Нэнуни-четырехглазый

— Да, Петр Владимирович, видно, так на роду было написано. А теперь сынишка Шурка остался неприкаянным. Хорошо еще, нашел старушку присматривать за ним.

— Что делать, жизнь есть жизнь, Михаил Иванович, однако сейчас вам просто необходимо подыскать жену. Какой же вы будете хозяин?

— Согласен, но ведь это же не в магазин пойти. Я убедился, что жениться удачно — вообще трудная задача, а здесь сейчас особенно. Женщин — раз, два и обчелся, а девушек на выданье и подавно. Да и как так вдруг познакомиться, не будучи знакомым с семьей? Я ведь почти никого не знаю.

— Могу дать один совет, — Мельгунов, когда смущался, тянул раздвоившуюся бороду в разные стороны, наклоняя голову. — Выкраивайте поскорее несколько дней и приезжайте сюда еще раз. Запишите адрес фотографа Карла Ивановича. Жена на днях рассказывала, что он уже сфотографировал всех девушек Владивостока и создал для них особый альбом. А раз фотографирует, значит и знакомится, имеет о них определенное представление. Таким образом парень сам, кажется, пытается подхватить хорошую невесту. Словом, как приедете, идите прямо к нему.

— Что ж, это неплохая идея. Спасибо за совет. Петр Владимирович, я буду просто вынужден им воспользоваться. Без жены, и верно, в пору хоть от хозяйства отказывайся!

Они простились. Янковский вышел из резиденции главы Приморской губернии и в раздумье зашагал к пристани. Из головы не шел разговор с Мельгуновым. Шуркиной матери нет, а семью создавать нужно… Любовь? Нет, он считал, что с этим в его жизни покончено навсегда. Его звезда — единственная и неповторимая — осталась там, за порогом рокового шестьдесят третьего. Теперь он должен жениться без романтики, с ясной головой. Разумеется, избранница должна быть молода и хороша собой, добра и внимательна к нему и их будущим детям. Ни в коем случае не должна быть белоручкой. Хорошо, чтоб полюбила даже его ружья и собак!.. Но как найти такой клад, как познакомиться с подходящей девушкой, если он почти никого здесь не знает и бывает от случая к случаю?! А невесты наперечет. Спасибо Мельгунову, что подсказал. Да, без этого фотографа, видимо, не обойтись…

Он спустился к деревянному причалу, окликнул перевозчика. Желтолицый лодочник, в неизменной синей куртке и с длинной черной косой, ловко работая одним кормовым веслом, подогнал легкую лодку-шапмунку.

— Садиса, капитана. Куда ходи будем?

Усевшись на средней скамейке, пассажир указал на небольшую шхуну на рейде.

— Давай вон туда, только побыстрее.

Стоя во весь рост в задней части суденышка, лодочник «юлил» за кормой веслом с длинной лопастью. Как бы буравя воду, удивительно быстро гнал лодку в нужном направлении. Шлепая по мелкой волне, как обрубленным, прямоугольным носом, плоскодонка ходко приблизилась и пришвартовалась к стоящей на якоре «Морской корове». Вольный шкипер Гек стоял на мостике, дымя почерневшей трубкой. Янковский поднялся на борт, и они обменялись рукопожатием.

Шкипер дал команду поднимать якорь, ставить паруса, «Морская корова» медленно повернулась к выходу из Золотого Рога. Втянулась в Босфор Восточный, миновала его и легла на курс острова Аскольда. Мерно покачиваясь на крупных горбах мертвой зыби, шхуна уходила все дальше на восток, а двое на мостике вели неторопливую беседу.

— Я слыхал, ты плавал на корейски шаланда. Ну как, где побывал, — что нашел?

— Объехал все берега на юг от Владивостока, Фридольф Кириллович, и присмотрел неплохое место для хозяйства. Видел полуостров между Славянским и Амурским заливами? Он мне понравился. Хорошие пастбища, отличные бухты. Тьма рыбы, крабов, устриц. Поднимал фазанов, коз, даже оленей. Лес, правда, какие-то бродяги выжгли основательно, но если его оберегать, он поднимется быстро.

— Я знаю этот полуостров. На земля не ступал, но в бухта заходил, смотрел. Ничего, бухта удобная. Глубоко, тихо. И рыба действительно много.

— Сегодня я был у губернатора, доложил о своих планах поставить там заимку, разводить лошадей. Адмирал одобрил, обещал поддержку. Но предупредил, да я и сам знаю, что одному селиться трудно и опасно. Он сказал — ищите надежного компаньона, я сразу же подумал о тебе. Слушай, давай перекочуем вместе. У тебя шхуна, у меня лошади — куда захотели, туда и подались. Охота и рыбалка богатые, киты тоже рядом. Вдвоем обживать новое место куда сподручнее и безопаснее, сам знаешь.

Капитан долго молча пыхтел трубкой.

— Мне сразу не понравилась бухта Стрелок, где сейчас моя фанза. Сам давно думал искать другое место. Славянский полуостров ничего, подходящий. Конечно, потом будем еще вместе смотреть, будем думать, что нужно приготовить, подробно говорить. А пока так: вот тебе моя рука — давай вместе собираться на Славянка!

— Вот и хорошо. Теперь у меня на душе спокойнее. Если сегодня не торопишься, останавливайся у меня ночевать, вечером все и обсудим не торопясь.

— А кого еще думал приглашать с собой?

— Этот вопрос мы обсуждали с Бабихом. Ему тоже надоело жить на Аскольде, хочет войти со мной в компанию.

— Андрей Петрович очень правильный человек. Его надо брать. Только как Кустер — разве отпустит вас обоих сразу?

— Его предупредим заранее, пусть ищет замену. А контракты у меня и у Андрея Петровича истекают весной 1878 года.

— Требуйте, пусть ищет людей, только трудно найти сразу подходящий. А вечером я приду, будем толковать все вместе.

В этот вечер, в новом, построенном по предложению Кустера двухэтажном доме управляющего, в гостиной собрались все трое. Эта комната больше напоминала музей. На стенах — несколько пар красивых оленьих рогов; на полках — черепа морских зверей, чучела редких птиц. В специальных ящиках под стеклом богатые коллекции ярких жуков и бабочек. Гербарии.

Михаил Иванович рассадил гостей вокруг стола, положил бумагу, перья, поставил массивную чернильницу.

— Составим списки всего самого необходимого, что нам нужно подготовить. Впереди еще больше года, но время пролетит незаметно. И нужно ничего не пропустить.

Гек пыхнул трубкой:

— Да, все надо писать. Постепенно будем доставать, кто что может. Андрей Петрович, ты пиши.

— Я уже составил предварительный список самого необходимого инструмента и строительных материалов. Сейчас вам зачитаю, а вы добавите, если я что упустил, — Бабих откашлялся, развернул убористо исписанный лист: — Слушайте перечень, а количество проставим потом: топоры, пилы, молотки, стамески, долото. Кайлы, ломы, лопаты. Гвозди, кровельное железо, известь. Печные дверца, поддувала, колосники…

— Кузнечное оборудование: наковальню, щипцы, кувалду, молот, — добавил Михаил Иванович, предвидя необходимость в подковах, осях, ободьях для тележных колес, полозьев для саней.

— Чаны для китовый жир, пакля, смола, вар, — подсказал Гек.

Бабих записал и поднял голову:

— А оружие?

— О-о, это очень важно. Каждый должен доставать несколько берданка, винчестер, порох, пули, — Гек совсем окутался дымом.

Бабих недавно сильно простудился, покашливал, врач велел бросить курение совсем. Михаил Иванович дымил редко, в основном по вечерам. Сейчас он сосредоточенно раскуривал свою пенковую трубочку.

— Губернатор предупредил, что охранять нас некому, надо полагаться прежде всего на самих себя. Главная опасность — хунхузы. Мы ведь будем у них бельмом на глазу. Да и старые счеты — они ведь злопамятны.

— У меня сердце не на месте, — нахмурился Бабих. Наши старшинки Сунь и Ван еще в прошлом месяце отправились в Чифу, обещали написать через переводчика, а до сих пор никаких вестей!

— Черт, я забыл сообщить: позавчера во Владивостоке встретил нашего Чэня, и он рассказал: Сунь и Ван в ожидании парохода остановились в гостинице на Китайской улице, и там их разыскал кто-то из наших старых «дружков». Ван сумел улизнуть, а Суня нашли — на задворках гостиницы, задушенного полотенцем, — поведал Янковский. Бабих вздрогнул:

— Ах, сволочи! Догадались-таки, что эти батоу помогли вам их распознать. Ну, теперь и Ван не вернется…