Страница 125 из 158
Сами эти бесконечные перезвоны по телефону вызвали потом отключение от связи со стороны комитетчиков. Как потом выяснилось из одной из представленных объяснительных, возникли ситуации такого рода, например, в УКГБ по М и МО раздается звонок из Моссовета. К аппарату просят замначальника Карабаинова, трубку берет связист, который помимо этого имеет еще и рацию, чтобы оперативно связаться с Карабаиновым, Но от того он имеет приказ: говорить, что тот недоступен. Связист так и отвечает, на что из Моссовета говорят, что это наглая ложь и звонивший сам-де до недавнего времени работал в КГБ. Потом был еще один такой же звонок из Моссовета, только уже от действующего «нашего работника», с тем же результатом[766].
Около полудня зеваки видели, как возле Моссовета стоит кагэбэшник, и почти в открытую снимает информацию: рация под курткой, в руке — маленький блокнотик, куда что-то записывает. Потом он занимался подсчетом участников митинга возле Белого дома[767]. Так и не поймешь, чем пытались руководствоваться комитетчики, но как итог все свелось к преступному бездействию: «…основная масса работников центрального аппарата КГБ в эти дни либо просто сидела в своих кабинетах, не получая никаких указаний, либо без всякой цели ходила по улицам столицы»[768].
П-к А.Г. Егоров примерно в 14 часов по приказу В.Ф. Грушко зашел к начальнику Юридического отдела КГБ СССР В.И. Алексееву, передав приказание составить текст-набросок указа о введении ЧП в Москве. Тот быстро, используя имевшиеся образцы, представил документ, и В.Ф. Грушко отправился с ними в Кремль.
В 16.00 Указом Б.Н. Ельцина К.К. Кобец назначен председателем Госкомитета РСФСР по оборонным вопросам. Этим же указом территориальные и иные органы МВД, КГБ, МО на территории РСФСР обязывались выполнять все распоряжения Президента РСФСР, КГБ, МВД, Госкомитета РСФСР по оборонным вопросам.
Народные депутаты РСФСР — офицеры разъезжали по воинским частям. В одной из них двое: Селезнев и Литвинов — были задержаны на час[769].
В 16.30 подразделение десантников окружило мэрию. Ю. Лужков вызвал к себе ген.-л-нта Н. Зимина, которому оно было подчинено, и в 16.47 оцепление было снято[770].
Замначальника ТГУ КГБ СССР ген.-м-р Н.И. Рыжак отдал приказ на места: «Шифртелеграмма. СовСекретно. Срочно 17.15. 19.08.1991.
Москва, Ленинград, Калининград, Вильнюс, Таллин, Смоленск.
Задействовать для выполнения решений ГКЧП оперативный состав, находящийся в отпусках по месту службы, резерв не гласного аппарата на особый период, ветеранов-чекистов и другие возможности. (…) ежедневно к 16.30 докладывать в ОО КГБ СССР по ПрибВО (г. Рига): О вскрытых группированиях и от дельных лицах, вынашивающих намерения активно противодействовать реализации режима чрезвычайного положения, их негативном влиянии в армейской среде. Указать необходимость принятия к ним мер дисциплинарного и уголовно-правового характера.
О предпринимаемых практических шагах по реализации преступных намерений со стороны лиц, проходящих по ДОУ, сигналам и первичным материалам, могущим отрицательно повлиять на развитие обстановки, и принимаемые в этой связи особыми отделами меры по их пресечению (необходимость принятия мер административно-уголовного характера). (…)
Председателем КГБ СССР санкционированы действия, вытекающие из складывающейся обстановки в соответствии с законом СССР „О правовом режиме чрезвычайного положения“. Замначальника 3ГУ КГБ СССР ген.-м-р Рыжак H.H.»[771].
К «баррикадам» «Белого дома» подошли члены молодежного правового центра «Колокол» и частного охранного предприятия «Алекс». Последних не хотели пускать — полагали, что это переодетый спецназ КГБ[772]. Такая накладка вполне нормальна и заглушается тем, что в целом «работа» кипит в правильном направлении.
А вот «удивительное» в работе Комитета не прекращалось ни на минуту: оперативный дежурный аэродрома «Чкаловский» докладывает по городскому телефону п-ку ельцинского штаба Самойлову, откуда и сколько должно прибыть бортов с десантниками. Его даже никто не отстраняет от дежурства.
По направлению к аэропорту «Внуково» движется «Волга», в ней везут копии указов Президента России и Верховного Совета. В аэропорту они будут розданы пилотам, которые выразили согласие доставить в Советы областных городов. Оперативники просят разрешить задержать «Волгу». Никакой реакции. Самолеты улетают. На следующий день целый ряд областных Советов выступил в поддержку Ельцина.
Снова рассказывает В. Лазуткин: «К вечеру Сергей Медведев привез отснятый материал, но в нем не хватало изюминки. Он не успел попасть к „Белому дому“, когда там выступал Ельцин. Решили взять эти кадры у зарубежных коллег. На просмотре подготовленного к эфиру материала были также Какучая, Медведев, оператор Чечельницкий и полковник госбезопасности. Кстати, он прекрасно понимал, какую бомбу мы изготовили. Потом сидя у меня в кабинете прикидывали, какие неприятности нас ожидают. В их ведомстве, как я понял, единодушного одобрения не наблюдалось»[773].
Вечером был составлен документ: «Стратегический прогноз и возможные пути развития в связи с введением чрезвычайного положения.
Тезис первый. Об уровне контрастности нового курса по от ношению к прежнему. Опасность справа и необходимость о ней заявить. Острая борьба за власть в период трех недель. Основные сценарии:
1. Массовое гражданское неповиновение. Переворот слева. Возвращение к ситуации до 20 августа, но уже в режиме террора по отношению к коммунистам и высшего эшелона государственного управления.
2. Резкий крен вправо. Обвинение существующего постгорбачевского руководства в содействии М.С. Горбачеву. Обострение борьбы за власть с постепенным переходом ее к силам ортодоксально-правой ориентации. Принцип — все, кто был с М.С. Горбачевым — виновны. Возможный срок — от двух недель до двух месяцев.
3. Политика бездействия. Новых мер не происходит. Идет запаздывание по всем компонентам. Шок чрезвычайного положения проходит. Идет осознание того, что все это не всерьез. Одновременно психологическая атака Запада. СМИ оказываются неспособными вести активную политику. Образ ситуации формируется нашими противниками. Режим гниения продолжается и углубляется. Срок сброса — до шести месяцев.
4. Жесткий инициативный курс. Пакеты мер, следующие друг за другом с периодом в несколько недель. Ощущение социального облегчения. Внятное и „несуконное“ объяснение с народом. Последний сценарий требует:
первая позиция — заявление об уровне контрастности курса и его преемственности;
вторая позиция — обеспечение максимальной легитимности. Резкое ускорение срока сбора законодательных органов;
третья позиция — новый тип работы со СМИ. Предъявление всей меры опасности сложившейся ситуации для народа. Внятное объяснение неконституционности и абсурдности действий последнего месяца. История перестройки. Образ и перспективы. В совокупности речь идет о новых методах ведения психологической войны с Западом, который развернет войну невероятной силы в этом регистре. К этому надо быть готовым незамедлительно. Пик войны — десятый день от часа „X“, т. е. 30 августа;
четвертая позиция — экономика и образ новых радикальных реформ. Цены. Образ будущего. Тупиковость политики предшествующего периода;
пятая позиция — международные отношения. Незамедлительное определение новой политики в этой сфере. Мониторинг за реальной ситуацией. Постоянное маневрирование с привлечением все большего числа сторонников. Эмиссариат в регионах, способный говорить с населением, а не традиционные люди;
766
Сальникова Л. О бедном чекисте… Борис Николаевич, вас подслушивают! //Совершенно секретно. 1992. № 12. С. 27.
767
В августе 91-го. Россия глазами очевидцев. М., СПб.: Лимбус-Пресс, 1993. С. 41.
768
Альбац Е.М. Мина замедленного действия. М.: РУССЛИТ, 1992. С. 55.
769
В августе 91-го. Россия глазами очевидцев. М., СПб.: Лимбус-Пресс, 1993. С. 126.
770
Григорьев С.М. Истина момента. М.: Республика, 1992. С. 135, 163.
771
Урушадзе Г.Ф. Выбранные места из переписки с врагами. Семь дней за кулисами власти. С-Пб: Издательство Европейского Дома, 1995. С. 336.
772
В августе 91-го. Россия глазами очевидцев. М., СПб.: Лимбус-Пресс, 1993. С. 42.
773
В августе 91-го. Россия глазами очевидцев. М., СПб.: Лимбус-Пресс, 1993. С. 19.