Боевой устав Гоблина

– Какими судьбами в Хенде? – продолжал орать вождь, одновременно жуя.

– Может быть, стоит убавить звук? – спросил я, показывая на шар.

– Выемка громкости расколота, – отозвался гоблин. – Проклятые дети! Ничего оставить нельзя.

Он раздраженно потыкал пальцем в основание шара. После десятка попыток шар наконец умолк, и стало слышно, как задние ряды любопытствующих возбужденно переговариваются. Вождь свирепо взглянул на племя. Тотчас повисла напряженная тишина.

– Ну? Отвечай, белая обезьяна!

– Проводим сверку реальных геодезических данных с имеющимися, – сказал я. Звучало это глупо и чересчур по-земному, но ничего вразумительного придумать я не успел. – Сейчас направляемся в место расположения основной группировки «небесных повязок».

– Зачем оружие? – резонно поинтересовался вождь, отставив ополовиненную миску. – Где теодолиты? Где карты?

«Черт, он что, Сорбонну оканчивал?» – Я лихорадочно размышлял, что бы еще соврать, да так, чтобы не пасть окончательно в глазах гоблинов. Мало того, что нас принимают за врагов, пособников западного клана, так еще и уличат во лжи. Но не говорить же правду! Тогда о задании уж точно можно забыть.

– На дорогах страны опасно. Оборудование утонуло при переправе через Луфу, а карта имеется. Мы не причиним вашим людям никакого вреда. Прошу разрешить нам двигаться дальше на запад.

И без того широкое, раздувшееся на отменных харчах лицо гоблина расплылось в улыбке.

– Они не причинят нам вреда! – крикнул он, взмахнув руками и словно подавая знак соплеменникам. Те грохнули от смеха, причем хохотали даже дети – их тонкое повизгивание особенно задевало мое самолюбие.

– Может, все-таки перестреляешь их? – вполголоса предложил Зак. – У тебя же остался поясной жезл. Покажи им, кто тут главный! Начни с вождя.

– Пошел к черту, убийца. Ты разве не смеешься над удачными шутками?

И я скрепя сердце поддержал начинание вождя, улыбнувшись и даже хлопнув в ладоши. Мой жест подхватили, и в следующую секунду от грома аплодисментов затряслась крыша дома.

Вождь тотчас поднял руку и восстановил тишину. Он был неглупым мужиком и разбирался, кажется, не только в геодезии, но и в архитектуре.

– Мы отпустим вас, – сказал он и одним взглядом остановил разочарованный ропот соплеменников. Мне показалось, что позади кто-то крикнул: «А как же свежее мясо?» – У нас нет врагов, кроме грязных киафу. Остальные жители Даггоша и гости Нового Шагорана могут не опасаться гнева таха. Конечно, молчаливый орк рядом с тобой, белая обезьяна, должен будет доказать, что он не киафу. Это будет трудно. Но ведь для настоящих геодезистов не существует трудностей, верно? Этот геодезист должен пройти испытание. Заодно и повеселимся на славу. Пока же познакомимся.

Дождавшись наших ответов, он сказал:

– Меня зовут Гушшах-Бижи, что на языке эльфов значит Потрясающий Пальмы. Если успешно пройдете испытания, вы узнаете имена и остальных моих подданных, – обнадежил он.

Первым делом нас все-таки обыскали и отняли вещмешки. В углу хижины образовалась порядочная куча инвентаря и боеприпасов, в которой вождь никому не позволил копаться. Гоблинские воины, но особенно я и Зак, с болью следили за тем, как в сундуке Гушшаха-Бижи исчезают водостойкие спички, ножи, эльфийский шнур, брикет сухого спирта, самые лучшие консервы и прочие припасы. У Зака нашли и кусок кожи гомункулуса. Однако вождь, которому сыскарь передал находку, со смехом заявил, что это плохой чехол для банана, потому что с дыркою, да к тому же детского размера, и швырнул обратно.

Тучная жена вождя суетилась тут же, стараясь урвать что-нибудь и себе, но Потрясающий Пальмы не дал спутнице жизни даже одного жалкого кристаллика для карманного жезла. Сунул ей спичку и прогнал с гневным криком. Дочь вождя вела себя скромнее и потребовала только блестящую упаковку с таблетками обеззараживателя.

– Наркотик? – заинтересованно спросил Гушшах-Бижи.

– Нет, конечно, – удивился я, и вождь тут же отдал пачку молодой гоблинше. – Только если мы будем пить воду без этих таблеток, нам грозит отравление.

Но Потрясающий Пальмы лишь отмахнулся.

– Я пока не отравился, мой народ не отравился, значит, и с вами ничего не случится, – заверил он. – Касаш – чистая река. Геодезисты тут редко бывают, некому загадить.

К счастью, оружие и боеприпасы он трогать не стал. Лишь повертел в руках жезлы, понюхал и выдал:

– Грязная магия!

– Мы только позавчера их чистили, – возмутился я.

Но вождь не прислушался к моему мнению, и это было к лучшему. Разворошив припасы, он приказал гоблину из охраны свалить все «лишнее» в соломенный сундук и прикрутил крышку звериным сухожилием. В сундук угодили и наши камуфляжные рубашки. Потрясающий Пальмы рассудил, что геодезистам следует загорать. Правда, кепки он нам доброжелательно оставил, хотя многие воины таха завистливо косились на красивые головные уборы.

– Все готово для первого тура? – спросил вождь у важного подданного.

Тот подобострастно кивнул, и нас вывели на воздух, где продолжала шумно веселиться толпа поселян. Похоже, девушкам понравились сильные и высокие пришельцы, и они старались привлечь наше внимание самыми откровенными жестами и позами. Видимо, многие мужчины племени ушли на войну с киафу, и этим красавицам не хватало ласки.

– Пиф-паф – нет! – сообщила одна из них, коснувшись меня бедром и грудью. – Секс – да!

Но тут ее оттеснила другая с аналогичными лозунгами, и у меня поплыло перед глазами. В военной части с девушками напряг, и каждая из них, пускай даже волосатая с ног до головы, способна разжечь в сердце солдата нешуточный пожар. А когда их сразу десять? Тут у самого стойкого миротворца может случиться тепловой удар. Даже верность Эльзе стала казаться мне чем-то необязательным.

– Ты только посмотри на эту пышку! – Зак толкнул меня локтем и показал кивком головы на пухлую гоблиншу с мощной грудью, которая подавила подруг массой и завладела вниманием воина. – Как раз в моем вкусе.

– Соберись! – приказал я. – Не смей расклеиваться! Тебе предстоит серьезное испытание. Эй, Потрясающий Пальмы!

Вождь, совещавшийся с кем-то поблизости, повернул к нам торжественное лицо.

– Ну? Что ты хочешь сказать мне, белая обезьяна Федор?

– Я хочу спросить. Если я точно не киафу, может, прикажешь своим храбрым воинам отпустить меня? Обещаю никого не калечить и смиренно принять результаты испытания. Потому что я уверен, что мой соратник – военный геодезист родом из земной Америки. А никакой не киафу.

– Америка – это плохо, – подумав, сообщил Гушшах-Бижи. – Почти так же плохо, как киафу. Я знаю. В старину, когда путь между мирами людей и народа гоблинов был открыт, американцы угнетали нашего брата на своих делянках. Значит, тебя тоже угнетали, полосатая обезьяна Зак?

– Еще как, – охотно согласился тот. – Но я бежал из плена и прибыл на Новый Шагоран, чтобы нести твоим людям мир и согласие. Мир Даггошу! Долой киафу!

– Что ты несешь? – прошептал я по-английски. – Ты что, батрачил на плантациях белых?

– Ты становишься похож на Потрясающего Пальмы. Что, уже пошутить нельзя? По-моему, он именно это и хотел услышать.

Действительно, физиономия вождя разгладилась, но снимать обвинение с Зака он не спешил. Видимо, развлечение ценилось им гораздо выше, чем слова чужака, тем более не подкрепленные делом.

– Подумав, я решил, что ты останешься здесь, друг гоблинов Федор, – отвечая на мой вопрос, сказал вождь. – Какой же ты товарищ, если готов бросить Зака в опасности?

Тут деревенская площадь как-то вдруг расчистилась, и мы с Заком оказались в одиночестве, в десяти метрах от пресловутого столба, на котором отдельные несознательные гоблины хотели бы нас зажарить. Потрясающий Пальмы опять оживил хрустальный шар, и поляну огласили бодрые звуки эльфоязычного хита с откровенно этническими мотивами. Некоторые селяне даже подхватили песню, как будто слышали ее не впервые.