Ребенок-демон

– Ну хорошо, может быть, повеселимся, – проговорил Уолтер.

Дженни не была уверена в этом. Она подумала, что у нее другое понимание "веселья", чем у мужчин. Но и она намеревалась присоединиться к ним. Она не сбежала только потому, что Уолтер остался и она не хотела выглядеть трусихой в его глазах.

Позже, когда оказалось, что охота затянулась, все собрались на лужайке за особняком Браккеров, чтобы перекусить. Дженни предпочла отказаться от дневной погони за зверем. Она сказала, что у нее кое-какие запланированные дела, некая неотложная работа, и она надеялась, что они поймают зверя утром, а после обеда она займется своими делами. Но так как они потерпели неудачу, она отказывается от удовольствия вновь ловить вместе с охотниками момент триумфа.

Уолтер все понял, и от этого ей стало легче.

Казалось, Ричард доволен, что Дженни собирается остаться дома. И эта его радость чуть было не заставила девушку передумать и продолжить охоту вместе со всеми.

Позже, когда все вернулись в семь часов вечера, когда они за все это время абсолютно ничего не нашли, она была рада, что не поддалась мгновенному импульсу.

Несмотря на то что им не повезло, большинство мужчин были в приподнятом настроении. Они понимали, что сам факт охоты намного важнее, чем ее результат. Они болтали, весело жаловались на синяки и ссадины. Они с устрашающей скоростью поглощали все, что приготовила Анна. Столы вновь были накрыты на лужайке за домом. Большинство разговоров касалось неуловимого зверя. Но ни на одного из охотников не произвел никакого впечатление факт, что волк-убийца, возможно взбесившийся, исчез недалеко от их собственных домов.

Двое полицейских вели себя немного по-другому. Они держались как люди, которые проделали огромную работу, но труд которых не был вознагражден. Они быстро поели, немного выпили и покинули поместье, загрузив лошадей в служебный грузовик. Они уехали задолго до того, как другие разделались с ужином.

Уолтеру было о чем рассказать но поводу охоты. Все были тронуты его особенным остроумием и совершенным чувством комического преувеличения. Кора и Дженни постоянно смеялись, пока он описывал ужимки охотников. "Гораздо лучше слушать Уолта, чем самой принимать участие", – подумала Дженни.

Как обычно, Ричард испортил уже овладевшее всеми веселое настроение. Он подступил к доктору и прервал его:

– Никак не уразумею, чему тут особо радоваться.

Все обернулись и взглянули на молодого человека. Их взору предстал усталый мужчина, который еле-еле, стиснув зубы, сдерживает свой гнев. Казалось, что за последние шесть недель Ричард постарел лет на десять. Под глазами у него лежали темные круги, щеки ввалились, кожа приобрела нездоровый желтовато-бледный оттенок.

– Мы должны смеяться над миром, – возразил Уолтер, вытаскивая трубку изо рта. – Если мы не будем смеяться, он нас всех сломит.

– Волк все еще свободно разгуливает по округе.

– Возможно, – ответил Хобарт. – А может быть, вся эта возня с собаками и лошадьми загнала его как можно дальше в горы.

– Хотелось бы верить, – фыркнул Ричард.

– А чего вы от нас хотите? Здесь только две женщины и психиатр. Нам что, сойтись со зверем в рукопашной схватке?

Ричард свирепо взглянул на него и зашагал к дому. Они видели, как за ним закрылась дверь. Но стоило им отвернуться, как Ричард вдруг вновь открыл ее и шагнул на веранду.

– Капканы, – крикнул кузен. – Если мне понадобится, я расставлю тысячу канканов, прежде чем откажусь от идеи поймать его.

С этими словами он вернулся в дом и при этом так сильно хлопнул дверью, что задрожали стекла.

К тому моменту охотники ужинали почти полтора часа. Солнце медленно садилось. На востоке, подобно чернилам, расползалась темнота. Некоторые уже прощались со всеми, собираясь уехать.

В тот момент, когда неприятная сцена стала постепенно забываться, все вдруг изменилось в одно мгновение. Всех неожиданно ошеломил, заставил застыть в оцепенении один-единственный звук – невыносимый, холодный, сводящий с ума звук, который свалился на них, как первый ледяной, насквозь пронизывающий ветер.

Это был злобный волчий вой...

Глава 13

В ту ночь во вторник Фрейя впала в очередной транс. Приступ случился с ней за несколько минут до того, как, пугая всех на лужайке, раздался вой одинокого волка в глубине леса. В полдень в среду, как сообщил им Уолтер, Фрейя подробно описала свои действия в качестве оборотня. На этот раз Уолтер рассказывал об этом без тени юмора. Этот свежий ужасный приступ был больше связан с убийством Ли Саймингтона, чем с кончиной Холликросс.

Фрейя вспоминала – или притворялась, будто вспоминает, – как оборотень напал на ветеринара, добрался до его горла и наслаждался вкусом крови...

В тот вечер Кора на своем старом "кадиллаке" вернулась из города. Она привезла новые книги по оккультизму, купленные в книжном магазине. Сразу же после ужина она заперлась в своей комнате. Свет просачивался под щелью двери, и лучи падали вдоль слабо освещенной лестницы. Свет не гас до утра, пока она не прочла книги от корки до корки.

Утром в четверг она выглядела усталой, с черными кругами под глазами. В походке ее появилась странная, какая-то маниакальная поспешность. Ее руки тряслись, а глаза перебегали от одного предмета на другой, не задерживаясь ни на чем.

Она извела всех рассказами о страшных случаях, которые она вычитала в этих новых книгах. Так, она поведала им о девушке-француженке Женни Сорье, на которую при свидетелях напал какой-то невидимый зверь, нанеся ей кровоточащие раны. Кора рассказала им о Роберте Лундквисте, британском служащем. Эта история произошла в начале 50-х годов XX века. Его схватили в тот момент, когда он раскапывал могилу, чтобы вкусить мяса свежепохороненного покойника. Дженни понимала, что эти истории не следовало бы издавать – и конечно же не стоило рассказывать их за завтраком!

Было ужасно наблюдать, как Кора становилась все более и более возбужденной. Дженни понимала, что рано или поздно нервы пожилой женщины не выдержат в такой идиотской атмосфере, как эта. Но хотя она и любила тетушку, ей было немного стыдно за нее. Очевидно, мужество, которым обладала бабушка Леона Брайтон, не сказалось на ее дочери.

Дженни не удивилась, узнав, что у Коры нервный срыв. Послали за доктором Мальмонтом, врач приехал и дал женщине седативные препараты. Он приказал Анне убрать все оккультные книги из комнаты тетушки и немедленно избавиться от них.

– Мне плевать, кто и что читает, – объяснил он. – Но когда это вредит здоровью, то тут уж пора подвести черту.

Затем он и доктор Уолтер Хобарт минут на пятнадцать уединились в библиотеке. Когда Мальмонт уехал, Уолтер передал Дженни суть разговора с ним.

– Я собираюсь уговорить Кору встретиться со мной завтра. Перед сеансом с Фрейей.

– Вы хотите заняться ее лечением? – поинтересовалась Дженни. – Боюсь, она будет возражать. Она не считает себя больной и не нуждается в психиатре.

– Каждому нужен психиатр.

– Каждому?

– Да.

– И даже вам?

Уолтер улыбнулся, взял ее за руку и с чувством пожал ее:

– Да, даже мне. Никому из нас не избежать социального давления, по мере того, как мы взрослеем. А в дальнейшем это приводит к различного вида неврозам.

И опять он все разъяснил, и снова все встало на свои места. Дженни чувствовала спокойствие и тепло рядом с ним и внимательно слушала его.

– Но если кому-то и приходится обратиться к психиатру, то это вовсе не значит, что человек не в здравом уме или на грани сумасшествия. Вообще-то такие люди более здоровы, чем большинство вокруг, – хотя бы потому, что они нуждаются в помощи и охотно принимают ее.

– Думаю, да, – согласилась девушка.

– В действительности я и не собираюсь лечить Кору психоанализом. На это потребуется огромное количество времени. Да и в действительности приступать к лечению лучше позже, когда обстоятельства не будут давить на нее так сильно.