Полночь

Тесса выключила телевизор и, захватив пакет, решила пройтись по коридору до автоматов для продажи прохладительных напитков и льда. Дверь в свой номер она оставила открытой.

Тесса всегда гордилась своей независимостью, свободой от ежедневной рутинной работы с девяти до пяти. Гордость эта казалась ей порой бессмысленной, так как обычно приходилось работать по двенадцать-четырнадцать часов в день вместо восьми, и в своей карьере она не добилась больших постов. Доходами также не приходилось хвастаться. Было несколько очень удачных лент, деньги могли течь рекой и дальше, если бы она захотела. Все сложилось иначе, и с тех пор заработанных денег хватало лишь на жизнь, не более того. Она как-то подсчитала, и оказалось, что в год она в среднем зарабатывает двадцать одну тысячу. Если не подвернется крупный заказ, в следующем году будет еще меньше.

Итак, денег мало, и вольному репортеру-документалисту, случись что, никто не поможет, но Тесса все равно считала, что ей повезло в жизни. Дело даже не в благожелательных откликах критиков о ее фильмах, не в природном оптимизме Локлендов. Повезло — это значит, что она могла ни на кого не оглядываться, могла быть самой собой в работе, а следовательно, и в жизни.

В конце коридора Тесса открыла тяжелую дверь и очутилась на лестничной площадке, где были установлены автоматы. Автомат по продаже воды был до отказа нагружен кока-колой, пивом, апельсиновой и «севен-ап», но машина для приготовления льда оказалась сломанной. Может быть, на первом этаже повезет больше? Тесса спустилась по лестнице, ее шаги по бетонному полу гулко отдавались в тишине. Звук был протяжный и холодный, словно внутри пирамиды, в царстве незримых духов.

Внизу никаких автоматов не было, стрелка указывала, что их следует искать в северном крыле. Пока до них доберешься, одной диет-колы не хватит, придется брать кока-колу с сахаром.

Ей показалось, что дверь наверху кто-то открыл. Если это так, то это первый за все время ее пребывания в мотеле признак живой души. До этого она не видела ни одного из постояльцев.

Коридор первого этажа был застелен таким же отвратительным оранжевым нейлоновым ковром, как и на втором этаже. Ну и вкусы у них. Глаза бы на это не глядели.

Если бы выбор приличного, уютного места зависел от толщины кошелька, она предпочла бы зарабатывать больше денег на фильмах. Но, к сожалению, в Мунлайт-Кове нет других мотелей, так что в данном случае деньгами делу не поможешь, и ей придется созерцать этот оранжевый ужас. После него серый бетон на лестничной клетке подарком покажется, на нем глаз отдыхает.

Автомат в этом крыле здания работал. Тесса открыла дверцу и наполнила пакет кусочками льда в виде полумесяцев. Поставила пакет на крышку автомата, стала закрывать дверцу. И тут вновь услышала, как кто-то открыл дверь этажом выше, скрипнули несмазанные петли.

Тесса начала опускать четвертьдолларовые монетки в автомат по продаже кока-колы, ожидая, что кто-нибудь спустится по лестнице. Когда была опущена третья монетка, она сообразила, что звук был какой-то странный — словно кто-то, зная про несмазанные петли, специально придерживал дверь, стараясь не скрипнуть ею.

Держа палец на кнопке автомата, Тесса вслушалась.

Ничего.

Холодная бетонная тишина.

Такое же ощущение было у нее на пляже, когда она услышала этот загадочный далекий крик.

«Кто-то нарочно ждет, когда я нажму кнопку, и аппарат начнет шуметь. Тогда скрипа петель не будет слышно». Придет же в голову такая сумасшедшая мысль.

Многие женщины до смерти испугались бы в такой ситуации. Но не Тесса. Хотя гибель Джэнис и выбила ее из колеи, она не поддастся панике, она знает теперь, где опасность — там, на верхней площадке, — невидимая, затаившаяся.

На лестничной клетке было три двери. В одну из них она вошла из коридора. Вторая выходила на задний двор мотеля, и от нее дорожка вела прямо к побережью. Через третью можно было выйти на стоянку машин перед фасадом здания. Тесса решила выйти в коридор, оставив в покое автомат, и быстро и бесшумно выскользнула за дверь.

Быстрым взглядом она уловила тень, метнувшуюся в конце коридора. Кто-то стремительно исчез на лестничной клетке в южном крыле. Хлопнула дверь.

Итак, по крайней мере, двое мужчин — так она думала — следят за ней.

На верхней площадке раздался скрип несмазанных петель. Преследователю, видимо, надоело придерживать дверь.

Назад дороги не было. Там она попадет в ловушку.

Закричать? Позвать на помощь? А если и в самом деле, кроме нее, в мотеле нет постояльцев? Тогда ее преследователи, распаленные ее криком, начнут действовать в открытую.

Кто-то осторожно начал спускаться по лестнице с верхней площадки.

Тесса вернулась назад на лестничную клетку и сразу выбежала через дверь, ведущую на стоянку, окунувшись в ночной туман. Пробежав вдоль фасада здания, она остановилась напротив главного входа в мотель.

Дверь была открыта, яркий неон расцвечивал вход. За гостиничной стойкой стоял тот самый служащий, который выдал Тессе ключи от номера. Это был мужчина лет пятидесяти, слегка полноватый, гладко выбритый, с аккуратной прической. Его ухоженный вид плохо сочетался с коричневыми вельветовыми брюками и фланелевой рубашкой в красно-зеленую клетку.

Он отложил журнал, уменьшил звук в радиоприемнике и вышел навстречу Тессе. Прищурившись, он слушал ее рассказ о случившемся. Тесса никак не могла отдышаться после быстрого бега.

— Знаете, у нас городок небольшой, мэм, — сказал он, когда она закончила. — У нас в Мунлайт-Кове всегда очень спокойно. Так что вам не стоит бояться нападений из-за угла.

— Но это было на самом деле, — настаивала Тесса, бросая нервные взгляды на туманную дымку, подсвеченную неоном и проплывающую мимо окон.

— О, я охотно верю. Просто вам что-то привиделось, послышалось, и вы придали этому слишком большое значение. У нас действительно, кроме вас, есть еще двое постояльцев. Возможно, вы их и испугались, а они всего-навсего хотели взять кока-колу или лед. Так же, как и вы. — Портье улыбнулся тепло, по-стариковски. — Признаюсь, наше заведение выглядит не очень весело, когда мало гостей.

— Послушайте, мистер…

— Куин, Гордон Куин.

— Послушайте, мистер Куин, все было совсем не так. — Тесса почувствовала, что говорит, как склочная и неумная женщина, не будучи таковой на самом деле. — Я не могла перепутать обычных постояльцев с насильниками или хулиганами. Я не истеричка. Эти двое замышляли что-то недоброе.

— Ну… ладно. Я думаю, вы ошибаетесь, но давайте все же проверим. — Куин вышел из-за стойки.

— Вы пойдете прямо так?

— Что значит — так?

— Без оружия?

Он снова улыбнулся. Тесса опять ощутила, что производит впечатление истерички.

— Мэм, — сказал он, — за двадцать пять лет работы я ни разу не встретил постояльца, с которым не смог бы справиться. Его насмешливый, поучающий тон раздражал Тессу, но она не стала пререкаться, а последовала за ним к северному крылу здания. Он был большой, а она — маленькая и чувствовала себя подобно ребенку, которого отец ведет в детскую, чтобы показать, что никакие страшилища не прячутся ни под кроватью, ни в стенном шкафу:

Куин открыл дверь на лестничную клетку, и они вошли. Внутри никого не было.

Раздавался только слабый гул работающего автомата. На его крышке все так же стоял пакет со льдом, оставленный ею.

Куин распахнул дверь в коридор, показал, что никого нет и там. В дверь черного хода он заглянул сам, затем заставил заглянуть Тессу.

Она увидела лишь пустынную дорожку, идущую вдоль мотеля и освещенную фонарями.

— Вы говорили, что опустили деньги, но не нажали на кнопку? — спросил Куин.

— Да.

— Что вы хотели взять?

— Диет-колу.

Он нажал на кнопку, и банка выкатилась из автомата. Протянув ее Тессе, Куин напомнил:

— Не забудьте пакет со льдом.

Со льдом в руках, с жаром румянца на щеках и возмущением в сердце Тесса проследовала за портье на второй этаж. Здесь тоже никого не было. Только скрипнули несмазанные петли.