Страница 15 из 36
Мы прошли за Виктором по длинному коридору. Кабинет его, расположенный в углу здания, охраняли две стражницы — блондинка и брюнетка.
— Не соединяйте меня ни с кем, Эшли, — попросил он блондинку. Брюнетка последовала за нами в кабинет Виктора.
— Хотите кофе? — спросил он.
От кофе мы отказались. Секретарша № 2, вежливо улыбнувшись, удалилась.
— Ну хорошо, — сказал Виктор.
Он отвел нас в ту часть кабинета, где стояли четыре больших мягких кресла. Я опустился в одно из них, огляделся вокруг. Вдоль ближайшей ко мне стены тянулся гигантских размеров книжный шкаф. В углу, перед огромным окном с видом на Ист-Ривер, стоял массивный письменный стол Виктора.
Все уселись.
Паркер уже обрисовал Виктору картину в целом. Тем не менее адвокату захотелось слышать меня. Я рассказал ему все — насколько мог внятно и спокойно.
По ходу рассказа Виктор задал мне несколько вопросов. На первый взгляд он просто восполнял пробелы — проясняя моменты, о которых я либо высказался не слишком ясно, либо просто забыл упомянуть. Однако на деле он подвергал мой рассказ проверке. И похоже, его интересовали не столько мои ответы, сколько то, как я их даю. То есть вспоминаю ли я подробности или подтасовываю их.
— Вот из-за этого мы и оказались здесь, — закончил я.
Виктор несколько мгновений просматривал сделанные им заметки. Потом взглянул мне прямо в глаза:
— Так это вы убили Конрада Берча или не вы?
— Я только что сказал вам, что не убивал его, — не без вызова ответил я.
— Ну да, — отозвался Виктор. — Ваш рассказ говорит в пользу этой версии.
Тон его мне определенно не понравился.
— Да нет, все в порядке, — сказал он. — За вас говорил язык ваших жестов. Конрада Берча вы не убивали.
— Приятно, что мой адвокат мне верит, — пошутил я.
— Да, разумеется. Однако адвокатом вашим я не буду, — ответил он.
Я взглянул на Паркера — он выглядел не менее обескураженным, чем я.
Я всплеснул руками:
— Меня что же, никто представлять не хочет?
— Я о другом, я не буду основным вашим адвокатом, — сказал Виктор. — То есть в случае, если дело дойдет до процесса.
— Но почему? — спросил я.
— Потому, что я мужчина, вот почему.
Он хотел было объяснить мне, в чем дело, но тут встрял уже понявший все Паркер:
— Потому, что тебя будут судить за убийство мужчины, а ты, чтобы оправдаться, станешь валить все на женщину.
— Женщину, само существование которой мы пока доказать не можем, — добавил Виктор. — Обвинитель заполнит скамью присяжных симпатичными цыпочками и постарается, чтобы они хорошо видели сидящую в первом ряду убитую горем вдову. А значит, я там буду не к месту. Без моего присутствия, конечно, не обойдется. Однако что вам действительно требуется, так это хорошая пара буферов.
— И чем они будут красивее, тем лучше, — произнес чей-то голос.
Мы все обернулись. Она стояла у двери — в белой блузке и черной юбке до колен — и уверенно улыбалась. Я наконец увидел своего основного адвоката.
— Упомяни о дьяволе, и он тут как тут, — сказал Виктор, пока она шагала в нашу сторону. Мы встали, все трое.
— Нет, Виктор, дьявол у нас ты, — сказала она. И, повернувшись сначала к Паркеру, протянула ему руку. — Терри Гарретт.
— Паркер Мэтис, — сказал он. Последовало рукопожатие.
Затем она повернулась ко мне. Однако руки не протянула, а просто оглядела меня с головы до ног.
— Хорошо. Вы привлекательны, — сообщила она. — Возможно, заполненная симпатичными цыпочками скамья присяжных нам все же не повредит.
Паркер бросил взгляд на Виктора. Заполненная симпатичными цыпочками скамья присяжных? Это была его фраза.
— Я ошибаюсь или у здешних стен имеются уши? — осведомился Паркер.
Виктор пожал плечами:
— Простите. Дело лишь в том, что оказавшийся в трудной ситуации мужчина говорит в присутствии женщины с большей сдержанностью. А с учетом положения Дэвида, мне не хотелось, чтобы нам пришлось фильтровать то, что мы услышим. Как не хотелось и заставлять его дважды повторять один и тот же рассказ. — И Виктор указал на микрофон, стоявший на столике у стены. — Благодаря этому Терри не придется нас догонять.
— Терри — последнее наше приобретение, — сообщил Виктор. — Перешла к нам из лос-анджелесской фирмы «Вейсс, Стоун и Уилкокс».
— Прекрасная фирма, — сказал Паркер.
— О да, Вейсс со мной до сих пор разговаривать не желает, — сказал Виктор.
Терри улыбнулась:
— Виктору нравится думать, будто он меня умыкнул. На самом же деле я всегда мечтала о Восточном побережье.
— И была второй в своем выпуске юридического факультета Гарварда, — добавил Виктор.
— Верно, однако все, что интересовало мою мать, так это кто оказался первым, — сказала Терри.
— Похоже, мать у нас с вами была одна, — сказал Паркер.
Терри рассмеялась. Паркер тоже. Виктор, с некоторым запозданием, позволил себе улыбнуться. Я смотрел на них с выражением, говорившим: «Не хочется мешать вашему веселью, но меня сегодня должны посадить под арест!» Все трое это заметили, и мы быстро вернулись к делу. Собственно говоря, меня это «мы» не включало. Я словно послал им мяч, и теперь они гоняли его по полю, изобретая новые подходы и возможности. К примеру, имеются ли в моем доме камеры слежения, позволяющие регистрировать, как и когда я прихожу и ухожу — и с кем? Если имеются, где и как долго хранятся записи?
Я подбросил им еще одну идею — отыскать таксиста, который отвез меня в ту ночь к особняку. Он наверняка помнит парня, заплатившего ему по пять долларов за каждый проезд на красный свет.
— Боюсь, в качестве алиби это не подойдет, — сказала Терри.
Причина состояла в том, что в спальне Конрада Берча были открыты все окна. Ночь стояла холодная, тело сильно охладилось, и потому оценить время смерти можно было лишь с точностью до нескольких часов. А это давало мне кучу времени на то, чтобы убить Берча, съездить домой, а после вернуться назад на такси — под предлогом помощи пациентке.
В конечном итоге тройка юристов перешла от связанных с делом фактов к обсуждению стратегии, которой нужно будет придерживаться весь остаток этого дня.
— Пора, — наконец сказал Виктор.
— Да, верно, — согласился Паркер и повернулся ко мне: — Ты готов?
— Куда уж готовее, — ответил я.
Все встали.
— Ну хорошо, — сказал Виктор, подходя ко мне. — Пойдемте, сдадим вас в арестанты.
ЧАСТЬ III
7
По-моему, вопрос этот лучше всего сформулировали в одной из своих песен Дэвид Бирн и его группа «Токинг хэдс»: «Как я сюда попал?»
«Сюда», то есть в Верховный суд Нью-Йорка, а точнее, в кресло за столом защиты. Справа от меня сидела Терри Гарретт, слева — Виктор Гласс. Этакий адвокатский сандвич, в котором мне досталась роль куска ветчины.
Но первым делом вопрос: «Как я сюда попал?»
Со времени первой нашей встречи в офисе Виктора Гласса прошло семь месяцев. Семь месяцев моего знакомства с Терри Гарретт. И все они были посвящены прохождению ускоренного курса американского законодательства.
Урок первый: опасайтесь бесплатного медицинского обслуживания.
В тот день мы перебрались из просторного офиса Виктора в тесную комнату для допросов Двенадцатого участка.
Две представленные там команды были равны по численному составу. По одну сторону стола сидели детективы Трентино и Лопес. Им составлял компанию помощник окружного прокурора Гленн Хеммерсон — худой сорокалетний мужчина с темными глазами, большими ушами и стрижкой, наводившей на мысль, что либо сам он, либо его парикмахер проходил армейскую службу.
По другую сторону стола расположилась моя команда: Паркер, Терри и Виктор. Три с половиной, три с половиной и четыре сотни в час соответственно. Паркер несколько облегчил мое финансовое бремя, предоставив мне на правах лучшего друга скидку — ровно сто процентов. К тому же он отдал меня в очень умелые руки.