Черные реки сердца

Гарри прошел еще пару шагов, прежде чем понял, что мужчина обращался к нему. Он остановился, повернулся, потом, очнувшись от своего гипноза, спросил:

– Простите?

Незнакомец был высоким темнокожим мужчиной лет тридцати. Тощий, как четырнадцатилетний подросток, но его сдержанные манеры напоминали старика, который слишком много пережил и слишком много страдал. На нем были черные легкие брюки, черная водолазка и черный пиджак. Казалось, что он хочет выглядеть зловещим. Но, если он к этому стремился, его подводили огромные очки с очень толстыми стеклами, неестественная худоба и сильный глубокий голос.

Голос был бархатным и приятным.

– Я могу вам подбросить кое-что, о чем стоит подумать, – снова повторил он. И потом добавил, не дождавшись ответа: – То, что случилось с вами, не может случиться с сенатором Соединенных Штатов.

Улица была странно тихой для такого района. Почудилось, что и солнечный свет стал не таким, каким был несколько секунд назад. Блестящие зайчики, которые играли на полированной поверхности «Тойоты», показались Гарри неестественными.

– Многие люди не подозревают, – продолжал незнакомец, – но в течение десятилетий политики освобождали настоящих и будущих членов Конгресса США от подчинения большинству законов, которые они принимают. Например, конфискация имущества. Если копы застукают сенатора, когда он в своем «Кадиллаке» будет торговать кокаином на школьном дворе, его машину нельзя будет у него забрать, как это сделали с вашим домом. – Гарри решил, что он настолько хорошо загипнотизировал себя, что этот человек в черном был просто видением. – Вы можете судить его за торговлю наркотиками и даже признать его виновным, однако коллеги просто отругают его и выведут из состава Конгресса, постаравшись в то же время вообще не допустить суда. Но в любом случае у него не заберут имущество за то, что он торговал наркотиками или совершил еще хоть двести преступлений.

– Кто вы? – спросил Гарри.

Не обращая внимания на вопрос, незнакомец продолжил своим мягким тихим голосом:

– Политики не платят налоги по социальному страхованию. У них имеется свой собственный пенсионный фонд. Им не нужно брать из этого фонда деньги, чтобы финансировать другие программы, как это случается с вашим фондом социального страхования. Их пенсии никогда не пострадают.

Гарри боязливо осмотрелся, нет ли здесь других машин или людей, которые сопровождали этого человека и теперь наблюдают за ними. Хотя незнакомец не казался ему угрожающим, сама ситуация представлялась неприятной и зловещей. Он почувствовал, что рискует попасть в ловушку, цель которой толкнуть его на какое-нибудь неразумное и ненужное заявление, после чего его можно будет арестовать, судить и посадить в тюрьму.

Это был ничем не обоснованный страх. Еще никто не отменял свободу слова. Нигде больше в мире люди не могли так открыто и честно высказывать свое мнение, как в его стране. То, что с ним случилось, видимо, спровоцировало у него приступ паранойи, с которой ему еще предстояло бороться.

Но, думая так, он все равно боялся что-либо сказать.

Незнакомец говорил:

– Они освободили себя от налогов на развитие здравоохранения, но они собираются навязать их вам. И когда-нибудь вам придется ждать долгие месяцы, чтобы удалить желчный пузырь. Но зато их обслужат по первому требованию. Иногда мы разрешаем самым жадным и завистливым людям управлять нами.

Гарри собрался с силами, чтобы заговорить. Но он лишь смог повторить свой вопрос, чуть многословнее:

– Кто вы и что от меня хотите?

– Я только хочу вам сказать то, о чем вам следует подумать до нашей следующей встречи, – ответил ему человек в черном. Потом он отвернулся и захлопнул капот «Тойоты».

Гарри, глядя в его спину, расхрабрился, сошел с тротуара и схватил его за руку:

– Послушайте...

– Мне нужно ехать, – сказал человек. – Мне кажется, что за нами никто не следит. Но всегда есть один шанс на тысячу. При новейшей технологии вы не можете быть уверены на все сто процентов в отсутствии слежки. Пока вы выглядели человеком, который, увидев, что у водителя какие-то сложности с машиной, подошел и предложил свою помощь. Но, если мы останемся здесь и будем продолжать разговор, тот, кто, возможно, за нами наблюдает, может приблизиться к нам и включить направленные микрофоны. – Он подошел к дверце «Тойоты». – Будьте терпеливы, мистер Дескоте. Просто плывите по течению, плывите по волнам и вы все узнаете.

– Какие волны?

Открыв дверцу, загадочный незнакомец улыбнулся в первый раз.

– Ну-у-у, мне кажется... микроволны, волны света, волны будущего.

Он сел в машину, включил мотор и уехал, оставив Гарри в угнетенном состоянии.

Микроволны. Световые волны. Волны будущего.

Какого черта, что случилось?

Гарри Дескоте повернулся вокруг своей оси и внимательно огляделся. Все было на месте. Небо и земля. Дома и деревья. Газоны и тротуары. Солнечный свет и тени. Но в ткань дня вплелись нити тайны, которых раньше не было. Они темнели и переливались.

Гарри пошел дальше. Но теперь он время от времени оглядывался через плечо.

Рой Миро пребывал в империи мормонов. После того как он пообщался с полицией Седар-Сити и заместителями шерифа, на что ушло почти два часа, Рой получил столько «приятных» впечатлений, что ему их хватит до первого июля! Он теперь понимал цену улыбки, вежливости и постоянного дружелюбия. Он пользовался подобными обезоруживающими методами в своей работе. Но полицейские-мормоны явно перестарались. Рою уже не хватало холодного равнодушия полицейских Лос-Анджелеса, жестокого эгоизма полицейских из Лас-Вегаса, даже враждебности и неистовости полиции Нью-Йорка.

Его настроение совсем упало, когда он узнал, что «Страж Земли-3» не работает, и уж совсем разозлило Роя известие о том, что украденный вертолет летит низко над землей и две военные установки, которые пытались за ним следить (они были задействованы, как считали военные, по настоятельной просьбе Агентства по борьбе с наркотиками), потеряли вертолет из вида. И не могли снова его отыскать. Беглецы удрали, и только Бог и парочка захваченных пилотов знали, где они находятся в данный момент.

Рой Миро боялся сообщить обо всем Тому Саммертону.

Через двадцать минут должен был появиться вертолет из Лас-Вегаса, но Рой не знал, что ему теперь с ним делать. Оставить его на парковке этого чертова торгового центра, сидеть в нем и ждать, пока кто-то преподнесет беглецов на тарелочке?

Так можно сидеть здесь до будущего Рождества. И эти проклятые мормоны-полицейские будут таскать Рою кофе и пончики и стараться помочь ему скоротать время.

Ему повезло, и он избавился от ужаса навязанного ему безделья, когда из Колорадо позвонил Гэри Дюваль. Рой снова смог продолжать работу по розыску двух беглецов.

Звонок был по «безопасному» телефону со скрэмблером, находившемуся в разбитом вертолете.

Рой прошел в конец кабины и надел наушники.

– Вас не так легко разыскать, – сказал ему Дюваль.

– У нас возникли осложнения, – мрачно ответил Рой.

– Вы все еще в Колорадо? Мне казалось, что к этому времени вы уже должны быть на пути в Сан-Франциско. Меня заинтересовало дело Акблома. Меня всегда интересовали эти убийцы, которые совершали серии убийств. Дамер, Банди и Эд Гейн, с которым это случилось несколько лет назад. Странные и неприятные вещи. Я стал думать, почему сын убийцы связался с этой женщиной?

– Мы все думаем об этом, – ответил ему Рой.

У Дюваля была такая манера – он выдавал небольшими порциями все, что ему удалось узнать.

– Пока я здесь, я решил пролететь из Денвера в Вэйль и заглянуть на ранчо, где все это происходило. Лететь совсем недалеко. Мы больше времени садились и поднимались.

– Вы все еще там?

– На ранчо? Нет, я только что вернулся оттуда. Но я пока в Вэйле. Вы подождите, я вам сейчас расскажу, что я там узнал.

– Да, мне, наверное, придется подождать.