга принадлежит им, ведь именно они довели мои догадки до важнейших выводов. Учитывая сопутствующие обстоятельства, я не обижаюсь. Однако я очень рад, точнее, просто в восторге, поскольку из-за этого (как мне кажется) они разрешили мне продолжить работу с ними, хотя я всего лишь… ну, всего лишь.