Страница 103 из 106
Вообще было сегодня скучно и грустно. Чтобы рассеяться немного, ничего лучшего не придумал, как отправиться на баржу за дровами. Утопая там в снегу, надрываясь с пилой и с тяжелым возиком, — все вспоминал прошлогоднюю телятину, шампанское и песню «Лейся, да лейся!..» Своего рода «минувших дней очарованье».
Председатель Московского Совета Каменев и председатель Московского Совета проф. союзов Мельничанский обращаются к рабочим Москвы с призывом «напрячь все силы самих рабочих» по очистке ж.д. путей, потому что снежные заносы приостановили подвоз к Москве хлеба и топлива. Работают уже 5.000 красноармейцев и 5.000 мобилизованного «нетрудового элемента», и не справляются с этим «стихийным бедствием» (не позволяется теперь спрашивать, а то бы спросить: что бедственнее — снежная метель или то, что работают теперь не рабочие, а «нетрудовой элемент»).
Призыв составлен в энергичных тонах. Между прочим, сказано: «Иначе Москва останется совсем без хлеба, без дров, без света.»
А война с Деникиным каждый день приносит новые завоевания: взяты Бахмут, Екатеринослав, ст. Синельниково, ст. Дебальцево, Новомосковск. У Колчака взят Мариинск. Советская территория с каждым днем растет в длину и в ширину, а в Москве все голоднее, холоднее и темнее. (В Петербурге, впрочем, еще тяжелее, да живут же люди и там; пожалуй, можно и нам свыкнуться с худшим, чем переживавшееся в 1919 году, и будем без ропота отбывать житейскую повинность и в 1920 г., наперед зная, что он будет сплошь пренеприятным годом. И пускай! Чем хуже, тем лучше!) Но неужели кое-что вздорожает еще более, например, дрожжи, дошедшие до феноменальной цены: 16.000 за фунт!!! За пианино платят теперь 60 и более тысяч — это еще туда-сюда. Но чтобы пианино продать за 4 фунта дрожжей, это уж ни с чем несообразно. Кстати, насчет дрожжей: они будто бы потому достигли такой баснословной цены, что их усиленно требует «деревня», где разбогатевшее крестьянство соскучилось по пьяному делу и изо всех сил гонит «самогонку».
21 дек. 1919 г./З января 1920 г. Второй день оттепель. Выше нуля 2 градуса.
Взяты Юзовка и Царицын. Председатель Московского Совдепа Каменев ликующе объявляет своей пастве, что «Деникин, недавно угрожавший Туле, накануне полной гибели», а также о том, что «победы Красной армии принудили уже правительство Эстонии подписать перемирие с Советской Россией и обязаться разоружить остатки юденических банд».
Ллойд Джордж, однако, продолжает считать советское правительство менее значительным для Антанты, чем правительства Колчака и Деникина, и заявляет в английской Палате, что тогда только Антанта вступит с Россией в мирные переговоры, когда там тому или иному правительству удастся собрать Учредительное Собрание. Но тот же Л. Каменев уверяет московское население, что «Антанта должна будет склониться пред фактом несокрушимой мощи Красной армии, разбившей черный союз Юденича, Колчака и Деникина».
24 дек. 1919 г./6 января 1920 г. В прошлое воскресенье после обедни настоятель храма Гребенской Божьей Матери обратился к прихожанам со слезною просьбой принять личное участие в топке железной печки: «Дрова, — говорит, — есть, а топить некому.» И тут батюшка упрекнул нас в нашем показном благочестии: вы, де, ставите свечки и кладете поклоны, а когда храм холоден, сыр, запылен — вас нет, вы не хотите здесь проявить «трудовой повинности», и т. д. Одним словом, сказал правильно, что называется, не в бровь, а в глаз. В частности, каюсь, и в мой, — что я и доказал на деле, пойдя сегодня за всенощную к Прасковье Пятнице, где, надо полагать, есть не только дрова, но и истопники, потому что там поет хор под управлением Данилина и туда «публика» валом валит.
Пение сегодня до того было замечательно, что хотелось временами плакать, а местами — аплодировать. Погода опять установилась морозная.
Победы Красной армии продолжаются: взяты ст. Лихая, Гурьев, Ачинск и Мариуполь, и только на западе почему-то (и кому-то) отдали Двинск.
К празднику купили 8,5 ф. «маханины», и то потому, что «по знакомству» с одним татарином заполучили ее по 150 р. ф. При этом узнали, по крайней мере, что можно было купить за 1.500 р. зайца, за 2.200 курицу, окорок ветчины тысяч за 20 и т. п.
28 дек. 1919 г./10 января 1920 г. После праздничных антрактов вышли газеты и преподнесли читателям целый букет «громокипящих», «оглушительных» и «решительных» побед над Колчаком и Деникиным. «Вечерние Известия» по поводу их говорят, что «это не крах, это уже треск и грохот». Взяты Сарепта, Бердянск, Таганрог, Новочеркасск, Ворожба, Ростов н/Д. и Нахичевань. В Ростове на улицах шли, как сказано в сводках, «упорные, кровопролитные бои», и взято в плен 11.000 деникинцев. Деникин будто бы сошел со сцены и заменен, по одним сведениям, Романовским, по другим — Врангелем. Точно так же сообщают (но с оговоркою «по непроверенным сведениям») и про Колчака, что он заменен ген. Сахаровым, а сам попал под арест иркутским повстанцам. За последние дни у Колчака взято в плен 60.000 чел., и т. д.
Есть театральная заметка, что Качалов и Книппер («художественники») играют «в стане белых» и недавно гастролировали в Ростове.
М. Горев (Галкин тож) требует, чтобы снабжение восковыми свечами церквей было прекращено, ибо советским работникам не по карману покупать для домашних надобностей и для сверхурочных работ керосин по 400 р. за ф. и стеариновую свечу за 350–400 р. Но ведь «шилом моря не нагреешь», и восковой свечкой Москву не осветишь и не просветишь.
Бедная русская «свободная» церковь! Нет у нее ни дров, ни света, ни мощей. Товарищ Галкин (сам бывший священник) сущий малюта Скуратов для бывших своих собратий и «пасомых». И судьбе угодно было, чтобы он поселился в том же доме, что и я живу. Нечего сказать — приятное соседство!
31 дек. 1919 г./13 января 1920 г. Оттепель: 2° тепла, пасмурно и сыро.
Взяты Новомиргород и Мелитополь.
Клемансо в Палате сообщил, что, по уговору с Англией, вместо помощи плохо организованным антибольшевистским выступлениям самих русских, союзники решили поддерживать военные силы Чехословакии, Польши, Румынии и «быть может, Сербии» в их борьбе с советской Россией.
Вообще «беспокойства» продолжаются и у нас, и за нас, и против нас — и во Франции, и в Англии, и на всем, вероятно, земном шаре. А вот сто лет тому назад, т. е. в 1820 году, «беспокойство» было только в Испании. Так, по крайней мере, сообщает мне мой друг — «Христианский памятник», изд. 1840-го года. Там в хронологии замечательных событий о 1820 годе только и сказано: «беспокойство в Испании». И лаконично, и осторожно! А я вот болтаю, болтаю тут о всяких беспокойствах, все стараюсь и сам постигнуть, отчего они, да и потомству разъяснить. И глупо делаю: в одно время придут с каким-нибудь обыском, и заберут мое творение, и будут искать в нем контрреволюционные преступления, одним словом, создадут себе только лишнее «беспокойство», ибо в моем писании больше дневника, чем истории. Звоню только со своей колокольни, и звон мой неискусен, уныл, непризывен и неинтересен, и ненужен.
Через полчаса настанет и по старому стилю новый 1920 год (високосный). Благослови его Господи! А о минувшем что теперь сказать? Разве только то, о чем сейчас разговор был «промеж своих»: мясо 700 р. ф., яйца 130 р. шт., масло 2.200 р. ф., пара исподнего белья 4.000, и еще: «тьфу!»
О дневнике московского обывателя Н. П. Окунева
Несомненно, первыми дневниковыми записями были летописи, ведшиеся монашеской братией в монастырях, а на Руси — и патерики да четьи-минеи, в каковых подённо и помесячно описаны жития канонизированных и местных святых угодников. Этими документами пользуются в исследованиях о прошлом нашей родной земли, о событиях древних и лицах, в те поры живших. Да и простое чтение этих записей весьма поучительно, отрадно и достойно. Вот тому пример. 850 лет назад впервые в летописи упоминается Москва в связи с устроенным князем Георгием (Юрием) Владимировичем Долгоруким пированием в честь своих побед. Праздник рождения города нынче отмечают осенью, в сентябре. Между тем в летописи указывается вполне определенная и точная дата, а именно: 28 марта 1147 года. Выходит, по новому стилю праздник основания города приходится на середину апреля, а отнюдь не на сентябрь. Вот и польза летописных записей: они помогают уточнить действительную дату события. Впрочем, в данном случае, следуя пословице: «Москва не сразу строилась», вполне позволительно и передвинуть праздничную дату рождения города. Хотя логичнее было бы сдвигать на хронологически более раннее время, а не почти на полгода позднее, чем указывается в летописи. В подобном произволе есть что-то пренебрежительно-чиновничье, если это не результат простого невежества…