Сивилла

   После паузы, во время которой доктор Уилбур подавляла недоверие, она спросила:

   – А ваши родители не переживают по поводу того, что вас нет с ними?

   – Вовсе нет, доктор, – уверенно ответила Вики. – Они знают, что я нахожусь здесь для того, чтобы помогать. Через некоторое время они приедут за мной, и я отправлюсь с ними. Тогда мы все опять воссоединимся. Они непохожи на некоторых других родителей. Они всегда выполняют свои обещания.

   – Вам очень повезло, – заметила доктор.

   – О да, – подтвердила Вики. – Было бы ужасно иметь неподходящих родителей. Просто ужасно.

   – Понятно, – согласилась доктор.

   – Возможно, моя семья приедет сюда, – сказала Вики.

   – Да, понимаю, – повторила доктор.

   Вики придвинулась к доктору Уилбур и озабоченно призналась:

   – Но на самом деле, доктор, я пришла сюда поговорить о Сивилле. Просто ужасно, что она постоянно волнуется. Она плохо питается, не позволяет себе никаких развлечений и вообще воспринимает жизнь излишне серьезно. Чуть поменьше самоограничений и чуть побольше удовольствий пошли бы на пользу ее здоровью. – Вики сделала паузу, а потом задумчиво добавила: – Есть и еще кое-что, доктор. Кое-что глубоко внутри.

   – Как вы полагаете, Вики, что это?

   – Не могу сказать точно. Видите ли, это началось до моего прихода.

   – А когда вы пришли?

   – Сивилла тогда была маленькой девочкой.

   – Понятно. – Доктор помолчала, а потом спросила: – Вы знали миссис Дорсетт?

   Вики вдруг насторожилась, замкнулась.

   – Она была матерью Сивиллы, – пояснила она. – Я жила с Дорсеттами много лет. Да, я знала миссис Дорсетт.

   – А Пегги вы знаете? – спросила доктор.

   – Конечно, – ответила Вики.

   – Расскажите мне про Пегги.

   – Вы хотите, чтобы я рассказала вам про Пегги? – переспросила Вики. – Вы имеете в виду Пегги Лу? Может быть, вы хотите заодно послушать и про Пегги Энн?

   – Пегги… кто?

   – Это глупо с моей стороны, – извиняющимся тоном сказала Вики. – Я совсем забыла, что вы знакомы только с Пегги Лу. Существуют две Пегги.

   – Две Пегги?

   Доктору вновь пришлось бороться с чувством изумления. Но почему, собственно говоря, наличие четвертой личности должно поразить ее? Раз уж ей довелось столкнуться с множеством «я», после этого удивляться уже было нечему.

   – Пегги Энн явится как-нибудь на днях, – предсказала Вики. – Вы с ней познакомитесь. Я уверена, она вам понравится.

   – Я тоже в этом уверена.

   – Они делают все вместе, эта парочка – Пегги Лу и Пегги Энн.

   – А чем они различаются?

   – Мне кажется, то, что вызывает у Пегги Лу гнев, у Пегги Энн вызывает страх. Но у обеих характер боевой. Когда Пегги Лу решает что-нибудь сделать, она идет напролом. Видите ли, Пегги Энн может делать то же самое. Но она более тактична.

   – Понимаю.

   – Обе они стремятся изменить ситуацию, – заключила Вики. – И больше всего они желали бы изменить Сивиллу.

   – Очень интересно, – заметила доктор. – Вот что, Вики, скажите-ка мне, была ли миссис Дорсетт матерью Пегги Лу?

   – Ну конечно, – ответила Вики.

   – Но Пегги Лу утверждает, что мать Сивиллы – не ее мать.

   – О, понимаю, – беззаботно кивнула Вики. – Вы знаете, такова уж Пегги Лу. – Лукаво улыбнувшись, Вики добавила: – Миссис Дорсетт была матерью Пегги Лу, но Пегги Лу об этом не знает.

   – А как насчет Пегги Энн? – спросила доктор.

   – Миссис Дорсетт была матерью Пегги Энн, но Пегги Энн об этом тоже не знает.

   – Ясно, – сказала доктор. – Все это очень любопытно.

   – Да, конечно, – согласилась Вики. – Но таково их душевное состояние. Возможно, вы сумеете помочь им.

   Наступила тишина, которую доктор в конце концов нарушила, спросив:

   – Вики, а вы с Пегги Лу похожи?

   Лицо Вики потемнело от разочарования.

   – Разве вы сами не можете оценить?

   – Не могу, – сманеврировала доктор, – потому что никогда не видела вас вместе.

   Вики встала с кушетки и прошла к столу, двигаясь быстро и грациозно.

   – Вы не возражаете, если я воспользуюсь этим? – спросила она, вернувшись с пачкой рецептов.

   – Пожалуйста.

   Доктор наблюдала, как Вики садится на кушетку, достает из сумочки карандаш и начинает делать наброски на обратной стороне рецепта.

   – Вот две головы, – через некоторое время сказала Вики. – Вот эта, с белокурыми кудряшками, я. Если бы у меня были цветные мелки, я передала бы цвет волос. Вот Пегги Лу. Ее волосы черного цвета. Но тут дело не в цвете. Пегги Лу не любит лишних забот. Она носит прямые волосы, примерно такие.

   Вики указала на рисунок, на котором была изображена Пегги Лу с голландской стрижкой.

   – Вот видите, – с триумфом заявила Вики, – как мы отличаемся друг от друга.

   Доктор кивнула и спросила:

   – А Пегги Энн?

   – Ее и рисовать не стоит, – отмахнулась Вики. – Портрет Пегги Лу не отличался бы от портрета Пегги Энн. Они очень похожи. Вы увидите.

   – Вы очень хорошо рисуете, – заметила доктор. – Вы работаете и красками?

   – О да, – ответила Вики. – Но Сивилла пишет лучше, чем я. Моя сильная сторона – это люди. Мне они нравятся, и я знаю, как с ними обходиться. Я не боюсь их, потому что мои мать и отец всегда были очень добры ко мне. Я люблю разговаривать с людьми и выслушивать их. Особенно мне нравятся люди, с которыми можно поговорить о музыке, живописи и книгах. Думаю, что большинство моих дружеских связей проистекает из взаимного интереса к этим предметам. Я люблю читать романы. Кстати, вы читали «Черепаху и зайца»?

   – Нет, не читала.

   – Ах, прочитайте! – воскликнула Вики, взяв тон легкой светской беседы. – Я закончила его вчера поздно вечером. Это новый роман Элизабет Дженкинс. Можно назвать его приглушенным романом о необычайно бестолковом любовном треугольнике. Роковая женщина в нем – старая дева средних лет в толстом грубошерстном твидовом костюме. Она неспешно проезжает по всему роману в «роллс-ройсе».

   – Ну что ж, я последую вашей рекомендации, – сказала доктор Уилбур.

   – Надеюсь, вы получите такое же удовольствие, какое получила я. Я действительно его получила. Видимо, потому, что я на короткой ноге с людьми из высшего света. Я с удовольствием общаюсь с ними и в жизни, и в книгах. Подозреваю, что тут играет роль мое происхождение. Но я не считаю себя снобом. У меня просто рафинированный вкус, который мне привили в семье. И почему бы не наслаждаться тем лучшим, что есть в жизни?

   Тон Вики стал более серьезным, да и сама она казалась задумчивой, когда продолжила:

   – Жизнь причиняет столько боли, что человеку нужен катарсис. Я не имею в виду бегство. В книги из жизни не убежишь. Напротив, они помогают более полно познать себя. Mon Dieu, я так рада, что у меня есть книги. Когда я оказываюсь в ситуации, в которой предпочла бы не быть, – ввиду своеобразных обстоятельств моей жизни, – у меня есть этот выход. Вы можете счесть меня très supérieure [4],но на самом деле это не так; я всего-навсего такая, какая есть, и живу так, как мне нравится.

   Вздохнув, Вики заметила:

 – Знаете, доктор, мне бы хотелось, чтобы Сивилла могла наслаждаться жизнью так, как наслаждаюсь я. Я люблю ходить на концерты и в художественные галереи. Она тоже это делает, но не так часто. Отсюда я пойду в Метрополитен-музей. Я упоминала о том, что во время ланча у меня назначена встреча с подругой. Это Мэриен Ладлов. Мы собираемся съесть ланч в ресторане «Фаунтин» в Метрополитен. Потом мы пойдем смотреть экспозицию. На все у нас не хватит времени. Но мы особенно хотим посмотреть собрание рисунков и гравюр под названием «Мир становится изображением». Для Мэриен культура – все равно что воздух. И она безупречно воспитана. Выросла в хорошем семействе из Ист-Сайда. У них много слуг, на лето они уезжают в Саутгемптон, и так далее.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.