Страница 21 из 27
— Да и волынцы, отступив от нас, много повредили делу! — заметил другой.
— Чего ж тут медлить?! — проговорил третий. — Ударим на них!
К последнему мнению присоединились все князья. Было решено в ту же ночь сделать нападение на город. Глухою ночью приготовились полки союзной рати к штурму. Чтобы никто не знал о предстоящем нападении, костры в стане были ярко зажжены, а сама дружина тихо подползла к палисадам города.
Не таков был князь Мстислав, чтобы его можно было обмануть, он зорко следил за врагами, и едва союзные дружины приблизились к стенам, как он сам вышел им навстречу и дал геройский отпор.
Не ожидала последнего дружина Андрея и дрогнула. Несмотря на то что у Мстислава было гораздо меньше дружины, чем у союзников, те бросились бежать обратно в стан. Дружинники Мстислава погнались за ними, овладели обозом и захватили много пленных.
Всеобщее ликование было и в Киеве.
Победа эта над двадцатью князьями и силами стольких земель прославила Мстислава Ростиславича между своими современниками и дала название Храброго.
XLIII
В тот день, когда союзные князья готовились к последнему приступу, из Владимира прискакал гонец. Князь Андрей сообщал, что он сам скоро прибудет к Вышгороду, чтобы собственноручно руководить осадой.
Раздраженные долгим сопротивлением врагов, союзники не захотели его ждать.
— Кое время стоим здесь, да еще дожидаться! — говорил князь Всеволод.
— Должно быть, Андрей не знает, что к Вышгороду сильная подмога пришла! — заметил Святослав.
— Что тут говорить! Решили — и пойдем!
И на гонца, которым была Марина, никто не обратил внимания.
«Где бы мне отыскать Фоку и Василько?» — думала девушка.
Ее сердце трепетно сжималось от неизвестности об их судьбе. Отыскать обоих дружинников в громадном стане союзной рати не представлялось возможным.
— А ты, молодец, ступай-ка обратно к своему князю-то! — сказал ей Святослав. — Скажи ему, что и без него здесь справимся!
— Дозволь, князь, слово молвить!
— Говори!..
— Все равно я до князя не скоро доеду. Позволь мне остаться с вами!
— Коли такая охота припала… Что ж, оставайся! Неволить тебя не буду!
Обрадованная разрешением девушка осталась.
После теплого, но короткого вечера спустилась темная ночь. Луны не было, только одни звезды блистали на небе. По знаку князей медленно двинулись полки на прикуп, тихо окликая друг друга. Но неудача, как было сказано выше, преследовала их: они были разбиты Мстиславом.
Бежавшие полки рассеялись далеко по степи, преследуемые вышгородцами. Много потонуло их в Днепре.
Фоке удалось благополучно перебраться через реку, но Василько не посчастливилось: он был ранен стрелою. Едва выбравшись на берег, от потери крови он лишился чувств и, не замеченный своими, остался лежать на берегу.
Случай помог ему.
Марина, все время думавшая о судьбе брата, с первым лучом рассвета отправилась отыскивать его на поле битвы.
Вышгородцы, овладев станом и обозом союзной рати, перестали преследовать врагов.
Одиноко бродила девушка по полю, усеянному павшими в бою. Раненых почти не было, лежали одни трупы. С сильно бьющимся сердцем, пристально вглядываясь в лица убитых, отыскивала она дорогих сердцу. Не находя их нигде, она тихо шла дальше. Вдруг слабый стон на берегу заставил ее направиться к лежащему в богатом боевом уборе дружиннику. Подойдя к нему, она вскрикнула от изумления. Перед ней лежал бледный, недвижимый Василько.
Молодая девушка раздумывала не долго, она быстро спустилась к реке, принесла в шеломе воды и обмыла рану. Привести в чувство раненого ей долго не удавалось. Наконец, тяжело вздохнув, он открыл глаза и с изумлением посмотрел на склонившегося к нему отрока.
— Что со мной? Где я? — слабо проговорил раненый.
Девушка чувствовала себя не в силах скрываться больше.
— Узнаешь ли ты меня, Василько? — трепещущим голосом спросила она молодого дружинника.
— Узнаю… Ты княжий отрок Максим… Спасибо тебе!
— Значит, не узнал! — прошептала девушка и, наклонившись к самому лицу раненого, пристально посмотрела ему в глаза.
Давно забытое чувство всколыхнулось в душе Василько. Он смотрел и не верил.
— Марина, ты ли это? — изумленно-радостно скорее прошептал, чем проговорил он.
— Узнал… Узнал меня, милый! — не выдержала девушка. Она залилась слезами и припала к раненому.
Встало солнце, разгорался день. Золото разлилось по всему востоку, заставляя гаснуть трепетную, розоватую дымку зари.
XLIV
Рана оказалась не опасной.
Марина поймала двух коней, на одного из них помогла взобраться Василько, на другого села сама и отправилась в путь. Первый привал они сделали не скоро, опасаясь преследования. Путь предстоял не близкий.
По дороге они встречали много беглецов и раненых, все спешили поскорее выбраться из Киевской земли. На помощь Андрея теперь уже никто не надеялся, влияние его ослабело, Юг окончательно ушел из-под его власти.
Марина совершенно успокоилась, ее не тяготила больше судьба брата. Она знала со слов Василько, что последнему удалось бежать. На остановках, которые им приходилось делать из-за слабости раненого, она рассказала Василько о своем пребывании в Новгороде.
— Что ты стал таким задумчивым, Василько? — спросила девушка, когда они, отдохнув, отправились дальше.
— Странно мне как-то! — раздумчиво проговорил он. — Как это я не мог узнать тебя раньше?.. Ведь все время мы были вместе у князя…
Девушка усмехнулась.
— Уж коли братец родимый меня не признал, так где же тебе было узнать!..
— Ну, вот скоро матушку увидим! — сказал Василько. — То-то я рад буду!
Благодаря заботливому уходу Марины, раненый чувствовал себя хорошо, рана заживала, он мог сам уже влезать на коня.
— А все ж жалко, — говорил он не раз, — что не удалось нам разбить вышгородцев и киевлян… Ну, да за нашим князем не пропадет, с лихвой отплатит! Еще поборемся!..
Марине неприятно было слышать эти речи: они напоминали ей возможность новой разлуки с дорогим для ее сердца.
— Ну, теперь, поди, не будешь больше княжим отроком служить? — шутливо спросил Василько.
— Неужели ты думаешь, что я осталась бы у него служить, если бы он даже только догадывался?!
Девушка задумалась.
— Теперь тебе не придется больше ратным делом заниматься, — продолжал Василько, — вместе жить будем… Пойдешь, чай, за меня?
Девушка покраснела и прошептала чуть слышно:
— Пойду…
— Желанная ты моя! — проговорил он и горячо обнял Марину.
С этой минуты они стали считать себя женихом и невестой.
Все ближе и ближе подвигались они к Суздальской земле, нагоняя опередивших их беглецов.
Вероятно, Девушка покраснела и прошептала чуть слышно: князь был предупрежден кем-нибудь заранее о погроме союзной рати, так как не выехал из Владимира.
— Поедем мы, голубка, с тобой в Новгород… Там я у князя Юрия служить стану!
— Что ж, я очень рада… По крайней мере, вместе с Фокой жить буду! Беда только: позволят ли мне изограф-ным искусством заниматься?
— Дедушка Мирон добрый, да и любит он тебя… Все сделает.
— Как бы князь Андрей не разгневался, когда узнает, что я девушка?
Почти около самого города беглецам попался навстречу нищий Михей.
— Э, вот голубки и вместе! — приветствовал он их. — Свел Господь Бог… Живите да радуйтесь! Не мало горя пришлось вам испытать.
Молодые люди сошли с коней и приблизились к Михею.
— Благослови нас, дедушка! — и они низко склонились перед стариком.
Старый нищий благоговейно поднял глаза к небу и, положив руки на их головы, благословил.
— Будьте счастливы, дети! Теперь худое все для вас отошло, осталось одно хорошее…
Василько и Марина внимательно слушали его слова.
— Творец Небесный!.. Тужит Русская земля, плачут ее посады и города, раздор между князьями идет… Эх, грехи, грехи!.. Нашелся было собиратель земли Русской, да и тому не удастся… Закат его будет кровавый!..