Страница 22 из 25
— Устроит, — сказал Лесли.
— Вы ведь не простой полицейский?
— Сержант уголовной полиции. Кого вы здесь ищете?
— У меня ничего криминального, — сказал Савин. — Недавно в одной из лабораторий темпоральной физики произошла очередная катастрофа — к счастью, без жертв. Это четвертая за год. В конце концов, такое случается особенно часто, когда научная дисциплина насчитывает всего несколько лет от роду, и поиски ведутся методами проб и ошибок…
— Темпоральная физика — это та, что занимается проникновением в четвертое измерение?
— Да, — сказал Савин. — Так вот, начальник лаборатории оставил странное письмо — смесь глубокого пессимизма, разочарованности и неверия в будущее. И сбежал — сначала мы не знали куда, потом донеслись слухи, что он где-то здесь, в Шотландии. У следственных органов нет и не было никаких оснований его искать. Зато у меня были основания — последнее время я занимался Т-физикой.
— Как его фамилия?
— Гралев.
— Тот самый? — с интересом спросил Лесли.
— Тот самый, — сказал Савин. — Основоположник, лауреат Нобелевской премии и все такое прочее. Вы знаете его в лицо?
— Помню только, что он — с бородой.
— Вот фото.
— Ну-ка… — Лесли присмотрелся и вдруг воскликнул: — Кон, это же Гролл, турист из Лондона! Он здесь снимает комнату. Может быть, ошибка?
— Он великолепно владеет английским, — сказал Савин. — Так что вполне мог выдать себя за англичанина.
— Вот как… — В голосе Лесли послышалось разочарование — видимо, Савин не оправдал его надежд. — И все? Больше вы ничего не можете сообщить?
— Все, что имею, — развел руками Савин.
— В самом деле, Кон? Неужели мне придется колоть вас как банального воришку?
Его глаза были насмешливыми и жесткими. Разочарование и равнодушие оказались притворными, и Савин понял, что сержант переиграл его, что придется раскрыться до конца…
— Вы думаете, что у меня имеется еще что-то? — спросил он скорее утверждающе.
— Думаю, — сказал Лесли. — Когда я упомянул о Мак-Тиге, у вас на лице не мелькнуло и тени удивления, хотя так естественно было бы спросить: “А кто это — Мак-Тиг?” Вы этого не спросили. А минутой позже упомянули о нем как о моем предшественнике. Вы его знали, знали, чем он здесь занимается. Меж тем в этой части Шотландии вы никогда прежде не бывали, а Мак-Тиг за последние десять лет ни разу не выезжал за пределы графства — домосед был и нелюдим. Откуда же вы его знаете? Вы жили в разных плоскостях, Кон. Снова фантастическое совпадение?
— Если хотите, да, — сказал Савин. — Фантастическое совпадение в том, что в этой части Шотландии, в этом городке оказались и Гралев, которого я ищу, и Мак-Тиг, который написал мне письмо.
— Оно у вас с собой?
— Вот.
Савин помнил письмо почти наизусть, знал, что сейчас читает сержант.
“Уважаемый мистер Савин! Я смотрел все ваши фильмы и решил, что обратиться следует именно к вам, как к наиболее подходящему человеку. Дело в том, что в нашем городке происходят донельзя странные и загадочные события, настолько странные, что меня могут объявить сумасшедшим, расскажи я об этом кому-нибудь постороннему. Вы, я думаю, не посторонний — вы давно занимаетесь загадками и тайнами. Я гарантирую, что мои сведения позволят вам создать фильм, превосходящий все ваши прежние. Очень прошу, больше того — умоляю вас приехать. Я не могу долее оставаться единственным хозяином тайны, но и не решаюсь предпринимать какие-либо шаги, прежде всего потому, что человеку в моем возрасте трудно предпринять действия, которые на моем месте обязательно бы предпринял какой-нибудь юнец. Но и устраняться я не вправе. Я надеюсь, что ваш приезд положит конец неопределенности”.
— Вот так, — сказал Савин, когда сержант положил письмо на стол. — К письму прилагалась медицинская карта — за неделю до его отправки Мак-Тиг ездил в Баллахулиш, в тамошнюю психоневрологическую клинику, и потребовал скрупулезного обследования, которое показало, что он полностью нормален. Прилагался и чек — стоимость билета в оба конца.
— И что же вы?
— Сначала не обратил особого внимания, честно говоря, — сказал Савин. — Глобовидение получает массу подобных писем, и в девяноста случаях из ста дело либо оказывается высосанным из пальца, либо не представляет никакого интереса. Потом я задумался — знаете, крайне редко прилагают медицинские карты и еще реже оплачивают проезд… И все равно я хотел вернуть чек и переслать письмо в наше отделение в Глазго, но тут Гралев улетел в Шотландию, и я решил все же заглянуть попутно к Мак-Тигу. Вот теперь у меня действительно все.
— Очень интересно, — глухо сказал Лесли.
— Что же все-таки с Мак-Тигом? Вы уже дважды упомянули о нем в прошедшем времени. И вы представляете не просто полицию, а полицию уголовную, вас направили сюда из Эдинбурга…
— Мак-Тиг убит, — кривя губы, сказал Лесли. — Пять дней назад. Тело найдено милях в десяти от городка.
— Уголовщина?
— Если бы! — Лесли соскочил со стола, достал пачку фотографий и бросил Савину. — Во время путча в Санта-Кроче вы насмотрелись всякого, и нервы, думаю, у вас крепкие.
— Но это… Это… — Савин не узнал своего голоса в этом сиплом хрипе. Он кое-как сложил фотографии в стопку и положил ее на стол изображением вниз.
— Вот так. Это зверь, Кон. По мнению экспертов, так изувечить человека может только хищный зверь… которому просто неоткуда взяться в стране-острове, где даже волков извели начисто лет двести назад…
— Но следы-то? — поднял на него глаза Савин.
— Не было там следов, Кон, земля — почти сплошной камень. Труп в двадцати метрах от воды, вот здесь. — От ткнул пальцем в карту. — Одежда сухая, так что исключаем ненароком заплывшую в залив акулу. Летающее чудище? Да откуда ему взяться в первой половине двадцать первого века, в стране без белых пятен? С Марса, что ли, прилетело? Так ведь нет там жизни… Молчите?
Савин молчал — сейчас он вновь был мальчишкой, бежавшим темным осенним утром в школу. Безлюдная улочка залита туманом, в котором прячутся мохнатые страхи, и Кто-то крадется следом на мягких лапах…
— Теперь, надеюсь, вы понимаете мое состояние и положение, в котором я нахожусь? — спросил Лесли. — Зверь, которого по всем божеским и человеческим законам не должно быть. Труп, которого не должно было быть. И тут еще вы… Спасибо вам, разумеется, за письмо, но ведь ничего оно не объясняет — сплошные недомолвки, еще больше запутывает…
— Роб, вам не нужен добровольный помощник? — спросил Савин с надеждой. — Я не за приключениями гонюсь, я…
— Ну да, у вас — работа… А что, собственно, вы собираетесь делать? В чем мне помогать? Сидеть со мной рядом, чтобы мне не было скучно бессмысленно пялиться в окно? Выставить вас отсюда я не имею права, посадить до раскрытия дела — тем более… — Он задумчиво прикусил губу. — Вы умеете стрелять?
— И довольно неплохо, — пожал плечами Савин.
— Пишите расписку. Номер оружия, номер вашего паспорта. — Лесли положил на стол черный пистолет.
— А вы не нарушаете, никаких правил? Не нагорит? — спросил Савин.
— Самое смешное — нет, — бледно улыбнулся Лесли. — Сейчас я вам еще и временное удостоверение выпишу. Видите ли, в особых случаях закон позволяет полиции временно привлекать в помощь себе так называемых “специальных констеблей” из числа благонамеренных граждан. И даже вооружать их. Закону лет двести, и о нем крепко забыли, но и отменять его никто не отменял, — мы с вами находимся в стране стойких традиций… Выставить вас я отсюда не могу, так что хотя бы вооружу, не преступая закон, — для очистки совести…
— Но что мне может угрожать?
— Господи, да хотя бы то, что убило Мак-Тига! Чем бы или кем бы оно ни было, оно способно убивать…
— Послушайте, почему бы не установить там автоматические кинокамеры вроде тех, которые применяют биологи? Я в таких вещах немного разбираюсь…
— Об этом думали, — сказал Лесли. — Но датчики камер начинают съемку при появлении любого живого существа, обладающего тепловым излучением, а там часто бывают рыбаки, в тех местах бродят лошади. Кстати, это запутывает дело. Мы обыскивали берег, на десятке квадратных миль копошились оперативники. Там негде спрятаться — нет никаких пещер, нет леса. Обитай там гипотетический хищник — непременно пострадали бы рыбаки или лошади. Но получается, что никого там нет…